Век железа и пара - Величко Андрей Феликсович

Однако пока это все были только планы, ни одного живого турка я еще в глаза не видел и очень смутно представлял, что может ждать нас в Дарданеллах и Босфоре.

Все остальное, кроме поиска правоверных, шло своим чередом, и сравнительно неплохо. Из чугунных отливок, предложенных нам английскими мастерами, в брак ушло не больше десяти процентов. Я ожидал худшего, потому как англичане до сих пор лили свои пушки из бронзы. Но оказалось, это не оттого, что они не умели обращаться с чугуном, а просто из консерватизма. Надо иметь в виду такое свойство их национального характера, подумал я. Очень полезное качество, особенно когда его проявляет стратегический соперник.

Петр тем временем постигал основы теории кораблестроения, причем более интенсивно, чем в прошлой истории. Потому как кроме английских корабелов с ним занимался и я.

Молодой царь оказался очень способным учеником, схватывающим все буквально на лету. Но если что-нибудь не пошло, то это было уже все. Ни малейших признаков усидчивости мне в нем обнаружить не удалось. В общем, он был из тех, кто в школе получал бы всего две оценки – либо «пять», либо «два».

– Математику бы тебе подучить с физикой, – как-то раз сказал я ему, – однако у меня просто нет времени заниматься ими с тобой, ты уж извини. Но одновременно с постройкой заводов компания откроет и школы, в том числе одну высшую. Вот там я бы на твоем месте не пожалел времени для прохождения курса.

Продолжать я не стал, ибо сам был пока не уверен, что именно так и будет. Но, скорее всего, математику с физикой в той высшей школе станет преподавать Светлана Баринова, очень способная девочка, до разведшколы учившаяся лично у своего отца, и весьма успешно.

Кроме того, меня порадовала Элли. В беседе с Мосли она сказала всего лишь, что я просил ее убеждать Петра в необходимости выхода именно к Черному морю, мотивируя это невиданным расцветом торговли с Австралией. Ну что же, девочка, похоже, сделала свой выбор и теперь считает себя скорее австралийкой, нежели англичанкой.

Надо сказать, что мой царственный ученик и без всяких убеждений периодически вопрошал меня: а вот что бы я делал в такой ситуации, каковая сложилась у него после взятия Азова?

– Сначала – точно то же самое, что и ты. То есть отправил бы хорошего дипломата заключить с турками мир. Кто там у тебя сейчас, Возницын? Ничего, способный мужик, он справится. Мир, естественно, надо предлагать на условиях, что турки отдадут Керчь. Они, ясное дело, и слышать об этом как не желали, так и в будущем желать не будут. Тогда, угрожая продолжением войны, надо заключить перемирие на два или даже лучше на три года. С этим, я думаю, турки в конце концов согласятся. Полученное время я бы использовал для подготовки к войне – раз и для дезинформации противника – два.

– Чего-чего противника?

– Дезинформации – это по-военному так называется обман. Жил когда-то давно в Китае великий полководец, которого звали Сунь-цзы. Он не только одерживал впечатляющие победы, но и написал трактат «Искусство войны», я могу подарить тебе его перевод на австралийский. Так вот, там написано, что война – это путь обмана. Если ты слаб, убеди противника, что ты силен. Кстати, этот пункт ты уже начал неплохо выполнять: турки имеют явно преувеличенные сведения о силе твоего азовского флота. Но дальше Сунь говорит: если ты силен, покажи противнику свою слабость. То есть пусть турецкие шпионы узнают, что построенный в Воронеже флот рассыхается, потому как сделан из дрянного дерева, гниет, а экипажи судов ни к чему не способны. Ведь на самом деле все это правда, так? Но за два года ты должен построить новый флот, предназначенный для взятия Керчи и ее последующей обороны. Небольшой, но качественный и мощный, и вот про него турки не должны знать ничего. И, наконец, самая главная мысль Сунь-цзы звучит так: война любит победу и не любит продолжительности. То есть готовиться нужно тщательно, не торопясь, а брать Керчь быстро. За неделю, максимум за две, пока турки не успели перебросить туда подкрепления.

– Да как же ее возьмешь за неделю, это сколько же пушек надо с припасами?

