Сыщик Бреннер - Шенгальц Игорь Александрович

— Не думаю, что стрелки покинули город, — обнадежил я князя, уводя разговор в сторону от наказания за просчеты. — Сейчас это почти невозможно, даже учитывая их крайнюю наглость и совершенную жестокость. Все выезды перекрыты. Я слышал, что господин барон по дороге сюда отдал приказ не церемониться и стрелять на поражение при малейшем подозрении. Зная Семенова, могу предположить, что город стоит на ушах, везде обыски, арестованы десятки человек. Нет, они не могли уйти, они где-то рядом, притаились до поры до времени и ждут своего часа.

— Полностью согласен с Бреннером, — вступил Мартынов. — Сейчас из города и муха не вылетит. Гарнизон поднят по тревоге и помогает полиции. Никто не покинет Фридрихсград, это я вам обещаю!

— Постарайтесь, голубчик, от успеха дела зависит все. И вы, Бреннер, действуйте решительно со своей стороны. Ваши особые полномочия остаются при вас…

Я кивнул, желая поскорее покинуть резиденцию князя. В этот момент не до отчетов, тем более была у меня одна идейка, с которой, как мне казалось, стоит начать поиски. Уж не знаю, сработает ли, но проверить ее хотелось как можно скорее. Главное, теперь известно, что искать — желтый кофр. Вряд ли стрелки станут его открывать самостоятельно. Нет, у них есть свое начальство, заказавшее похищение, заинтересованное в скорейшей доставке груза. Вот там-то, в надежном месте, кофр и вскроют! Я нисколько не сомневался, что тот, кто был в курсе содержимого императорской ячейки, способен разгадать и тайный шифр.

Но пока кофр во Фридрихсграде, шанс еще есть.

— Идите, господа, и пусть удача будет на нашей стороне!..

Наконец-то князь нас отпустил. Я, признаться, вообще не понимал, с какой стати меня принимают наравне с Мартыновым. Разного калибра персоны. Где я и где начальник Департамента полиции города?! В любой иной ситуации это было попросту невозможно себе представить. Но, кажется, в голове у великого князя сегодня все перемешалось. История с сыном, штурм отеля, ограбление банка и похищение кофра. Беспокойные выдались деньки, а меня угораздило оказаться непосредственным участником всех вышеперечисленных событий.

С Мартыновым мы раскланялись в холле первого этажа. Он прежде относился ко мне достаточно равнодушно, признавая порой ценность оказываемых мной услуг, но не находя в этом ничего особенного. К тому же я и сам время от времени пользовался своими связями в криминальном сыске, которым руководил Семенов, расследуя то или иное из порученных мне дел. Так что, как говорится, до этого момента мы были в расчете. Теперь же наши отношения вышли на новый уровень, и я вовсе не был уверен, что рад этому.

Жуков и Вульф — неразлучная парочка — предоставили мне еще один мехваген — совершенно новый, что называется, только с завода, правда, классом попроще, чем прежний. Но мне сейчас было не до самолюбования, все, что мне требовалось, — мехваген, не привлекающий постороннего взора, но при этом с достаточно мощным энерготанком и многосильным мотором, способный развить высокую скорость в случае погони.

На всякий случай я с полчаса покружил по городу, хотя сомневался, что и в этот раз за мной увяжется хвост. Вскоре, так и не обнаружив, к своему удовлетворению, слежки, я направил мехваген в нужную сторону.

До дома Феликса я добрался быстро и без происшествий. Шиллер вышел на шум и помог мне загнать мехваген во двор.

Я прошел в дом и застал совершенно идиллическую картину — все дружно пили чай и беседовали, а кот Вилли лениво лакал молоко и, казалось, прислушивался к неспешному разговору.

— Кира! — Лизка, как всегда, первая кинулась мне на шею, будто не видела сто лет.

Но тут, к моему удивлению, и Петра сорвалась с места и даже чуть опередила сестру. Они повисли на мне, повизгивая от восторга, словно уже и не чаяли увидеть. Вилли неспешно оторвался от миски, подошел и потерся о мои ноги, после чего посчитал миссию выполненной и басовито замурлыкал.

— Что такое? Что случилось?

— Мы скучали, — призналась Петра, и из ее уст это прозвучало неожиданно.

