Екатерина Чёткина - Прекрасное далёко
— Присаживайтесь, Анна.
Она огляделась. Никого. Осторожно опустилась на пуфик. Ощущения напомнили ей купание в Мёртвом море, где она один раз отдыхала с родителями.
— Здравствуйте, — поздоровалась она, решив, что надо быть исключительно вежливой с невидимым собеседником.
Никто точно не знал, как стоит себя вести, чтобы пройти Испытание, хотя в Интернете уже возникло несколько сайтов и форумов на эту тему. Аня просматривала их, но всё было так расплывчато. «Это как с загробной жизнью, — думала она. — Никто оттуда не возвращался и не знает, что там, но существует множество правил и предписаний, чтобы и после смерти устроиться хорошо».
В следующую секунду Аня почувствовала резкую боль, голова налилась тяжестью, а перед глазами промелькнули воспоминания, словно фильм на быстрой перемотке. Всё прекратилось так же неожиданно, как и началось.
— Как вы себя чувствуете?
— Ничего, — с трудом прошептала Аня, боль отступила, но на её место пришла жуткая слабость.
— Ваши воспоминания просканированы. Предварительный ответ подтверждён. Вы можете идти.
На противоположной стене появился проём, ведущий в коридор с зеленоватым освещением. Она ошарашенно молчала, не двигаясь с места. «Это всё? А где вопросы? Где собственно Испытание? — думала Аня. — Я так просто не зайду в этот коридор. Мне нужны ответы! И я не хочу, словно корова, спокойно идти на смерть!»
Пол под её ногами вздрогнул, по нему пробежала волна, которая перед зелёным коридором собралась в полутораметровый узкий постамент. Аня осторожно встала и медленно подошла к нему. «Похоже на терминал», — подумала она, разглядывая горизонтальную поверхность с нарисованным квадратом посередине. Тихонько дотронулась до него. Тут же вверху появились её имя и вердикт: «отклонена». Ей захотелось разреветься, но почему-то было стыдно. «Сегодня я умру», — отчётливо поняла она и, почувствовав головокружение, оперлась на терминал. Он вновь выдал два разноцветных квадрата: зелёный и синий. Аня выбрала синий, зелёный теперь ассоциировался с коридором, ведущим на казнь.
— Вы выбрали тестирование. Пожалуйста, прослушайте вопросы и чётко проговорите ответы.
Аня вздрогнула, вновь услышав знакомый голос, а потом неожиданно разозлилась: «Для Эмнов мы — пустое место. Они не слушают нас и не пытаются понять! Испытание — лишь общение с каким-то компьютером. Мы просто заходим внутрь аппарата, и происходит сканирование. А потом ещё смеют задавать вопросы, поди, изучают нас, словно мерзких паразитов!»
— Что вы чувствовали во время Испытания?
— Страх, злость, обиду, — ответила Аня, справляясь с гневом. Внутри теплилась надежда, что если она будет вести себя достойно, то её помилуют.
— Что вы сделали для своей планеты?
Аня изумилась, а с её губ чуть не сорвалось: «А должна?»
— У нас сад был. мы там деревья сажали, — после минутной паузы ответила она. — Ещё я в Интернете всегда подписывала разные петиции по охране леса от пожаров, в защиту Арктики и бездомных животных.
— Вы убивали млекопитающих?
— Нет.
— Вы уничтожали насекомых?
— Да, но только вредителей и паразитов. Это же не считается, да?
В ответ голос спокойно сказал:
— Спасибо за ваше участие. Ознакомьтесь с вводной брошюрой, и счастливого пути.
«Ничего не понимаю. Меня не собираются убивать? Или у них такое чувство юмора?» — подумала Аня с гулко бьющимся сердцем. На экране терминала возник текст, она старалась вникнуть в суть, но непривычные формулировки здорово запутывали. Самое главное, что она вынесла из документа, — её родители живы и находятся на одной из трёх планет, приспособленных к агрессивной биомассе. «Агрессивной, — мысленно повторила Аня и негодующе фыркнула. — Гуманисты фиговы!
О комарах беспокоятся, а людей на непонятные планеты ссылают. Надеюсь, что хоть родственные связи учитывают. Вместе с родителями мы справимся с любыми неприятностями, — подумала Аня, затем, прочитав самый последний раздел, возмутилась: — Вот ведь зараза! Словно знал, паршивец. Надо было подговорить родителей и сбежать. Нас бы никто не искал. Оказывается, по-настоящему смелых людей не более пятнадцати процентов. Обидно за человечество!»