– А вот это я тебя должен спросить – где план Керчи? Подробный, с указанием толщины стен, расположения артиллерии, складов, арсеналов, казарм и дворцов начальства? Где карта Керченского полуострова, на которой обозначен каждый овраг, ручей и холм? Вот с чего надо начинать подготовку к войне. Хороший шпион иногда стоит подороже иной армии. Но их готовить надо, сами собой они не вырастают. Между прочим, для составления планов можно использовать не только шпионов, но и воздушные шары.

В этом месте лекция была прервана. Петр, узнав, что в посольстве есть небольшие монгольфьеры, оказался просто неспособен слушать дальше, не посмотрев, как летают эти полутораметровые бумажные мешки. Пришлось выйти в парк и на радость русскому царю запустить воздушный шарик на нитке. Однако после запуска Петр опять вернулся к ранее обсуждаемой теме.

– Красиво ты все говоришь, но мы ведь Азов взяли и без всяких подобных премудростей!

– За два года, – пожал плечами я, – и положив при этом вдесятеро больше солдат, чем турки. Пожалуй, таким примерно образом можно будет взять и Керчь, после чего сил у тебя уже не останется. А у турок их хватит, чтобы выбить тебя не только оттуда, но и из Азова. В общем, я тебе не зря рассказал по Сунь-цзы. Почитай, очень дельные вещи человек пишет, а потом можно будет и продолжить наши интересные беседы.

Но следующая наша встреча началась не с обсуждения тонкостей подготовки к взятию Керчи, а с моего предстоящего выступления в палате общин. Вильгельм сказал, что она должна утвердить сдачу нам в аренду островов Силли в обмен на предоставление англичанам на тех же условиях острова Махорий. И я поинтересовался у молодого царя:

– Петер, можно попросить тебя о небольшой любезности? Я тут завтра собираюсь выступать в английском парламенте по поводу островов, на которых мы хотим устроить сборочную базу для воздушных кораблей. Так вот, ты не против, если я скажу, что в случае неудачи с архипелагом Силли ты тут же предоставишь мне требуемый остров или полуостров на российской земле?

– Но зачем? – не понял собеседник. – На землях компании ты и так будешь являться хозяином!

– Да, но англичане-то этого не знают, ибо не фиг. Кроме того, на самом деле я буду пугать их вовсе не твоим островом. Почему, как ты думаешь, де Тасьен днюет и ночует в посольстве?

– Ага, – догадался Петр, – на самом деле Людовик тебе ничего не обещал? А то уже ходят какие-то слухи. И ты хочешь сказать, что остров тебе предоставлю я, чтобы палата общин подумала, будто на самом деле тебе его дадут французы, просто об этом еще рано говорить? Хитрая, однако, вещь этот европейский политик.

– Ой, да не надо. Когда купцы друг друга надуть собираются, и похитрее комбинации сочиняют. Так ты не будешь возражать?

– Ладно, говори, что я обещал тебе Соловецкие острова на Белом море.

– Отлично! А в знак моей признательности прими, пожалуйста, небольшой подарок – модель железной дороги, которую недавно тебе демонстрировали. Только, будь добр, в Англии ее никому не показывай, потерпи до России.

– Пусть пока у тебя побудет, – сделал над собой героическое усилие молодой царь, но все же не выдержал: – Вот только прямо сейчас нельзя на нее маленько глянуть?

«Маленько» действительно оказалось не очень продолжительным, и спустя всего полтора часа наигравшийся Петр покинул посольство.

Правда, я и показывал, и подарил ему не совсем полный комплект: паровозик остался у меня. Больно уж реалистично он был сделан, по его шатунам кто-нибудь не в меру умный вполне мог воссоздать конструкцию машины Уатта.

Однако неугомонный Август достал Петра и в Англии, послав туда курьера с письмом. Как чуял, гад, что на обратном пути царю будет не до него! И в этом письме он предлагал уже в будущем году начать совместные боевые действия против шведов с целью отобрать Лифляндию, которая отойдет ему, Августу, а также Ингрию с Карелией – эти достанутся России. И чего ему неймется по поводу той Лифляндии, думал я, слушая запись беседы Петра с Лефортом, Головкиным и Меншиковым. Лучше бы он свой польский трон хоть как-нибудь укрепил, а то ведь сейчас в Польше не король, а натуральная фикция – самый задрипанный пан в своей деревеньке на того короля может класть с прибором. Или вообще сидел бы лучше смирно в Саксонии, чем у серьезных людей под ногами путаться. Ну ничего, Карл ему скоро крылышки-то пообломает. А от меня требовалось подсуетиться, чтобы под раздачу за компанию не попал и русский царь.