Владимир Уткин - Гремящий мост
Оно передвигалось на двух ногах. На теле болталась дырявая шкура барана. Ни опасных когтей, ни клыков, ничего угрожающего.
Существо потерло глаза верхними свободными лапами, огляделось по сторонам и увидело шакала, притаившегося за камнем.
Взгляд незнакомца будто прижал Одноглазого к земле. О! Этот недобрый взгляд! В нем кет страха слабого, беззащитного существа, подобного косуле или джейрану, в нем сила и что-то еще, от чего зверю стало не по себе.
Шакал хотел отвести глаза в сторону и не мог. Хотел убежать — лапы не повиновались. Послушное мускулистое тело оцепенело.
Из норы показалось второе существо.
Первый незнакомец указал ему на притаившегося шакала, и тот вдруг топнул ногой и издал презрительный возглас.
Шакал шарахнулся в чащу боярышника, до крови обдирая бока о колючки.
У ручья он перевел дух и полакал воды.
Охота на охотников
Показавшееся над горизонтом солнце еще не прогнало промозглого холода.
Людей было немного, они отчаянно зябли в своих дырявых одеждах.
Тесной кучкой, поминутно оглядываясь по сторонам, медленно тащились охотники по берегу шумливого ручья.
У водопоя остановились, пригляделись к следам оленей, косуль, кабанов. Прошли по тропке к редким колючим зарослям и стали торопливо копать яму палками и осколками камней.
Серые волки держались в отдалении. Они крались за добычей.
Осторожность заставляла их терпеливо, издали, приглядываться к незнакомцам.
Волки неторопливы, добыча редко ускользает от них, даже и более быстроногая, чем эти двуногие медлительные существа. Да и голодные времена еще не наступили.
Вожак — громадный, сильный зверь качнул хвостом и спокойным уверенным шагом двинулся к кучке копошащихся в земле двуногих.
Остальные волки рассыпались широкой цепью, а старая волчица с частью стаи и сеголетками1 стала обходить людей, отрезая им путь к бегству.
А те продолжали торопливо ковыряться в яме и не чуяли врагов.
Вот сейчас кто-то из двуногих увидит могучего волка, и сердце его дрогнет, и глаза побелеют от ужаса, и он закричит визгливым голосом, от которого замрут на миг его сородичи.
Толкаясь и вопя, побегут они, не разбирая дороги, и отдадут бегу все силы…
Волки будут преследовать их неспешным наметом, спрямляя свой путь, срезая углы.
От этого неотвязного преследования страх затуманит ум бегущих, силы иссякнут, как вода, скатывающаяся с гор после кратковременного ливня.
Тогда они потеряют последнюю способность к сопротивлению.
Наиболее слабые будут отставать и падать…
Вот… вот сейчас увидят…
Первым увидел волков двуногий со шкурой козы на спине. Увидел и вздрогнул, но не закричал и не побежал.
Все пошло совсем не так, как всегда.
Двуногие перестали копать и взялись за острые палки и дубинки.
Из ямы выбрался мохнатый крепыш, нагнулся к земле и вдруг с грозным криком, свирепо оскалившись, сделал резкое движение.
Большой камень просвистел в воздухе и ударил в бок одного из волков, стоявшего рядом с вожаком.
Тот, коротко взвизгнув от боли, повалился и пополз в кусты.
Вожак оглянулся на стаю. Сквозь ярость и жажду крови на самом донышке глаз собратьев увидел он искорки смятения.
Быки тоже не бегут от волков, они становятся в круг и выставляют острые рога. Опасно приближаться к ним. Но эти двуногие достают волков издали: их камни больно ранят за много шагов.
А крепыш снова нагнулся к земле, и опять просвистел в воздухе увесистый камень, упал перед носом вожака, обдал его комками взрытой земли.
Молодые волки забеспокоились, закружили на месте и отступили в заросли.
Вожак неторопливым шагом повернул вслед за ними. Над головой просвистел третий камень. Вожак не дрогнул. Лучше упасть с размозженной головой, чем показаться стае трусливым шакалом.
Люди вскоре закончили рытье ямы, тщательно прикрыли ее сверху камышами и травой.
Настороженной кучкой, оглядываясь по сторонам и обходя заросли, уходили они к своему логову, к большой горе.
Волки подступили к замаскированной яме. Не знакомый им до сих пор запах людей чувствовался тут остро.
Странные, непонятные звери эти двуногие.
Злоба душила вожака. Хотелось пуститься следом, догнать и напасть. Но опыт и древний инстинкт говорили ему, что перед ним опасный противник, заставляли сдержаться.
