Владимир Обручев - В дебрях времени
По племени прошел гул; кваны пожимали плечами и улыбались: слишком разительно отличались друг от друга противники. Они, мягко говоря, выступали в разных весовых категориях. Аркаша весил килограммов пятьдесят, и эти килограммы, как догадывается читатель, не были сплошными мускулами. Прискорбно об этом говорить, но на уроках физкультуры Аркадий Сазонов являл собой довольно жалкое зрелище, как выражался Лешка: «мешок с опилками висел бы на перекладине куда более элегантно».
Что же касается Пока, то хотя колдун и не выглядел столь мощно, как Нув или Тан, он был все-таки здоровяком с могучей грудью и длинными мускулистыми руками. Всякий непредубежденный зритель, сравнив бойцов, легко пришел бы к опрометчивому выводу, что Аркаша имеет столько же шансов, сколько имел бы слепой котенок против тигра. Опрометчивому потому, что — прошу не забывать! — за Аркашей все-таки стояли двенадцать тысячелетий накопленного человечеством опыта, а это, уверяю вас, отнюдь не пустяк.
— Каждый может издать свой клич! — напомнил вождь.
Ломая голос, Пок проревел длиннющую руладу и, размахивая палицей, сделал несколько эффектных прыжков.
Досмотрев до конца хвастливый танец колдуна, Аркаша воздел руки к небу и прокричал первое пришедшее ему в голову страшное заклинание:
— Гром и молния! Да сбудутся мечты Билли Бонса! Пиастры, пиастры, пиастры! Тысяча динозавров и миллион птеродактилей! Синхрофазотрон!
Потрясенные ужасом кваны втянули головы в плечи, ожидая, что на них непременно обрушится небо, и были немало удивлены, когда этого не произошло. У колдуна же прервалось дыхание, и ему понадобилось не меньше минуты, чтобы выйти из оцепенения. Лешка потом уверял Аркашу, что тот мог запросто к Поку подойти, вырвать палицу и трахнуть по его дубовой башке. Аркаша оправдывался тем, что у него вряд ли хватило бы сил поднять палицу.
Однако вождь подал знак, и поединок начался. Для начала Пок, еще не окончательно пришедший в себя, весьма неудачно метнул копье: оно шлепнулось на землю в нескольких шагах от противника. Аркаша не шелохнулся. Ободренный его бездействием, Пок стал петлять вокруг, подбираясь поближе к копью и слишком явно не обращая на него внимания. Наконец колдун набрался смелости, ринулся к копью, но едва лишь до него дотронулся, как Аркаша сунул в рот судейский свисток и пронзительно свистнул.
Кваны ахнули. Женщины в испуге закрыли глаза, дети бросились врассыпную, а воины схватились за оружие, словно готовясь отразить нападение невидимого врага.
Насмерть перепуганный Пок рванулся было, чтобы бежать без оглядки, но колоссальным усилием воли заставил себя остаться на поле боя. И все же колдун был далеко не прост. Сопоставив про себя факты, он пришел к правильному выводу, что ничего сверхъестественного в этом странном звуке нет. Пожалуй, такой же, хотя и менее сильный звук, могла породить свирель, которой пользовались тауры для устрашения врагов. Сделав такое умозаключение, колдун опомнился и приступил к решительной атаке: взревел, поднял палицу и…
— Давай, давай, — нервно прошептал Лешка.
— Получай! — заорал Аркаша и выхватил из кармана фонарик.
Я уверен, что теперь любой читатель мог легко бы закончить за автора сцену поединка. Боясь, однако, что при этом будут упущены кое-какие детали, сделаю это сам.
Когда яркий сноп света вонзился в лицо колдуна, ноги его подкосились, из груди вырвался хрип и Пок замертво рухнул на землю. Быть может, окажись поблизости «скорая помощь», его и удалось бы спасти, но телефон в становище, как вы знаете, отсутствовал, да и звонить было некуда. Так что консилиуму в составе Аркаши и Лешки, а также свидетелям: седобородому Тану, одноглазому Ваку и Нуву — пришлось констатировать, что Пок, сын Шакала, видимо, ушел в мир иной…
Ну, а что касается важных последствий этого поединка, то о них мы поговорим в следующей главе.
Новая метла чисто метет
Если покойный колдун и посеял кое у кого из кванов сомнения в божественном происхождении сына Солнца, то теперь они исчезли без остатка. Верный Нув торжествовал и ходил по становищу с таким гордым видом, словно он, а не Лан сразил колдуна вытащенным из одежды лучом.
