Мария Версон - Триэль (СИ)
Идея вернуться в Дорию по окончанию интернатуры была неопровержима. С того самого дня, как мы вышли из под купола, мы знали, что мы сюда вернёмся, и я шел к этому, стараясь не делать так, чтобы никакие связи не держали меня. Потому я расстался с Элен – пришло время двигаться дальше. Развивать хоть как-то отношения, я знал, что всё равно уйду, и дальше тянуть это всё не имело смысла. Мне было больно, да. Даже по приезде в Дорию мне иногда снилось её прекрасное лицо и слышался бархат её голоса, но я подавил в себе любовь к ней. А Алистер так не смог. Он очень любил Анну, и, надо признать, она просто замечательная девушка, они были прекрасной парой, но часы тикали, эту связь нужно было рвать, а брат не мог: Анна была слишком дорога ему.
- Я знаю, что ты хотел на ней жениться. – Мне даже не надо было уточнять на ком именно. – Ты поэтому так злишься?
Алистер прикусил верхнюю губу и помотал головой из стороны в сторону. Глядя на него, на моего младшего брата, я жалею о том, что взял его с собой. Пусть бы остался в Ревинре, завёл семью, жил бы счастливо, но он не мог, и я не мог. Мы братья, мы вместе выбрались из ада, и он даже не допускал мысли о том, чтобы позволить мне одному вернуться в Дорию.
- Примерно год назад… - Произнёс Алистер.
Мне стоило уговорить его остаться.
- …у меня должен был родиться ребёнок.
Внутри меня образовалась пустота.
- В день, когда я пришел к Анне и сказал, что мы уезжаем, она сказала, что беременна. Она плакала, - голос Алистера дрожал, - она была в шоке, что я вот так просто я уйду от неё, не злилась, только плакала. И сказала, что оставит ребёнка в любом случае. Как память обо мне. И я ушёл.
- Почему ты мне не сказал? Ты мог!..
- Что я мог? – Он снова закричал. – Остаться там и бросить тебя одного? Дать тебе уйти в Дорию самому? Нет, Сайлекс! Ты – мой брат.
- Я должен был идти один…
- Нет! – Алистер набрал полную грудь воздуха, но вместо того, что бы сказать что-то, стал медленно выдыхать. – Весь пройдённый путь мы шли вместе, Сайлекс. Нет, - повторил он, - я должен быть рядом с тобой, и я хочу увидеть день, когда небо над Дорией снова станет голубым. Вопрос только в том, когда это случится. Ты пойми, - он усмехнулся, - у нас есть только наша жизнь. Если мы не снимем купол, он не исчезнет никогда, и даже когда последний дорийский житель умрёт, небо всё ещё будет алым.
- Давай я тебя выведу. Я смог прорезать купол тогда, смогу и сейчас, ты…
- Нет, Сайлекс. Нет. – Не будь Алистер врачом, у него сейчас дрожали бы руки, одна из которых немало кровоточила от пореза ножом. – Решение вернуться в Дорию было не твоим, не моим, а нашим. У нас с тобой есть цель и задачи, которые необходимо решить. Ты понимаешь это лучше меня, но прошу тебя, не стоит забывать что ты – человек, и что вокруг тебя – люди. И сейчас, - он указал пальцем на дверь, всё ещё подавляя слёзы, - ты оденешься, приведешь себя в порядок и поедешь к своей жене. Хорошо? Ни слова больше. Молча. Езжай.
Я сделал, как он сказал: принял душ и побрился. Алистер привёз мне целую сумку одежды, и впервые за полтора года я почувствовал ласковую мягкость хлопка. Практически вся одежда, продающая на прилавках Дории, - синтетическая. Не удивлюсь если узнаю, что мои костюмы и рубашки раньше были горой пластиковых бутылок. Вторичная, третичная и так далее переработка отходов – это необходимость для выживания страны, но всё же натуральные волокна кое-где производили, и одежда из них была редкой роскошью. Я не стал спрашивать Алистера где он её нашел, и вообще не стал ни о чем его спрашивать. Не произнеся больше ни слова, я сгрёб в охапку свои документы и вышел из номера. Нет никаких сомнений, что брат выпишется от моего имени.
Эта поездка была самой долгой в моей жизни: есть над чем поразмыслить, и нет сил мыслить о чём бы то ни было. Возможно, лёгкая головная боль и слабость являются следствием затяжного похмелья, или это побочные средства той горы таблеток, что мне скормил Алистер, но как бы там ни было, минуты тянулись очень долго.
Через полчаса я вышел на станции Грирент и торопливо зашагал вдоль старинных четырёхэтажных домов. После поворота налево, мне в нос ударил сильный хвойный запах: наш дом окружило бесчисленное множество еловых деревьев. А вот он и показался: новый, из тёмно-розового кирпича с крышей из коричневой черепицы, с просторным двориком, окруженным живой изгородью. Глядя на собственный дом, и понимая, что его построили не так давно, дорийцы начали казаться мне не такими уж безнадежными, раз они ещё способны творить что-то красивое.
