Саша Камских - Институт экстремальных проблем
— Ира, ты не волнуйся, все в порядке, — Вадим поспешил успокоить ее, — ничего страшного, я приспособлюсь.
В тот момент, когда Светлана с Павлом появились в лаборатории, Ирина собиралась бинтовать Вадиму руку. Света, узнав о случившемся, устало опустилась на стул рядом с Вадимом.
— Покажи руку.
— Светлаша, Ира мне все вытащила, перекисью порезы промыла и клеем залепила, — Медведев попытался спрятать пораненную кисть в карман куртки. — Не волнуйся, все в порядке.
— Дай руку, — уже немного сердито повторила Света.
Она накрыла его ладонь своей и застыла. Ирина с Павлом внимательно наблюдали за ней. Света сидела с закрытыми глазами, она замерла, и только биение пульса на тонкой шее отличало ее от мраморного изваяния. Лицо Медведева напряглось, на шее и висках вздулись вены. Ему казалось, что на ладони лежит раскаленный уголь, кожа, мышцы – все сгорело, и уже начинают обугливаться кости, но он терпел боль без единого звука, хотя хотелось орать во всю глотку. Светлана убрала свою руку, и несколько мгновений все сидели в тишине и неподвижности. Вадим с опаской глянул на ладонь и с изумлением увидел, что порезы затянулись.
— Светонька! — он с благодарностью и восхищением склонился к ее коленям.
— Поросенок, — вздохнула Света, щелкнув его по затылку. — Руку пару дней нужно будет поберечь.
Ира только взглянула на брата, и он все понял.
— Давай-ка, Вадим, я помогу тебе добраться до палаты, а то все Светины старания пойдут насмарку.
— Не нужно, я сам, — запротестовал Медведев. — Опять хотите меня, как ребенка, опекать?! Всеобщая заветная мечта – посадить меня под стеклянный колпак, а территорию вокруг него вдобавок заминировать, чтобы ни войти, ни выйти! Подумаешь, порезался, зачем из этого мировую проблему делать?
— Ира, у тебя хлороформ или эфир в лаборатории применяются? — сердито спросила Света.
— К сожалению, ни того, ни другого нет.
— Тогда хотя бы пластырь в аптечке есть?
Ира кивнула:
— Найдется. Я думаю, хватит и на то, чтобы рот заклеить, и на то, чтобы к коляске как следует примотать. Еще есть широкий упаковочный скотч, можно и им воспользоваться, — она оценивающе оглядела Вадима.
— Павел, я согласен на все, только спаси от этих двух фурий, пока они меня не прикончили! — Медведев в наигранной панике шарахнулся от Светы с Ирой.
— Так, пока я занимаюсь транспортировкой особо ценного груза, — усмехнулся Ирин брат, — вы заканчиваете работу и собираетесь. Встречаемся через полчаса у главного корпуса, и я везу вас домой.
— Света сегодня поедет ко мне, — распорядилась Ирина, обратив внимание на утомленный вид девушки. — Накормлю, напою, спать уложу. Весь вечер будешь отдыхать, а то, я смотрю, — обратилась она к Светлане, — тебя уже ноги не держат.
Света хотела отказаться от предложения, но Вадим взял ее за руку:
— Это неплохая мысль, поезжай к Ире, Светлаша, а за меня не беспокойся. Сегодня Андрюшка работает, он со мной нормально справляется. Я обещаю, что буду хорошо себя вести.
* * *У Иры Светлана уже бывала и сейчас почувствовала себя там, как дома. В маленькой, но уютной квартире, не было ни роскошного интерьера, ни идеального порядка, но во всем чувствовалось поразительное гостеприимство. Ирина вручила подруге свой махровый халат и отправила в ванную, а сама начала готовить ужин.
Лешка прилетел после лицея домой и, не раздеваясь, схватил коньки, решив воспользоваться последними холодами и накататься вдоволь до следующей зимы.
— Папа приехал?! — обрадовался он, заметив на вешалке в прихожей темно-голубую куртку.
— Нет, у нас в гостях тетя Света. Она сегодня весь день потратила на поездку в Шиловский район, очень устала и поэтому переночует у нас. Папа со своей группой остался там, они пока ничего не нашли.
Лешка разочарованно вздохнул, чуть смущенно поздоровался со Светланой, одетой в коротковатый для нее халат, схватил кусок пиццы, сжевал его на ходу, не слушая Ириных уговоров поесть нормально, и убежал на каток, куда пообещала прийти Ксюша Худякова, старшая дочка Олега. Света слегка взбодрилась после душа и все время порывалась помочь Ире, но та ничего не разрешала ей делать, а лишь рассказывать о поездке.
Подруги поужинали, не дожидаясь возвращения Лешки, и устроились рядышком на диване.
