KnigaRead.com/

Пол Ди Филиппо - Фрактальные узоры

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Пол Ди Филиппо, "Фрактальные узоры" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Без аванса, без процентов, платежи с будущего года? Почему бы и нет? Мне кажется, вы вполне заслуживаете доверия.

Нежные чувства к любовнице, питаемые начальником кредитного отдела банка, позволили мне получить крупную сумму наличными и платиновую кредитную карточку с правом превышения кредита на пятьдесят тысяч. Единственным неприятным моментом была рука чиновника на моем колене.

Оба отростка я сохранял несколько дней, опасаясь, что эти болваны, придя в себя, аннулируют сделку. С другой стороны, мне не давала покоя мысль о том, как отреагируют ни в чем не повинные бабуля и девица на холодный душ, который их, несомненно, ожидает. В конце концов я решился, и оторванные щупальца мгновенно втянулись в межпространственные дыры, стремясь воссоединиться со своими привычными партнерами.

Уф-ф… Ну и облегчение, скажу я вам. Вообще мое кредо — идти по жизни, не обременяя себя излишними связями. То и дело мне приходил на ум монах с его единственным золотистым столбом…

Синтия послала подальше свои куриные перья, и время понеслось вскачь. Мы заказывали лучшие места в самых дорогих ресторанах, заваливались как завсегдатаи в роскошные закрытые клубы, сидели бесплатно в первом ряду на модных концертах, одним словом, кромсали город вдоль и поперек, как скульптор Генри Мур гранитную глыбу.

Однажды Синтия попросила отвезти ее в больницу навестить сестру, которая недавно родила.

Я стоял за широким стеклом, отгораживающим палату для новорожденных, и не верил своим глазам. Там было без числа младенцев, орущих или спящих, и у каждого из головы тянулся такой же точно сияющий золотом столб, как у монаха. У тех, что постарше, уже наметились отростки любви к родителям, но божественный стебель, ведущий в неведомые высоты, был абсолютно у всех.

После визита в больницу я стал особо внимательно приглядываться к детям. Лет до трех врожденный дар, как правило, сохранялся в целости, но потом начинал истончаться, тускнеть и бледнеть с тем, чтобы к десяти годам исчезнуть совсем. Во всем Нью-Йорке не было ни одного взрослого, который сумел бы сохранить его. Включая, само собой, и меня. Может быть, искать следовало где-нибудь в другом месте…

Я не раз имел возможность выдернуть золотой стебель из детской головки и попробовать, что за начинка там внутри, но ни разу не осмелился это сделать. Наверное, боялся осознать, насколько пуста и бессмысленна моя жизнь.

Прошло около месяца, и беззаботное существование начало мне понемногу надоедать. Как-то раз качу я себе один по Первой авеню и вдруг вижу впереди целое скопище шикарных лимузинов, вокруг которых, как овчарки, снуют полицейские машины. Притормаживаю, высовываюсь из окошка и вежливо спрашиваю фараона, что бы это значило.

— Президент здесь, — отвечает он. — Выступает в ООН насчет войны.

— Войны? Да ведь она давным-давно закончилась.

— Это уже новая.

— Ах вот оно что… И с кем же теперь?

— Да вы что, телевизор не смотрите? — удивляется патрульный. — С Северным Арабиранистаном, с кем же еще! Их президент тоже приехал, боимся вот, как бы не линчевали.

Не уверен, что вполне разобрал название страны, я вообще не особо слежу за политикой, но дела скверные, что уж тут говорить. Хуже, чем когда Джеймса Брауна в тюрьму упекли.

А как же мой великий план осчастливить человечество? Вот он, шанс!

Решительно вылезаю из машины и отдаю ключи полицейскому.

— Припаркуй ее где-нибудь, будь другом!

Он было открывает рот, чтобы рявкнуть что-то на своем фараоньем наречии, но я ловко переключаю на себя его чувство субординации и иду к подъезду.

Здание ООН кишит охраной. Осмотревшись и определив, кто тут заправляет, пробираюсь к нему. Дело на этот раз особой важности, и миндальничать некогда, поэтому субординацией не ограничиваюсь и добавляю к ней любовь к жене, сыну, собаке и, судя по ощущениям, новой газонокосилке — чего еще ждать от этих тупиц-федералов.

— Не могли бы вы меня проводить? — спрашиваю.

— Конечно, сэр! Сюда, пожалуйста.

Продолжая отдавать приказы по рации, агент прокладывает путь по переполненным коридорам, и вскоре мы оказываемся в зале Генеральной Ассамблеи. Проблема в том, чтобы подойти достаточно близко к президенту. Мой прикид уж точно тут не поможет: на мне гавайская рубашка, зеленые пижамные штаны, которые один приятель стащил из психушки, а на ногах сандалии.