Петра никогда не была сторонницей нежностей. А вот Лиза ничего не говорила, она вжималась в меня всем телом, боясь отпустить.

— Ну хватит, дорогие мои, что вы, в самом деле… — Слова комом застряли у меня в горле. — Все со мной в порядке. Честное благородное слово риттера!

Лиза всхлипнула, а Петра слегка улыбнулась.

Остальные деликатно отвернулись, но я заметил, что Костас подглядывает за нами через отражение в зеркале, висящем на стене. Я со всей возможной осторожностью отстранился от близняшек.

— После, милые, не сейчас.

Благо они поняли и не обиделись. По крайней мере, я на это надеялся.

Шиллер повернулся к нам и негромко сказал:

— Они испугались слухов. Соседи болтают, чуть не война в городе началась. Мол, гостиницу уничтожили, каких-то шпионов ловят, да поймать никак не могут. А полиция теперь осерчала, хватают всех без разбора. Что там случилось-то?

— Все будет в порядке. — Я откашлялся, думая, как бы сменить тему, чтобы не обидеть радушного хозяина. — Просто небольшие неприятности… Константин Платонович, у меня к вам разговор.

— Что, наедине? — удивился тот. — Извольте!..

— Пройдем в соседнюю комнату. Феликс Мстиславович, вы разрешите?

— Разумеется, — кивнул Шиллер, нисколько, судя по его виду, не удовлетворенный моими объяснениями. — Соседняя комната к вашим услугам. А мы чаю еще попьем, правда, красавицы?

Такому ходу событий я был только рад, мы с Костасом прошли в смежную комнату, и я крепко запер дверь. Разговор предстоял весьма деликатный, не терпящий чужих ушей и глаз.

Наследник великого князя прошел на середину комнаты и обернулся ко мне, криво улыбаясь. Он все никак не мог забыть близняшек, кинувшихся мне на шею. Я читал его похабные мысли, как открытую книгу. Оставляя Костаса в одной компании с девушками, я надеялся только на Шиллера. Иначе великокняжеский сын давно полез бы к сестренкам с домогательствами. Сейчас же Костас едва сдерживал желание скабрезно высказаться по этому поводу. И в любой другой обстановке он давно бы уже показал свое настоящее лицо, как привык за свою не слишком долгую, но насыщенную скандалами жизнь, не боясь никого и ничего вокруг. Но что-то во мне его смущало, не позволяло открыть рот.

И в следующее мгновение я изрядно удивил избалованного отпрыска.

В два шага оказавшись рядом с ним, я схватил Костаса за грудки, да так крепко, что у него перехватило дыхание. От изумления Костас вытаращил на меня глаза и все открывал рот, пытаясь вдохнуть хоть малую порцию воздуха. Но я, не снижая темпа, оттащил его к дальней стене и с силой толкнул спиной вперед, впрочем не выпуская лацканы его пиджака из своих рук. Костас с глухим звуком стукнулся о стену.

— Бреннер! Что вы себе позволяете!.. — наконец выдохнул он вместе с остатками воздуха.

— Молчать! — Я говорил негромко, но знал, какой эффект производит такой мой тон.

Костас послушно примолк, а взамен я позволил ему пару раз вздохнуть и тут же усилил нажим.

— Признавайся, кому ты продал тайну хранилища?

Надо сказать, еще при разговоре с князем я задумался, каким же образом заокеанские стрелки узнали тайну секретной банковской ячейки, если даже о самом факте ее существования были осведомлены лишь четверо: император, великий князь, директор банка и его заместитель. Последних двух я отмел сразу: будь они виновны, не пришлось бы устраивать столь шумную операцию. Они могли скрытно похитить кофр в любое время. Но не подозревать же императора и великого князя? Значит, был еще один человек, владевший тайной ячейки. И сразу же, как только я определил круг лиц, приближенных к великому князю, у меня осталась лишь одна кандидатура — Костас. Он единственный был каким-то образом связан со стрелками, именно его хотели ликвидировать. Зачем? Вероятно, чтобы навсегда похоронить эту тайну. Так что я был почти на сто процентов уверен в своей правоте, поэтому и вел себя столь грубо. Ошибись я в предположениях, и мне не поздоровится. Константин Платонович был человеком злопамятным и обид не прощал.