Море Имен - Онойко Ольга

– Вася, по-моему, ты бредишь.

Полохов замолчал, как будто его заткнули.

– Вероятно, – сказал он после паузы. – Кажется, я транслировал чьё-то довольно спорное мнение. Ну да чёрт с ним. Так чего ты от меня хотел?

– Во-первых, – сказал Алей, – прекрати светиться, как радиоактивный. Во-вторых, встань нормально на пол.

– Какие мы капризные, – уныло прокомментировал Вася, но подчинился.

Алей заложил ногу на ногу и скрестил руки на груди.

– В-третьих, – продолжил он, в упор глядя в кислое лицо демиурга, – я хочу рационализировать процесс.

Вася свернул голову набок и посмотрел на Алея одним глазом: не то в невидимый микроскоп, не то в подзорную трубу, тоже невидимую.

– А ключи от серверной ты не хочешь? – противным голосом осведомился он.

– Не откажусь. Но подозреваю, что у тебя их нет.

Полохов тяжело вздохнул, проплёлся по комнате наискосок и сел на Алееву тахту. Всем видом своим он демонстрировал крайнее недовольство, утомление и снисходительную печаль. «А ведь он даже не пытается сбежать, – подумал Алей, следя за ним краем глаза. – Послать меня по матушке и удалиться на своё небесное совещание. Сидит. Шерсть дыбом подымает, но сидит». Чем-то Вася сейчас напоминал ему проксидемона – не столько вымученным ехидством, сколько хорошо замаскированной беспомощностью. Админ мог сколько угодно строить рожи, выражая своё отношение к происходящему, но просто встать и уйти – не мог. «Стало быть, – решил Алей, – я прав».

– Мне надоело, – требовательно сказал он Васе. – Я тычусь во все углы, как робот-пылесос. И от этого нет никакого толку.

– Интересно, – пробормотал Вася, разглядывая ковёр, – ещё пять лет назад сказали бы «как слепой кутёнок»… Меняется мир…

Алей сдержанно вздохнул.

– Вася, не делай вид, что это нужно только мне, – сказал он немного мягче. – Мы же договаривались. Ты сказал, что тебе тоже нужна помощь. Я хочу выручить брата, но есть ещё мой отец. Который ходит по твоей квартире и открывает двери.

– Ты тоже навострился открывать мои двери, – буркнул Вася, не поднимая головы.

– Но я себя хорошо веду, – фыркнул Алей и посерьёзнел: – Ты же понимаешь, что дальше будет хуже. Время идёт. Тебе нужны проблемы? Точки перехода за каждым углом? Временные якоря пачками? К тому же, Эн теперь вместе с Ясенем. Если он сможет тебе подгадить, он подгадит. И я не знаю, что теперь собирается делать папа. Но я совершенно не хочу завтра проснуться в ещё каком-нибудь вымышленном мире.

– Тебе-то что, – вяло сказал Вася. – Возвращаться ты научился…

Алей помолчал.

– Полохов, – сказал он прямо, – признавайся, ты боишься? В то, что тебе лень или ты просто не можешь, я не поверю.

Демиург поднял бледные глаза, сцепил в узел длинные гибкие пальцы. Странноватым движением, будто у него сводило мышцы, он выгнул шею и выставил вперёд подбородок. Линия рта исказилась. Бровь Полохова дёрнул несомненный, наконец, нервный тик.

– Как у тебя всё легко, – вполголоса произнёс он, – Улаан-тайджи. Воруй, убивай, лови коней, веди славян в полон…

Произнося эту глупую фразу, он старел с каждым словом. Плечи его опустились, спина сгорбилась, всякая легкомысленность пропала из облика. В чертах Полохова проглянул тот Якорь, вселенский админ, которого Алей увидел в день их знакомства. За аляповато раскрашенной шутовской маской скрывался некто хмурый и проницательный, близко знакомый с опасностью и ответственностью. Слишком многое он вынужден был знать, чтобы позволить себе оставаться человеком, и потому теперь лишь пытался им притвориться – насколько умел, насколько помнил, как это. Когда-то, кляня Васю, Эн обозвал его «демиургом на уровне административного округа», но Эн мог говорить не только самую злую потаённую правду. Алей заподозрил, что Эн бессовестно врал. Но потом ему пришло в голову, что административный округ в Листве – это добрый миллион человек. Целая страна. А он, Алей, знает только, каково нести ответственность за свою семью – и это трудно. Вряд ли он способен понять Полохова. Сейчас Вася вновь решал какую-то очень сложную и грозную задачу. Алей почувствовал себя виноватым за то, что выдернул его с совещания. Не с начальством ли совещался низкоуровневый Якорь, поняв, что не справится сам?