Думай, Зильджиан, думай!

— Вы одолжите мне свой костюм? — спрашиваю агента.

— Пожалуйста, сэр!

Приняв более-менее пристойный вид и сжимая в руке клочок бумаги со списком покупок, типа это какой-то секретный меморандум, поднимаюсь к подиуму. Все большие шишки уже на своих местах, генсек что-то вещает с трибуны, телекамеры включены. С детства мечтал попасть в телевизор, хоть и не в таком виде. Пробираюсь бочком между рядами… Вот они, голубчики! У нашего на придурковато-пуританской физиономии написано благородное негодование, его заклятый враг самодовольно ухмыляется, словно наркодилер, который вовремя успел выкинуть из окна машины пакет с травкой.

На меня никто не обращает внимания.

Пока.

Головы двух президентов соединяет толстенный чешуйчатый побег зловеще-оранжевого цвета. Никогда не видел такой мерзости. Да уж, похоже, нам и в самом деле грозит война.

До политических маньяков уже рукой подать, и тут на меня наконец начинают оборачиваться, причем не слишком доброжелательно. Однако, прежде чем охрана успевает что-либо сообразить, я начинаю действовать. Хватаюсь за щупальце ненависти обеими руками и дергаю изо всех сил, пытаясь вытащить его сразу из двух голов. Держится оно поразительно крепко — со стороны, наверное, похоже, будто я пытаюсь выжать штангу для олимпийского рекорда. Наконец концы поддаются — оба лидера дергаются своих креслах, точно акулы, пронзенные острогой.

Не в силах удержаться, я наклоняюсь к ним и горячо шепчу:

— Представьте, что больше нет ни государств, ни границ. Попробуйте, у вас получится! Вы ведь на самом деле не хотите воевать…

Одновременно выдергиваю у нашего президента его патриотизм и втыкаю в голову арабиранистанцу. Потом проделываю обратную операцию.

Все эти загадочные вудуистские пассы над головами обожаемых лидеров истощают терпение охраны, и гориллы наваливаются на меня всей кучей, как на футбольный мяч в игре на суперкубок. Ленноновские очки слетают с носа и кувыркаются в воздухе, потом слышится зловещий треск… Впрочем, я могу и ошибаться, трудно что-то расслышать сквозь такое количество пыхтящих тел.

Я падаю куда-то в темноту. Рядом появляется Люси, как всегда, обнаженная и увенчанная алмазным сиянием.

— Ты молодец, Зильджиан. Приходи к нам, когда захочешь.

Ее очертания начинают медленно расплываться.

— Погоди, — кричу я. — Как мне вернуться туда, где я был раньше?..

Нет ответа.

За решеткой пришлось провести всего полгода — штаны из психушки помогли адвокату доказать мою невменяемость. Ну и ладно. Хоть никто на свете и не подозревает, что я на самом деле сделал, зато простой народ считает меня героем. Вдобавок, к моему великому изумлению, Синтия аккуратно навещала меня три раза в неделю — потеря очков, оказывается, ничего не меняет. Но самое главное то, что наш президент и тот северный арабиранистанец после сенсационного примирения на глазах всего мира стали закадычными друзьями и даже сфотографировались в обнимку на площадке мини-гольфа в Диснейленде.

Вышел я, значит, из тюрьмы и прогуливаюсь как-то опять по Бродвею. Глядь — а навстречу тот же монах-коробейник. Подхожу к нему, а он расплывается в улыбке до ушей и показывает мне на голову:

— Какой лотос расцвел, а?

— Ну, — хмыкаю я, не показывая, что доволен, — что новенького?

Монах вытягивает из кучи очки. Оправа старинного вида, неуклюжая, из толстого пластика. Что-то знакомое…

— Имя Пегги Сью вам что-нибудь говорит?

Говорила мне мама, не ходи

— Что же ты не веселишься, Лорен?

Я медленно поднял голову. Казалось, она принадлежала не мне, а какому-то садомазохисту, который набил ее песком, использовал язык вместо дверного коврика, глаза — вместо ванночек для реактивов, и вдобавок выставил все это под холодный осенний дождь.

Хозяйка дома возвышалась надо мной с бокалом в руке. Невероятное количество коктейлей, проглоченных за вечер, нисколько не повредили ее неистребимому оптимизму.

— А с чего мне веселиться, Мэри Энн? У меня что, такой радостный вид?

Я сидел на полу в углу гостиной, обняв руками колени, в засаленном костюме, который надел неделю назад и с тех пор не снимал. Моя растрепанная шевелюра напоминала копну сена, накиданную самым неумелым представителем семейства Сноупсов. Щетина на подбородке склеилась от засохшей горчицы, выдавая стойкую приверженность к диете из уличных хот-догов.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*