Чарльз Робертс - Каменный век
Его начал одолевать сон.
Но тут из пещеры вышли двое ребят. Замешкались у входа. Задира почувствовал их присутствие и проснулся.
— Заверните-ка за скалу! — накинулся он на полусонных мальчишек, которые хотели присесть прямо у входа.
Те послушно отошли в сторону. Один из них споткнулся и ухватился за большой куст можжевельника. Тут же раздался его испуганный крик. Из-за куста, фыркая и кряхтя, поднялось огромное, страшное чудовище.
Мальчишка отпрянул и с воплем скатился с обрыва прямо в колючий кустарник.
Второй от страха втиснулся в расщелину скалы. Это было лучшее, что он мог придумать. Чтобы надежнее спрятаться от огромного зверя, он закрыл глаза руками. Теперь он не видел страшилища. Он наивно полагал, что и сам невидим.
Задира подбежал посмотреть, что произошло. Копье выскользнуло у него из рук. И он не мог его найти в темноте, да и времени на поиски уже не было. Задира только поднял руки, как бы пытаясь остановить надвигающуюся опасность.
В трех шагах от охотника ожил огромный камень, которого раньше там не было. Глыба заколыхалась, завертелась и поднялась.
— Медведь! — вскрикнул Задира и кинулся к пещере.
У входа он столкнулся с двумя охотниками, которые встали, разбуженные криком испуганного мальчишки.
Огромный пещерный медведь обнюхивал следы, ведущие к пещере. Дразнящий запах крови так ошеломил его, что он не сразу напал на человека, находящегося рядом с ним.
Задира влетел в пещеру и принялся всех будить, бессвязно выкрикивая что-то о страшном медведе, который рвется внутрь. Проснувшиеся люди не могли понять, что происходит, и в страшной суматохе, мешая друг другу, искали разбросанное по пещере оружие.
Какое несчастье, что у них нет огня! Если чудовище заберется в пещеру, плохо придется ее обитателям — не так-то легко будет справиться с медведем в темноте и тесноте.
Женщины метались по пещере, плакали испуганные дети. Охотники, выставив вперед копья и тяжелые дубины, загородили вход.
Задира рассказал, что двое ребят, Мямля и Жучок, находятся снаружи.
Люди испуганно ахнули.
Волчий Коготь и Сын Мамонта вышли из пещеры. Они осторожно озирались по сторонам. Стояла тишина. Вдруг снизу, из-под скалы, до них донеслись чьи-то всхлипывания.
Охотники поспешили на помощь ребенку. Внезапно из-за туч выглянула луна, и они увидели медведя. Он был совсем рядом.
Они чуть было не наскочили на него. Зверь обнюхивал землю, слизывая кровь.
Медведь поднял голову и увидел перед собой двух мужчин. Он встал на задние лапы и, наклонившись всем туловищем вперед, ринулся на охотников. Сын Мамонта замахнулся топором, увидев, что чудовище протянуло лапу, и отскочил в темноту, налетев при этом на спрятавшегося Жучка. Схватив мальчика за руку, Сын Мамонта потянул ребенка в пещеру. Но медведь оказался удивительно проворным; он повернулся и хотел сгрести Жучка своей мохнатой лапой со страшными когтями, так что Сын Мамонта едва успел прикрыть мальчика своим телом.
Медвежья лапа выбила из рук охотника топор, в следующее мгновение зверь сорвал с его плеч волчью шкуру, и когти скользнули по телу охотника. Но тут подоспел Волчий Коготь, который вовремя нанес медведю сильный удар дубиной. Сын Мамонта, не теряя времени, схватил Жучка и отнес его в пещеру.
Не обращая внимания на свою рану, он хотел поспешить на помощь оставшемуся один на один с чудовищем Волчьему Когтю и тут увидел, что Волчий Коготь вбежал в пещеру, преследуемый разъяренным хищником.
Несколько копий, выставленный ему навстречу, медведь с легкостью выбил из рук растерявшихся людей и оказался внутри. От страшных лап не было спасения. Несколько человек уже замертво упало на землю. Женщины и дети в страхе бежали по коридору, ища спасения в глубине пещеры. Их вопли и крики нападающих охотников еще больше разъяряли зверя.
Сгрудившись на небольшом пространстве в полной темноте, охотники с трудом уклонялись от медвежьих ударов.
Крики раненых приводили сражающихся охотников в отчаяние. Беснующийся зверь уничтожал все, что попадалось ему на пути. Казалось, спасения не было. Тяжелыми каменными топорами в пещере невозможно было как следует размахнуться — они задевали потолок, и удар получался слабый, не причинявший никакого вреда медведю.
Сын Мамонта, споткнувшись о раненого охотника, упал и сломал копье.
