Илья Бриз - ВЗОЙТИ НА ПЕРЕВАЛ
— Так точно, милорд.
— И основные кони расседланы?
— Да, ваше высочество.
Герцог задумчиво пробарабанил пальцами по столу, внимательно рассматривая карту. Потом поднял голову, оглядел своих офицеров и вдруг улыбнулся:
— Совсем нас противник не уважает. Может быть, накажем? Заодно заставим злыдня вообще отказаться от преследования.
— Как?! Каким образом?! — посыпались вопросы.
Кирилл вновь склонился к карте и принялся объяснять.
— Очень рискованно, — высказался сэр Стоджер, дослушав своего сюзерена, — Если противник наблюдает за нами, ваше высочество, то может неожиданно прорваться через оставшийся без защиты тракт. Кирасиры в этом случае, вырежут народ поголовно.
— Да нет поблизости его лазутчиков. Скорее всего, именно командиры разведподразделений и качаются сейчас под виселицами, — спокойно сообщила принцесса, отвечающая за арьергардный дозор.
— Ударный отряд может не успеть оторваться от преследования, — упрямо продолжил полковник, — и тогда погибнут все его воины.
— Кто не рискует, тот не пьет шампанское! — заявил герцог и удивленно замолчал — откуда он знает эту земную поговорку?!
— Мин херц, а что такое шампанское? — тут же поинтересовался Сашка.
— Мммм… я это тебе потом объясню, — со зловещим выражением на лице пообещал юноша. Остальные офицеры постарались сделать вид, что ничего не произошло.
После недолгого обсуждения план герцога был все‑таки принят. Но вот возглавить ударный отряд Кириллу не позволили — все офицеры дружно выступили единым фронтом против.
— Милорд, позвольте мне командовать воинами? — вытянулся граф Астахов.
— Давай, — махнул рукой герцог. — Бери третью роту лейтенанта Находкина, — барон, очень неплохо показавший себя при сдерживании атак противника, немедленно вскочил, — и свою ударно–штурмовую.
Подготовка к рискованной операции заняла не так уж много времени. Сэр Даррен нетерпеливо поглядывал на солнце, выжидая оговоренный час времени. Барон Никола сполз с вершины невысокого пологого холмика, за которым сгруппировались его третья рота и десантно–штурмовая.
— Не пора? — спросил лейтенант, отряхивая с себя желтые прошлогодние листья.
— Рано. Поймать момент, затаившись от дозора кирасиров в леске, что на севере от их лагеря, ой как непросто. Девоньки Гражины Бахметьевой должны с первого раза одновременно попасть лезвиями метательных ножей в глазницы, чтоб никто и не пикнул, — растолковал барону старший лейтенант Астахов то, что Находкин и так прекрасно понимал. — Что видно в лагере противника?
— Тихо, — вздохнул заждавшийся атаки Никола, потягиваясь всем своим огромным телом, — повешенные подергиваются, полевые кухни дымят… Как, все‑таки, быстро они передрали у нас конструкцию кухонь и походных хлебопечек.
— Наверное, лазутчики еще в Азории срисовали, — кивнул граф и философски добавил: — Во время войны ленивые на голову долго не живут.
Через десять минут они решили, что выдержали время с запасом — у разведчиц все уже должно было получится — и, коротко помолясь — Создатели с нами! — ударный отряд начал разгон вверх по холму, чтобы, перевалив вершину, на спуске еще увеличить скорость.
Баритские воины, хотя и не были готовы к бою — броня снята, лошади расседланы — выстроиться со щитами и копьями в несколько рядов успели, без суеты равняя ряды. Пока одни подразделения перекрывали юго–западное направление, откуда наступали сангарцы, другие натягивали тетивы на тугие луки и, подхватив колчаны со стрелами, бежали к строю. А третьи — надевали броню и седлали коней.
Ударный отряд раз за разом подлетал к строю противника, выпускал стрелы и отходил, чтобы снова разогнаться и вновь попытаться нанести ущерб противнику. Но в какой‑то момент та часть баритян, что натягивала брони и седлала коней, выступила подданным герцога навстречу. Бой лоб в лоб старшего лейтенанта Астахова категорически не устраивал, так как вел к неминуемым потерям, и он отвернул. Отряды сошлись на сходящихся направлениях, где толку от тяжелых длинных пик кирасиров не было, а их длинные обоюдоострые железные мечи тупились, гнулись и иногда даже перерубались стальными клинками сангарцев. Более легкие воины герцога, облаченные только в кожаные броники, крутили траекторию по своему желанию, но защищенные железными панцирями кирасиры не отступали. Бой постепенно оттягивался к югу. Пеший строй копейщиков, не теряя своей монолитности, тоже следовал за маневрирующими всадниками, не теряя надежды, что тяжелой кавалерии все‑таки удастся загнать сангарцев на их, ощетинившееся пиками, непробиваемое построение. Королевских верховых латников было много больше, чем воинов в ударном отряде, но сильно растягивать конный строй они не могли, так как при косом ударе сбоку сзади, от тяжелых пик не было никакого толку. Ударный отряд, сам себя загнавший в ловушку, прорвал бы кирасирские цепи и ушел бы от мести за утреннюю мясорубку на тракте.