Необычная схватка у ямы обескуражила, смутила матерого волка. Как он ненавидел сейчас этих двуногих, ненавидел так же люто, как своего заклятого врага и соперника тигра!.. Стая разделилась на группы, по нескольку зверей в каждой, и рассыпалась: одни — в поисках добычи, другие забрались в глухую чащу подремать до темноты.
Сон не шел к вожаку. Неутихающее беспокойство подняло его, как только розовый свет заката разлился в холодеющем воздухе. С волчицей и тремя молодыми волками кружным путем подошел он к водопою с наветренной стороны.
Смеркалось. В темном небе засветились ясные звезды, обещая холодную ночь.
Волк замедлил шаг. Мягкие подушечки лап ступали бесшумно. Зверь поминутно останавливался и чутко принюхивался к едва заметному ветерку. Молодые шли за ним след в след.
Вожак чуял добычу: у водопоя были кабаны — свиньи с поросятами.
В сгустившейся темноте не видно стада, лишь слышится тихое повизгивание поросят да басовитое, довольное хрюканье свиней, забравшихся в воду.
Добыча близко, очень близко.
В глазах вожака вспыхнуло жадное нетерпение, но он отступил в сторону пусть первым нападет сын.
Истошный визг кабанов, увидевших вблизи волков, вернул матерому волку спокойствие, утраченное в схватке с людьми.
Стадо панически устремилось прочь от ручья, но два поросенка закончили свою жизнь: молодые волки не промахнулись.
Прекрасная добыча.
Топот кабанов быстро удалялся. Волки их не преследовали.
Отчаянный визг свиньи известил, что там, в темноте, повезло еще какому-то охотнику…
Возвращаясь к логову после сытного ужина, волки вновь оказались на месте первой встречи с людьми.
В глубокой яме, вырытой двуногими, хрипела подыхающая свинья. При падении она напоролась на кол, укрепленный на дне.
Должно быть, двуногие хорошие охотники. Как они, никто не охотился еще в Солнечной долине.
Что ж! Тем слаще покажется волку добыча, чем труднее она достанется.
Охотиться на охотников — достойно волка.
Добыча
Люди радовались отдыху и новому жилищу. Давно уже не случалось им спать вволю.
Особенно трудно приходилось мужчинам. В степи, ночами, после тяжкого дневного пути, мучительно бороться со сном. Но чуть задремлют охотники — то шакалы утащат скудные запасы мяса, то гиены спящего ребенка, то нападет кровожадный тигр.
Темнота — враг человека. Грозит ему неведомой опасностью. А тут, в пещере, у входа горит огонь, как бы ограждая жилище от пугающей темноты ночи. Опытные охотники знают — звери не подходят близко, когда горит большой костер, дивы прячутся от света во мрак.
Несколько дней отдыха, несколько спокойных ночей, и снова появился оживленный блеск в глазах людей, опять то в одном, то в другом углу жилища слышится веселая возня и писк ребятишек.
Пещера просторная, сухая. Правда, временами из узкого лаза в глубине ее дует холодный даже днем ветер Сийю, див Сийю. Там жилище мертвых, там обитают злобные дивы. Жрец Черный Ворон и Мудрый Аун ходят туда — больше никто, даже вождь Гордый Лунь.
У всех в племени сегодня много забот, радостных и трудных забот по устройству жилища.
Старая Уруна повела женщин и подростков к ближнему холму, заросшему боярышником, чтобы набрать вкусных плодов и орехов, хворосту, сухой мягкой травы для подстилок…
Возле костра в устье пещеры сидит, покачиваясь из стороны в сторону, глухая женщина. Она кормит и сохраняет огонь. Днем и ночью. Сон ее так чуток и короток, что кажется, будто она никогда не спит. Рядом расположились женщины и девочки, которые остались приглядеть за малышами. У них своя забота — они шьют одежду и обувь из шкур зверей. Яна, жена больного вождя, кремневой проколкой ловко и быстро пробуравливает дырочки в толстой шерстистой коже кабана и сшивает накрепко ее края жилкой, вдетой в кривую костяную иглу. Еще несколько стежков — и получается грубая ноговица — башмак. Без ноговиц не обойтись охотникам в зимнюю стужу.
Дочь Яны, Муна, пристально следит за руками матери. Слабым пальцам девочки еще не по силам такая работа, но она уже умеет сшивать шкурки крыс и сусликов, из которых делают теплые подстилки для малышей…
Старый Оор с ватагой мальчишек бредет вдоль ручья. Вооруженные заостренными палками, мальчики настороженно поглядывают в сторону густого кустарника на взгорье, не прячется ли в нем злой зверь.