— Копье! Копье! — кричал в отчаянии охотник, но никто не мог протянуть ему новое оружие.
Прижавшись к стене пещеры, стоял испуганный Копчем; затаив дыхание наблюдал он за ночным побоищем. Около его ног свалился раненый охотник. Копчем наклонился и ощупал его руки. В одной тот держал копье. Мальчик попытался взять его, но раненый судорожно сжимал оружие. Копчему все-таки удалось разжать сведенные пальцы, и он извлек копье из рук охотника.
Где Сын Мамонта?
Медведь сильным ударом свалил на землю еще одного мужчину, и безоружный Сын Мамонта в отчаянии бросился сзади на зверя и начал его душить. Для огромного хищника нападение охотника — что укус комара, он только слегка шевельнулся.
Сын Мамонта нащупал в темноте камень. Он зажал его в кулаке и принялся бить им зверя по черепу. Но разве мог он нанести серьезное увечье могучему хищнику?
— Сын Мамонта, вот копье! — закричал Копчем, протягивая охотнику крепкое ясеневое копье, и тут же отскочил едва не сбитый медведем с ног.
— Спасайтесь! — раздался приказ Крепыша.
Женщины оттащили Космача вглубь коридора: лапа медведя прошлась по его голове, и все лицо теперь было залито кровью.
Надо было покинуть пещеру. Но как? Медведь, как будто догадываясь, что единственное спасение для людей — бегство, заслонил собой выход; проскользнуть мимо невозможно. Сталактитовый коридор также не спасет от гибели. Медведь в пещере — хозяин. Охотники могут только обороняться, сдерживая дикого зверя. Уже все поняли, что одолеть чудовище невозможно. Только сознание, что после них жертвами его станут женщины и дети, заставляло мужчин сражаться.
Из многочисленных ран, нанесенных медведю, сочилась кровь, но все они были легкими и не причинили зверю серьезного вреда. Не было видно конца кровавой схватке. Крепыш, Волчий Коготь и Сын Мамонта оттеснили медведя к входу. Остальные охотники по приказу вождя отошли, освобождая пространство для решительной схватки.
В этот момент Волчий Коготь изловчился и всадил копье глубоко в медвежье брюхо. Медведь глухо заревел, сотрясая своим ревом своды пещеры, и этот дикий рев понесся по сталактитовому коридору, усиленный многократным эхом. Охотники в страхе попятились.
Медведь резко повернулся и оказался перед Сыном Мамонта. Раскрыв пасть, хищник поднял передние лапы. Теперь все зависело от ловкости и смелости охотника! Сын Мамонта, опершись ногой о стену, зажал копье в обеих руках, готовясь отразить нападение. Зверь всей тушей надвигался на смельчака. И тогда, собрав все силы, охотник вонзил острое копье в открытую пасть хищника, не просто в пасть, а острием в нёбо… Он едва успел увернуться, спасаясь от падающего животного.
Медведь, рухнув на землю, начал кататься по ней, испуская страшный рев. Он попытался лапами вытащить копье и при этом сломал его. Глубоко засевший в нёбе кусок копья торчал поперек пасти, и чем больше медведь сжимал челюсти, тем глубже острие вонзалось в него. Обезумевший от боли хищник катался по земле и колотил лапами, тщетно пытаясь освободиться от засевшего в пасти осколка. Теперь ему уже было не до охотников!
А тс постепенно пришли в себя и сообразили, что удачный удар Сына Мамонта решил исход боя, В слабом свете уходившей с небосклона луны они увидели, как беспомощно мечется медведь, и вновь обрели силу и уверенность в себе. Они дождались, когда ревущий хищник, обессилев, затих, и начали добивать его топорами и копьями. Медведь уже не реагировал на эти удары.
Тогда, воспользовавшись передышкой, охотники оттащили раненых товарищей вглубь пещеры, передав их на попечение женщин.
А схватке не видно конца. Иногда охотникам казалось, что медведь уже мертв. Это было в те мгновения, когда он затихал без движения. Однако свирепый хищник не хотел расставаться с жизнью, и Крепыш, беззаботно ухвативший медведя за шкуру, чуть не поплатился за это головой.
Наконец жизнь покинула могучее тело. Хищник лежал мертвый, и крики ликования огласили пещеру. Женщины и дети вернулись из сталактитового коридора. Медведь был побежден! Пещера волновалась и бурлила.
— Гойя, гейя, гейса!..
Но Крепыш приказал прекратить веселье и отложить пиршество до утра.
Люди потихоньку успокаивались. Дети подползли к убитому медведю и начали играть с его косматой шкурой, слизывая кровь, сочившуюся из ран. После тяжелого сражения все начали укладываться спать. Затихли стоны раненых. И тогда снаружи послышались рыдания.