Пешие воины уже отдалились от своего расположения почти на километр, когда в той стороне тоже послышались звуки боя. Большая часть Сангарской армии, после тихого обезвреживания разведкой баритских дозоров, сконцентрировалась в лесу за трактом и, дождавшись, когда основные подразделения королевского войска увлекутся попыткой разгромить ударный отряд, неожиданно пошла в наступление на лагерь. Конечно, там было еще достаточно кирасиров, чтобы не пропустить герцога к королевским шатрам, но участь многотысячного табуна запасных лошадей была решена. За какие‑то минуты он был отбит и погнан через лесок сначала на север, затем по дуге обратно на тракт, вдогон уходящей колонне беженцев.
Сангарцы ударили и… откатились. Потери с обеих сторон были незначительные — только раненные. Но герцог еще раз скомандовал атаку. Четыре раза армия, точнее то, что от нее осталось, пыталась прорвать оборону противника, и все‑таки добилась желаемого. Нет, в королевский лагерь она не пробились. И даже не нанесла баритцам существенных потерь. Но вынудила Лоусвилла отозвать часть кирасиров от охоты за ударным отрядом.
Граф Астахов вовремя поймал момент ослабления давления на его бойцов и повел их на прорыв. Бой был тяжелым, но у них получилось! Теряя людей и лошадей, они все‑таки вырвались. Замыкающие всадники, чтобы отсечь погоню кирасиров, искалывая руки острыми шипами, высыпали из седельных сумок стальные ежики. Немного их было в запасе, но должно было хватить. Леди Дорофея сыпала, не обращая внимания на разодранную в кровь кожу ладоней, и ревела, совсем не стесняясь неподобающих дворянке слез — на поле боя осталось много бездыханных тел. И среди них — барон Находкин и ее такая еще маленькая девочка Варенька…
Глава 4
— Мама, дай сиську! — потребовал Мишка, высосав четырехсотграммовую бутылочку с молочной смесью.
— Я тоже хочу! — немедленно поддержала брата Патриция, хотя в ее посуденке было еще минимум грамм пятьдесят. — У тебя вкуснее!
Сюзанна повернула голову с буквально каменным выражением на лице к Затонову, чуть не испепелив его взглядом, и тут же с милой ангельской улыбкой посмотрела на детей:
— Конечно, мои хорошие, только Пат еще не скушала молочную смесь, — она вытащила сына из манежа, посадила себе на колени, расстегнула блузку, сняла, не глядя, швырнула в мужа, избавилась от бюстгальтера, отправив его в том же направлении, и дала Михаилу грудь, предупредив: — Только, пожалуйста, Мишенька, не кусайся — мне от этого будет очень больно.
Девочка, посмотрев, как ее брат получает удовольствие, решительно срезала ногтем соску из высокопрочного пластика с бутылочки, запрокинула ее над головой, расплескав во все стороны половину, и довольно показала отсутствие содержимого. Затем, беря пример с мамы, и тоже совсем не глядя, резким движением послала бутылку в подполковника.
Хотя бросок был неожиданным, перехватить пластиковый снаряд Павел, конечно, успел — все‑таки реакция у лучшего пилота Военно–космических сил Солнечной системы была как минимум удовлетворительной. Покрутил бутылочку в руках и с точно такой же, как у жены, ангельской улыбкой попросил:
— Больше так, доченька, пожалуйста, не делай.
— Почему? Маме можно, мне нельзя? — скороговоркой протараторила Патриция.
— Маме тоже нельзя, мама ошиблась.
Девочка вопросительно посмотрела на Сюзанну.
— Я действительно была неправа, — делая честное лицо, сказала мама и протянула руку дочери. Та, как мартышка, крепко, но аккуратно, чтобы не поцарапать, вцепилась в большой палец одной ручонкой. Была перенесена прямо к вожделенной цели, погладила ее и, заявив «Моя сиська!», заботливо и привычно облизала сосок. Только после этих рутинных действий девочка принялась активно высасывать молоко.
Через пятнадцать минут дети были переправлены на пляж и оставлены там в компании волкодавов, под надзором сети базы, благо в ту сторону смотрело одновременно несколько телеобъективов с высоких башен белокаменного замка.