Кстати, тот же Нув оказал нашим друзьям еще одну большую услугу. Именно по его предложению общее собрание племени единодушно избрало Аркашу колдуном — честь, которая еще никогда не оказывалась лицу его возраста и тем более пришельцу. Согласно обычаю, Аркаша трижды отказывался от столь почетного предложения, но в конце концов позволил себя уговорить и с благородным достоинством принял из рук вождя отличительные знаки колдуна — четыре шакальих хвоста. Исподтишка Аркаша пытался сунуть их в карман, чтобы потом выбросить на свалку, но этот фокус не удался: хвосты были торжественно привязаны к шевелюре.
— Хорош! — не без ехидства сообщил Лешка. — Поздравляю, гражданин колдун!
— Спасибо, — проворчал Аркаша, с отвращением ощупывая хвосты. — Как бы избавиться от этой дряни?
— Издай новый закон, — посоветовал Лешка. — Скажем, отныне колдуну вместо шакальих хвостов носить собачьи. Должен ведь ваш брат мракобес чем-то отличаться от прочих верующих! Не расстраивайся, они тебе идут.
Аркаша некоторое время терпел насмешки, а потом не выдержал и придумал для друга должность заместителя колдуна по общим вопросам. Лешка взвыл, но было поздно: как он ни отплевывался, к его волосам тоже прицепили шакальи хвосты — правда, три, а не четыре. Дороживший своим привлекательным лицом, Лешка взглянул на себя в лужицу и возвел такую хулу на всех богов, что, пойми его кваны, они были бы оскорблены в своих лучших религиозных чувствах.
Однако шутки шутками, а новое служебное положение дало ребятам весьма ощутимые преимущества. По табелю кванов о рангах колдун вообще был вторым человеком после вождя, а учитывая то, что обладателем шакальих хвостов являлся теперь не какой-нибудь безграмотный Пок, а сын Солнца, этот пост приобрел особую роль. После блистательной победы в поединке авторитет Лана был столь высок, что… стыдно об этом рассказывать, но кваны падали на колени и целовали следы его ног. Пришлось специальным актом запретить такое безобразие, а заодно и процедуру целования ступни с последующим водружением ее на голову (последнее особенно выводило из себя Лешку, который считался простым смертным и посему от целования ступни не освобождался).
Седобородый Тан настолько уверовал во всемогущество нового колдуна, что безропотно согласился и на ряд других реформ.
Так, начисто отменялись жертвоприношения Солнцу — вредный обычай, из-за которого племя лишалось значительной части пищи. Вместо дефицитного мяса богам отныне преподносились только обглоданные кости, которые, как безапелляционно заявил Аркаша, его небесный родитель считает наилучшим деликатесом.
В силу вошел и закон, согласно которому пищу в первую очередь получают дети, женщины и старики, а не самые сильные охотники, как это было раньше. А для того, чтобы при голосовании мужчины не провалили этот закон, вождь по настоянию Аркаши предоставил право голоса женщинам (заметьте — тоже впервые в истории! Прошу простить автора за то, что ему не раз придется употреблять эти слова).
Был изменен и ритуал молитвы о ниспослании кванам удачной охоты. Прежде Пок, сын Шакала, уединялся в пещере и с полчаса там бесновался, выкрикивая какие-то нелепости. Это, быть может, и вселяло в кванов священный трепет, но не способствовало их эстетическому воспитанию. Аркаша и Лешка решили, что если уж кваны требуют заклинаний, то пусть они будут выдержаны в духе оптимизма и прививают людям музыкальные навыки. Отныне перед охотой кваны собирались на площади Стрельцова и слушали новую молитву, Аркаша становился в позу эстрадного певца и запевал:
Заправлены в планшеты космические карты,
И штурман уточняет в последний раз маршрут.
Давайте-ка, ребята, закурим перед стартом,
У нас еще в запасе четырнадцать минут!
Далее включался Лешка со своим баритоном, и колдуны пели вместе:
Я верю, друзья, караваны ракет
Помчат нас вперед, от звезды до звезды!
На пыльных тропинках далеких планет
Останутся наши следы…
Тут все племя подхватывало вызубренный наизусть рефрен и в молитвенном экстазе повторяло:
На пыльных тропинках далеких планет
Останутся наши следы!
Кваны еще не знали музыки, и мелодия привела их в восторг. Обнаружилось, что некоторые из них обладают неплохим слухом и звонким голосом: так, своего любимца Нува колдуны готовы были хоть сейчас рекомендовать в Высшее музыкальное училище имени Гнесиных. Неплохо пела и юная красавица Кара, которая не сводила удивленных и восторженных глаз с Лешки, приводя его в немалое смущение.