Я прошел сквозь тёмно-серебряные ворота, прошел по дорожке, выложенной мелким серым камнем, и вошел в дом.
Ещё никогда я не видел его таким чистым. Белый пол блестел и даже скрипел при каждом моём шаге, в воздухе стоял сильных запах моющих средств с хлорной отдушиной. Пройдя мимо кухни, я краем глаза заметил, что все тарелки, чашки, кастрюли и столовые приборы аккуратно разложены по стопочкам или прозрачным стеклянным ящикам, плита едва ли не сияет. Длинный тёмно-красный ковёр, тянущийся практически через весь первый этаж от главного входа до гостиной, вдруг стал невероятно мягким, пыль исчезла даже с подпотолочных полок, где стояли уродливые, на мой взгляд, каменные фигурки.
И царила тишина. Не просто молчание пустого дома, а гробовая тишина, словно здесь недавно кто-то умер, и хозяева не желают прерывать свою скорбь. А ведь здесь и правда умер человек, пусть и нерождённый.
Я увидел макушку Алессы, выглядывающую из-за спинки кресла. Её рука безвольно поникла, свисая едва ли не до пола. Я даже не слышал, дышит ли она, хотя помню, что сопит Алесса знатно. Внутри заиграла тревога. Какой же я дурак: бросил её, одну, после всего, что она пережила. Если сейчас, когда я пересеку комнату и увижу её лицо, её глаза окажутся мертвенно пустыми, это будет моя вина, и в этот раз от этой ноши мне никак не отвертеться.
Я сделал несколько шагов вглубь комнаты, и под ногами заскрипела половица.
- Привет. – Услышал я голос жены, и у меня от сердца отлегло. – Ты голоден?
- Нет, я… Нет, спасибо.
- Славно.
Я не готов смотреть ей в глаза. Медленно и тихо, я сделал несколько шагов в сторону и опустился на край комода, где стояла пустая ваза для цветов и несколько наших фотографий.
- Ты ненавидишь меня, да? – Спросила она голосом умирающего человека, который молит о прощении.
- Нет. Алесса…
- Я видела те снимки, что получил Алистер. Доктор в больнице показал мне их, когда я попросила. Я видела это существо. Это было совсем не похоже на человека, и точно не похоже на тебя. Это был не твой ребёнок…
- Алесса, - я старался говорить так же тихо, как и она, будто звуки могли на что-то повлиять сейчас, - ну что ты говоришь.
- Но это и правда был не твой ребёнок. Я узнала о том, что беременна, в тот же день, когда познакомилась с тобой. Этот уродец был от Дерека, это точно. Мне нельзя было так поступать, но когда я увидела тебя, когда ты сказал мне, что я тебе приглянулась, я… - её голос задрожал от слёз. – Это же мечта – встретить такого как ты. Мечта! И мой отец подарил мне это.
Что?
- Ты думал, я не знаю? Такому как ты не сдалась дура и уродина вроде меня. Я всё поняла тогда же, в клубе, когда ты сказал, что коллега моего отца. Я уверена, это он всё подстроил, и предложил тебе что-то взамен. Быстрый взлёт по карьерной лестнице, да? Не молчи, скажи честно.
- Да.
- Да… - Эхом повторила она, а её рука всё так же свисала вниз, не шевелясь. – Он всегда хотел достойного наследника, и пусть он никогда не говорил этого мне в лицо, я стала самым страшным разочарованием в его жизни.
- Алесса…
- Что, Алесса? Это так. Он ведь пристроил меня в университет, но я бросила его, чтобы шляться по барам со всякими уродами вроде Дерека, а он предложил мне пить лёрну, говорил, с ним моя жизнь будет прекрасна, и никто никогда не узнает, что я на ней сижу, даже мой отец. И я пила, и спала с ним, тратила отцовские деньги на всё это…
Я слышал слёзы, но не видел их.
- И вот появился ты. Мечта. Я надеялась, что родив тебе ребёнка смогу приблизиться к тебе. Я же вижу, что ты очень холоден ко мне. А теперь… - Толи всхлип, толи смешок вырвался из её груди. – Я даже не смогла родить. А если бы и родила, то это существо стоило бы убить в тот же день. А я так люблю тебя… Я вовсе не злюсь, что ты не появлялся дома почти месяц. Я не имею права злиться. Я – никто для тебя, а заставила тебя так нервничать. Я очень тебя люблю, Сайлекс, если хочешь, я сегодня же отправлю в департамент заявление о разводе, хочешь? Сайлекс, я…
- Прекрати это повторять.
Всхлипы резко прервались.
- Что – это? Я обманула тебя! Я…
- Ты сама только что сказал, что наш брак организовал твой отец, и когда я впервые тебя увидел в том баре, я прекрасно понял, на что иду. Всё было не так плохо – наша жизнь под крышей этого дома. Да? Я работал, а ты… я не знаю, чем ты тут занималась, и честно, мне нет до этого дела, но ты – моя жена, и то, что я оставил тебя одну в такой сложный момент твоей жизни… мне следует вымаливать за это прощение, не тебе.