Неожиданно стены комнаты пошли рябью и начали медленно приближаться друг к другу, подгоняя Аню зайти в зелёный коридор. Такой способ поскорее отправить в далёкий путь её неприятно удивил, но глупо ждать от Эмнов хороших манер.
— Как там? — шёпотом спросила Аня у отца, выглядывающего в чуть приоткрытую дверь.
Вчера вновь прилетали свистуны. От их какофонии только у глухого голова не разрывалась от боли. Поэтому, преимущественно, все сидели по домам, заткнув ватой уши.
— Тихо, — угрюмо отозвался он. — Видимо, улетели. Только бы из лесу или реки никого чёрт не принёс.
— Возможно, сегодня передышка, — неуверенно сказала Аня.
— Ага, в одно такое утро слизни и приползали, — буркнул отец, непроизвольно потирая зажившую от ожога ладонь.
— Давайте сегодня никуда не пойдём, — с мольбой сказала мама. — Не к добру это.
— Но воды нет, — сказал отец с тяжёлым вздохом, но дверь закрыл. — Да и редис давно пора собрать.
Аня молча обняла родителей. Прошло два месяца, как она вновь обрела семью. Её первые беспокойства по поводу планеты не оправдались. Она была идеальной копией Земли. Чистый воздух с ароматом трав, прозрачная вода в реке, луга и лес, виднеющийся на горизонте. Эмны даже огромную деревню для переселенцев построили. Дома небольшие, максимум три комнаты, но уютные. Конечно, привыкать жить без городских удобств непросто, но это не страшно. Вся суть наказания бывших землян заключалась в другом.
— Мариша с третьей улицы предлагает алтарь сделать, — неожиданно сказала мама. — Я с ней согласна.
— Алтарь? Кому? — удивился отец.
— Планете. Она ведь всё видит и чувствует. Если мы станем ей поклоняться, то она перестанет всё это.
— Ты в своём уме?! — взорвался отец. — У твоей Машки крыша поехала после того, как у них в огороде свистун поселился.
— А я считаю, что она права, — упрямо повторила мама.
— Дура! — в сердцах плюнул отец.
— Перестаньте, — тихо попросила Аня. — Папа, планета живая, и пора принять этот факт. Конечно, попытка войти к ней в доверие — интересная идея, но и опасная. Она мыслит не так, как мы. и обладает специфическим чувством юмора.
За время пребывания здесь Аня успела лицезреть множество интересных тварей, узнала, что съедобные растения за несколько дней способны изменять свойства, рост сорняков зависит от цикла луны и возрастает в геометрической прогрессии. В общем, жизнь тут была динамичной и полной экстрима. «Удивительно, что жертв почти нет, — подумала она. — Не считая сердечного приступа у дяди Вани и Петровны. Словно планета не стремится нас уничтожить, а просто играет. как кошка с мышкой. У нас у всех даже свои домики есть, где она нас не трогает. Боже, как я скучаю по Земле. Она была такой доброй».
— Ерунда! Такого просто не может быть, — сказал отец.
Аня вздохнула, иногда родитель в своём упрямстве был невыносим.
— В природе не всегда выживает сильнейший, — начала она, — чаще всего побеждает тот, кто умеет приспосабливаться под изменяющиеся условия среды.
— Не занудничай! — оборвал её отец. — Мы не за этим тебе образование давали, чтобы родителям мозги компостировать.
Ане оставалось лишь вздохнуть и оставить идею в чём-то его убедить. Мама совсем другое дело. Только вот она выбрала ещё более провальный путь, чем отрицание очевидного, — ударилась в религию. Её мама молилась Богу, планете и неизвестным высшим силам, чтобы они смилостивились над ними. Она находила знамения и с удвоенной силой вновь начинала молиться всем сразу.
«Только бы мне хватило сил всё вытерпеть и не сойти с ума, — подумала Аня с горечью. — Я чувствую себя пылинкой, которую кидает из стороны в сторону. Мы постоянно дрожим от страха, вкалываем до седьмого пота, чтобы получить урожай, и вспоминаем прошлую жизнь как рай. Сейчас уже никому из переселенцев не верится, что они были хозяевами природы. Надеюсь, Земля отходчивая и Эмны вернут нас обратно».
