Борис Зеленский - Вечный пасьянс
И еще известно Эрзаму: каждый день, каждую неделю, каждый месяц — без единого дня отдыха — он обязан раскладывать в Зеркальном зале на игральном столике перед дисплеем Вечный Пасьянс, даруя всему живому радость бытия, пока ведьма Цвобри не поймет, что не только Эрзам победил Урзах-Толибага, но и Урзах, в свою очередь, победил Эрзама, втянув в нескончаемый водоворот эксперимента. И поняв это, Цвобри примется искать нового Эрзама и обязательно найдет, овладеет его телом и душой, споет песнь про колдуна и Мысленный Вихрь, направит через ледяную пустыню, чтобы новый Эрзам освободил мир от власти карт, и прежний Эрзам все это узнает от Зеркала, но изменить ничего не сможет, да и вряд ли такое возможно, а фехтовать вскоре прекратит (ведь это требует времени, а где его взять?), нужно раскладывать Пасьянс, и будет бывший княжеский боец со страхом и в то же время с надеждой ждать, до самой последней минуты исполняя свой долг, а потом станет упрашивать следующего Эрзама повременить с поединком и вызубрить предварительно Правила и пугать железным слугой, если претендент заартачится… А потом свершится дуэль нового Эрзама против старого Эрзама!
Но ведь должен же быть выход из этой дьявольской карусели?! Не для того рождаются люди на Хоррис, чтобы служить марионетками в руках кукловода, пусть даже в роли этого кукловода он сам, Эрзам из рода Гонэггов!!!
Боец, а теперь кукловод, то бишь раскладыватель терминальных карт, закрыл глаза. Он знает, что ему делать дальше. Сначала следует без промедления запустить ход жизни на планете. Колода ждет, ей нельзя покрываться пылью. А вечером он обязательно спустится в подземелье и хорошенько посмотрит, что там так сильно гудело, когда Эрзам шел потайным ходом…
Настоящее: восстаниеДверь от удара сапогом распахнулась, и в кабинет вбежали офицеры дворцовой охраны, выстраиваясь в шеренги по обеим сторонам от входа. Сквозь живой коридор быстрым шагом прошел Император. Вслед за ним торопился Керик, деловой и неулыбчивый.
Генерал вскочил из-за стола. Его трясло от одной мысли, что Керик не выдержал и донес.
— Ваше Имперское… — начал он невпопад.
— Заткнись! — рявкнул Чиур IX и обогнул стол, направляясь к потайной дверце. — У тебя налажена телепатическая связь?
— Налажена, налажена, конечно, налажена. Сейчас прикажу…
— Без тебя прикажут, братец грызун, — елейным голосом сообщил адъютант. — Отприказывался, болезный!
— Нет!!! — завопил Арольд истошно и с прытью, которой от него никто не ожидал, метнулся к дверце. На ее пороге он пал на четвереньки и запричитал, как солдатка, от которой силком отодрали мужа:
— Вы же сами санкционировали, Маршаллиссимус! Невиновен я! Все проистекало точно по плану, еще чуть-чуть и мой крестник разрушил бы Машину, средоточие невзгод, обрушившихся в последнее время на Империю! А Пелешуну я сообщил все, дабы совместно найти выход из создавшегося положения! У нас — заговор в Личонии, у них — мятеж в Шоэле. Солдаты отказываются умирать за идеалы Права!
— Плевать на Право! Плевать на Пелешуна! Плевать на мятежников — все равно подохнут в дерьме, благо снарядов хватит! И на тебя плевать, старый осел! Во имя Империи, во имя Права, — император удачно сымитировал вкрадчивый голос генерала, — дадим пешечке энергетическую станцию, пожалуем седьмую форму допуска! Помогло все это, я тебя спрашиваю?! Нет! Вероятностная машина генерирует до сих пор. Проклятый колдун все продумал, ему не нужны соперники, замахнувшиеся на его монополию! Бригадный генерал Гуэро сегодня ночью, в нашей реальности, пытался атаковать цитадель с воздуха… Империя скорбит о храбреце… Вероятностную машину можно сломать только через прошлое — тебе это не удалось! А ты догадываешься, старый паскудник, что вероятность свержения монархии достигла максимума?! Ряды мятежников растут! Как я упустил из виду, что стабильность Империи и династии Чиуров зависит от такой шкуры, как ты?!
— Виноват! — проблеял старый греховодник, распластываясь на полу, чисто коврик для вытирания ног. — Во всем признаюсь и каюсь!
От страха он начисто забыл, как минуту назад доказывал свою невиновность.
Император носком сапога больно ткнул генерала в бок.
— Ты, небось, и сам поверил в собственную байку, что Машина поможет выиграть войну одной из сторон?! Именно с этой целью ты и вступил в преступный контакт со своим приятелем Пелешуном. А ты знаешь, дорогуша, меня и Пелешуна, Первого Правомочного и главу Совета Друзей Конфедерации, вполне устраивала наша война: мои солдаты атакуют — его войска убивают потенциальных заговорщиков против Империи, наступают конфедераты — мои доблестные части сокращают число будущих бунтовщиков! Великолепно. Обоюдная выгода. С прицелом на будущее. Но вечной войны не бывает: пушечное мясо устало быть мишенями, к сожалению… И тут я, как последний кретин, ухватился за твою завиральную идею: сломать Вероятностную машину!