– Вася, – торопливо сказал Алей, – я кое-что узнал.

– Да я в курсе. Я же твой Якорь. Вижу тебя насквозь.

Алей осёкся.

– И что? – осторожно спросил он.

Вася помолчал.

– Можно, я закурю?

– Конечно.

– У тебя пепельница есть?

– Нету. Я тебе блюдце принесу.

Алей вышел за блюдцем на кухню, а когда вернулся, в комнате уже вовсю воняло табаком. Вася пыхал дымом и смотрел в пол.

– Вот оно, значит, как, – сказал он, болезненно зажмурившись. – Ясень хочет попасть к Морю Имён. Ему нужен лоцман, и он натаскивает тебя как собаку… очень замечательно.

Алей задумался. Он не мог помочь Васе, поделившись информацией, потому что всей его информацией Вася уже располагал. Но Алей мог её структурировать и попытаться взглянуть на проблему со стороны.

– Нефритовая Электричка… – начал он, и Полохов закивал:

– Да-да-да. И дядя Сёма, который едет на ней уже тридцать лет. По крайней мере, я теперь знаю, откуда взялся Ясень. В смысле, теперешний Ясень. Не то что бы я не знал, что есть люди, которые стремятся к Морю, – Вася покачал головой и стряхнул пепел. – Я и сам к нему стремлюсь, немного так, слегка. Но я впервые столкнулся с теми, кто занят этим всерьёз. Вот, значит, какие они…

– Вася, – спросил Алей, – почему папа считает, что из меня можно сделать лоцмана? Вот чего я совсем не понимаю. Я его-то догнать не могу.

Демиург безрадостно гоготнул.

– Ну ты даёшь. Сколько времени прошло, Алик? Две недели, три? И ты уже прорезаешь тоннели без чьей-либо помощи. Ну, с некоторым напряжением, не без того… Ясеня, судя по всему, этот его дядя Сёма несколько лет дрессировал. Смешно сравнивать. А выбрал тебя отец потому, что ты стартовал с фантастически выгодной позиции. Лайфхакер, один из лучших в мире. Я в этом вопросе некомпетентен, но мне кажется, что у тебя действительно может получиться.

Алей откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза. Сигареты Полохова были какими-то редкостно вонючими, но он терпел.

– Вась, – сказал он, – вот поверишь ли, у меня нет ни малейшего желания становиться лоцманом. Я не знаю, зачем папе к Морю. Может, не для хорошего. Он вообще странный. Я хочу только вернуть Инея и жить спокойно.

Неожиданно демиург тихо засмеялся.

– Не смотри на меня, как Фродо на Гэндальфа, – сказал он. – Во-первых, ты врёшь. Тебе слишком много дано. Если бы ты хотел жить в идиллической простоте, тебе бы не пришлась так по душе мысль стать советником Воронова.

Алей смущённо и неловко отвёл глаза. Мгновение назад он, кажется, искренне обманывал себя, вот только зачем?

– Я же всё знаю, – дружелюбно напомнил Вася.

Алей вздохнул.

– Ладно, – сказал он. – Вася, стало быть, ты знаешь, каким образом Ясень смог блокировать Предел Летена?

– Этого не знаю, – легко сказал тот, игнорируя противоречивость утверждений. И прибавил: – Я такими вещами не занимаюсь. А вот ты знаешь.

Алей поперхнулся и озадаченно упёр палец в середину лба.

– Временный якорь? – спросил он после недолгого размышления. – Папа вытолкнул Летена в другой тоннель? Но на то, чтобы убрать Летена как такового, сил у него не хватило, и он вытолкнул только часть его личности. Расщепив его. Как расщепился ты, уходя на совещание. Или как расщепляются люди, попавшие в чужой интернет. Правильно?

– Примерно. Технические подробности опустим.

«Тогда я могу ему помочь», – подумал Алей и тут же испугался: с чего это он вдруг переменил своё решение? Он же боялся Воронова и хотел отдать тому фальшивую цепочку взлома Предела. «Нечего восхищаться собственной крутостью, – хмуро напомнил он себе. – Не всё, что можешь сделать, стоит делать».

– Ясно, – сказал он. – Вася, я собираюсь продолжить поиски. Но мне нужна твоя помощь?