— Ребята устали, конечно, — говорила Света, — с утра до ночи пытаться найти почти что иголку в стоге сена. Снег идет и идет, все следы были засыпаны уже через день, и теперь ребята работают практически вслепую, полагаясь на металлодетекторы. У Саньки обнаружились способности чувствовать сквозь снег металл, но не дальше, чем на пять метров, и он просто разрывается, хочет везде успеть. Вот если бы у всех ребят развить такую чувствительность! — вздохнула девушка. — Но я, честно говоря, не знаю, как это сделать.
— А у Саши как получилось?
— У него поразительный потенциал, он очень восприимчив. Скорее всего, что-то такое в нем заложено изначально, а я лишь дала импульс, который пробудил его способности. Теперь я могу только одно – помочь ему справиться с ними. Ты знаешь, порой меня даже пугает то, какие силы таятся почти в каждом из нас, и я иногда чувствую себя виноватой в том, что разбудила их. Может, Саше это совсем и не нужно? Обычная жизнь намного спокойнее, — вздохнула Светлана, — наверное, ты правильно сделала, когда отказалась попробовать.
— Я без этого как-нибудь проживу, — улыбнулась Ирина, — не всем же становиться экстрасенсами, да и не получилось бы у меня, скорее всего, ничего, потому что подсознательно я не хочу будить в себе непонятно что.
— От желания тут ничего не зависит, — покачала головой Света, — Антон так хотел, чтобы и у него проявились какие-нибудь способности, но ничего не удалось, хотя все, что касается физической стороны, он освоил в совершенстве, тут нет ему равных. А я иной раз с ужасом думаю – вдруг мои занятия каким-то образом спровоцировали его болезнь?
— Света, какую ерунду ты говоришь! Неужели не найдется менее экзотических причин того, что с ним произошло? Как можно постоянно во всем себя винить? Вадим разбился – ты виновата, у Саньки открылись паранормальные, скажем так, способности – твоя вина, Антон заболел – опять ты себя казнишь! — Ирина почти что рассердилась. Уперев кулаки в бока, она ходила взад-вперед перед Светой и выговаривала ей: — У тебя гипертрофированное, просто патологическое чувство ответственности за все происходящее. Что ни случится, ты себя изводишь, думая о том, что это из-за тебя. Кошмар! Ты о чем-нибудь положительном можешь думать?
— Когда кому-то плохо – не могу, — Светлана виновато глянула на подругу.
— Сейчас из-за твоего «самоедства» плохо станет мне! — Ирина опустилась на диван. — Тогда тебе станет еще хуже, и так по нарастающей. Давай разомкнем этот порочный круг. — На коленях у Светы оказался ноутбук. — Посмотри, какие фотографии Сережка сделал.
Ира открыла папку «Снег». Действительно, кроме снега, на снимках ничего не было, но зато он был во всех видах и состояниях: бесконечная сверкающая под ярким солнцем равнина, протянувшаяся через поляну одинокая цепочка следов какого-то лесного зверька на нетронутом покрове, наметенные ветром сугробы около покосившегося забора, белые шапки на еловых и сосновых ветках, подтаявшая корочка наста, сосульки, свисающие с крыши и множество снежинок самых разных форм. Белый цвет имел массу оттенков: нежно-голубой, глубокий синий, салатовый, бирюзовый, чуть розоватый и сливочно-желтый в лучах заходящего солнца. Буранные вихри Сергей сумел заснять так, что они, казалось, находились в непрерывном движении. Света завороженно смотрела на них и не могла оторвать взгляд от этой фотографии.
— Попроси Сергея отпечатать для меня этот снимок, я бы хотела постоянно иметь его перед глазами. Это просто волшебство! Подобное я видела только на картинах Айвазовского – та же мощь природы, напор стихии, которые на миг остановлены мастерством художника и вот-вот обрушатся на тебя. Как это ему удалось! — Светлана легко прикоснулась к экрану и отдернула руку. — Я будто ощутила порыв ледяного ветра. Это чудо, Ириша! Пусть Сергей не скромничает, техника техникой, но сердце и душа человека – основа всему!
— Сережка экспериментирует со светофильтрами, с выдержкой, со сменными объективами, еще с чем-то, — Ирина была довольна впечатлением, которое произвели снимки на Свету. — На компьютере фотографии он практически не доводит, не нравится ему то, что программа может сделать, хотя уже не одну перепробовал. Вот, посмотри, еще интересные снимки есть.
В папке «Дерево» Светлана ожидала увидеть лес, отдельные деревья, может, кусты, но там были собраны снимки полусгоревшего бревенчатого дома. Печальная картина пожарища была запечатлена общим планом лишь на одной фотографии, Сергей сосредоточил свое внимание на фактуре обгоревшей древесины. Некоторые снимки были черно-белыми, и на них особо рельефно выделялись концентрические годовые кольца и трещины на обугленной поверхности. Круглые бревна, на которых кое-где были остатки коры, доски, закопченный чурбак, у которого глубоко выгорела сердцевина, притягивали взгляд редким по красоте контрастом света и тени на глянцевитых угольях и неожиданным ракурсом.