Генерал закопошился, как провалившийся по брюхо в трясину тяжелый танк.
— Да, да, понимаю! — согласился с ним император. — Не сразу сломать. Предварительно улететь на спутник Хоррис, чтобы после удачного завершения операции вернуться и начать все заново с новыми подданными, с моего соизволения захваченными с собой на Погонщик Туч. Списки Спасения составили, всестороннюю проверку претендентов на верноподданность провели, одного не учли — неспособность агента сделать последний шаг и испортить проклятый механизм! Списками теперь осталось попользоваться в солдатском сортире!
— Списки утверждал не я! — захлюпал носом генерал.
— А кто возглавлял акцию «Изменение»? — проникновенно спросил Керик.
— Взять! — приказал император и ногой вышиб потайную дверь. Жеребцы из конюшни дискредитированного генерала сгрудились у центрального автоклава. Они еще не знали, что их хозяина уже вычеркнули из привилегированного Альманаха Правомочных Фамилий, но предполагали, что тихая и спокойная жизнь кончилась, ибо за дверью разглядели изрядное количество гвардейцев.
— Кто командир?
Вперед выступил майор с лошадиным профилем. Он приветливо улыбнулся Маршаллиссимусу, отчего еще больше стал походить на лошадь — у него были крупные, с желтоватым оттенком, зубы.
— Связь с агентом Изменения поддерживаешь? — нервно поинтересовался император.
— Так точно! — майор молодцевато взбрыкнул ножкой. Странно, что хвостом не махнул.
— Соедини!
Несколько чинов забегало, включая и перещелкивая разноцветные тумблеры и рычажки на стенной панели. Император подозревал, что вся эта бешеная деятельность — просто имитация и демонстрация исключительной важности работы нижних чинов перед глазами ни в чем не разбирающегося начальника, но продолжал терпеливо ждать. Наконец ему подали пластмассовый шлем с наушниками и гибкой планкой ларингофона.
— Имя агента!
— Керли Ванг!
Император зачем-то дунул в мембрану и сказал:
— Ванг, ты меня слышишь?
Сквозь спрессованную толщу донесся сдавленный голос: «Ванг на связи!»
— С тобой говорит твой Император! Почему Вероятностная машина работает?!
— Не знаю. Я все сделал согласно инструкции. Эрзам победил, но мои сигналы до него почему-то не доходят.
— Но почему ты не загипнотизировал его? Внушить самоубийство — это так просто!
В наушниках замолчали. Не слышно стало даже дыхания. Тишина длилась несколько секунд, но Императору показалось, что прошел целый час.
— Я… полюбила Эрзама!
— Аааа!!! — завизжал император и швырнул шлем на пол. — Я так и знал: только свяжись с бабой — и на деле можно ставить крест!
Он заметался между чертежных столов, как придурковатый святой перед началом артподготовки. Потом остановился.
— Где настоящий Керли Ванг?
— Сейчас! — встрепенулся майор. — Ребята, живо!
Ребята, поднатужившись, уже выкатывали из автоклава прозрачную цилиндрическую ванну с розовой начинкой в маслянистой жидкости.
— Ну, не мне вас учить! Чтоб там ему, за восемьсот лет до собственного рождения, Золотая Дуга в свечку превратилась!
Наклонив голову, в конюшню заглянул флаг-офицер:
— Маршаллиссимус! Танки мятежников прорвались через баррикады! Вертолет ждет на крыше Ассамблеи!
— Керик! Пора!
Эпилог. Будущее
Цвобри раздирала ногтями лицо и кожу на голове от нестерпимой боли. Она устала кричать, охрипла, но кричать не переставала…
Когда тело Керли Ванга в подвале Ассамблеи умерло, погас и его разум в мозгу Цвобри.
Она опять превратилась в самое себя.
Поднялась с колен, вытерла грязным рукавом кровь и заплакала.
Гремучая яблоня
Повесть-фантазия
Рыцарь
Сэр Стенвуд сбросил оцепенение, присущее любому живому существу, которое переместили за тридевять земель в течение одной секунды, потряс головой и, завидев вдалеке туманное облачко, пришпорил верного коня. За пашней, у края леса, что синей неровной полоской заслонял горизонт, курился лесной костер, в который для дыма набросали можжевеловых веток. Но сэр Стенвуд догадывался, сэр Стенвуд знал, сэр Стенвуд имел информацию, что не костер это вовсе, а огневое дыхание китайского дракона, именно такого, какой был необходим и достаточен для поединка. Объяснялись догадка, знание, информированность сэра Стенвуда просто — всего лишь на прошлой минуте чародей из города сделал магический пассаж, сказал три волшебных слова, чем и перенес рыцаря именно туда, куда тот стремился с первой секунды своего вынужденного странствия. Понятное дело, не за так перенес. Пришлось раскошелиться и извести на волшебника последний золотой.
