Андрей Левицкий - Нашествие. Москва. Буря миров
— Может, у них наступили темные века, как на Земле. Не было прогресса.
— Именно что века, а не тысячелетия! А Сайдон, Териана? Про первую реальность я знаю совсем мало, но там, кажется, все хуже, чем здесь. Колонии практически нет, колонисты смешались с сайдонскими дикарями. Здесь же у потомков первых колонистов хватило сил создать не очень большое государство в окружении земель, населенных магулами. Но если в их распоряжении были тысячи лет, как у землян, то они должны были либо населить всю эту реальность, либо исчезнуть.
— Как-то все слишком сложно, запутано. Должно быть более простое и стройное объяснение, я уверен.
Кирилл сунул в зубы новую спичку, и вдруг подумал, что все это время не курил. Как отшибло… в лагере варханов на Красной площади он то и дело вспоминал про сигареты, а потом закрутилось: побег, «Старбайт», другой мир… Какое там курево, не до того было.
Зато опять хотелось спать. Он выплюнул спичку в воду, вытянул ноги и прикрыл глаза. Словно реле какое-то в голове повернули, и мозг начал отключаться сам собой. Денис продолжал говорить — что-то про другие реальности, их количество, про инфляционную теории и о том, что вселенные — только пузырьки-флуктуации в Мультиверсуме… Голос его слился с плеском воды и рокотом турбин гидростанции, он звучал и звучал, все вокруг качалось, весь мир был лодкой, которая плыла в темном потоке Мультиверсума вместе с другими лодками-мирами, и между ними — льдины, пустые реальности, где нет разумной жизни, способной наблюдать и осознавать окружающее… Иногда течение сталкивало лодки-миры, иногда разносило далеко в стороны, а впереди нарастал гул, он все ближе — и вот поток срывается в черную бездну, и там, в глубине, мерцает огонек. Он все ярче, светлее… Это горит лампа.
Кир схватился за катану, когда из круглого отверстия, низко пригнувшись, вышли Мариэна и мужчина в рабочем комбинезоне с газовой лампой в руках. На терианке тоже был комбез, новая куртка и черные ботинки на ногах. Ссадину на виске она замазала желтой мазью.
Ступив вслед за ней на бетонную полку, незнакомец поднял лампу, оглядел двух землян и заговорил с девушкой. Она поманила их. Привставший Денис задал вопрос, девушка ответила. Кирилл услышал знакомое слово «зурно»- «быстро», шагнул к терианцам, и тут Денис сказал:
— Нет, подожди. Кто это? — он кивнул на мужчину с лампой.
Тот, низко пригнувшись, уже полез обратно. Мариэна, снова сделав призывный жест, направилась следом.
— Пошли, — сказал Кирилл. — Это она кого-то из своих повстанцев привела. Командира их, мне кажется.
— Он может быть агентом варханов, — возразил Денис.
— Идем, идем, Штирлиц.
Потом были несколько труб, глухих коридоров и узкая, сваренная из железных прутьев галерея, протянувшаяся вдоль бетонной стены высоко над озером.
Кирилл, шагая вслед за терианцами к правому берегу, подумал, что ему нравится в другом мире больше, чем на Земле. Здесь ему интересно. Главное, почти исчезли обычная его флегма и равнодушие к людям. Киру был любопытен этот мужчина с лампой, его интриговала Мариэна, хотелось выведать, о чем думают терианцы, какие у них заботы… даже Денис со своим щитом сдержанности, которым он прикрывал от окружающих уязвимость, щитом, давшим в последнее время трещину, был интересен. Кир желал больше узнать про Териану, изучить их столицу, пограничье и дикие территории вокруг. И не только Териану — Сайдон, Ангулем… и другие миры. Ведь они наверняка есть, не может же во всем Мультиверсуме существовать всего четыре реальности. Неужели в хакере проснулся исследователь? Исследователь-путешественник… До того ведь ему ничего, кроме Сети, нужно не было.
— Эй! — позвал он через плечо. — Как этого мужика звать, спроси. Нет, лучше переведи для меня, я сам спрошу: «Как тебя зовут?»
— «Вит хоннома?»-Судя по слабому голосу, ученого, в отличие от Кира, на галерее мутило.
— А почему только два слова?
— «Хон-нома»… «Хен» на лингвейке женщина, «хон»- мужчина…
— А «хан»?
— «Хан»- это военный. Не в том смысле, что штатный армейский, а скорее «воин»- «человек-воин».
— Ну хорошо, как ты сказал… хонома?
— «Нома» значит «имя», а «хон-нома», скажем так, «человекоимя». Вернее «мужеимя». А «вит»- «какое» или «как». То есть вопрос переводится примерно «Как (твое) мужеимя?»
— Вит хеннома? — громко спросил Кирилл.
Девушка удивленно оглянулась и сказала:
— Маре-Эна.
— А я — Кир-Ил. А вот его? — Он показал на провожатого. — Вит хоннома?
— Гот-Ан.
— Готан? — хмыкнул Кир. — Ему подходит.
Мужчина кинул взгляд через плечо, поднял лампу выше и зашагал быстрее.
Галерея закончилась железной дверью, которую Готан отпер ключом из связки. Дальше он двигался гораздо осторожнее, с оглядкой. Плотина примыкала к высокому зданию, куда они и вошли, аккуратно ступая по потертым ковровым дорожкам с геометрическими узорами. Несмотря на позднюю ночь, в коридорах горел тусклый свет, из некоторых комнат доносились голоса.
Готан жестом показал, что теперь надо вести себя очень тихо. Когда прошли коридор, сверху раздались шаги, и они вслед за проводником нырнули под лестницу.
Лампа погасла. В просвете между лестничными пролетами Кирилл увидел спускающихся людей: двое в расстегнутых плащах, под которыми было что-то полувоенное, с помповиками-скорчами и длинными тесаками на ремнях, шли позади высокого парня в рабочем комбинезоне и с разбитым в кровь лицом. Руки он держал за спиной.
Конвоиры не были похожи на варханов — лица не такие узкие и скуластые, волосы без стального отлива. Полицаи, стало быть. Прианы. Троица свернула в коридор, шаги стали удаляться, и Готан прошептал несколько слов. Денис перевел:
— Здесь много охраны, потому что пикаграда очень важный объект.
— Это мы уже поняли, — сказал Кирилл.
— У них постоянно ищут… «слангач»- предателей, то есть повстанцев. И делают «барварта». Точно значения этого слова я не знаю, наверное, «варта» означает «арест». Много арестов, значит.
Они стали подниматься по лестнице, и когда достигли второго этажа, Кир спросил:
— А в их религии ты пытался разобраться? Варханы называют повстанцев еретиками — почему?
— А-а… — протянул Денис. — С религией у них необычная ситуация. На Земле в обществах такого уровня, как у варханов, религия более продвинутая. А тут Мировой Змей и так далее… язычество. Исходя из основных постулатов своей веры, они и начали захватывать реальности. А тех, кто противится, их жрецы объявляют еретиками. Причем жрецы одновременно являются учеными, это я понял уже на базе, когда общался с Луканом.
Лестница закончилась железной дверью, Готан отпер ее, осторожно приоткрыл — сразу стало прохладней. Присев, терианец показал вперед.
Просторная бетонная площадка соединяла третий этаж здания с горным склоном. От площадки в две стороны шла дорога, плавно изгибающаяся вниз, слева она вела к полям возле озера, а справа — к берегу реки.
Прожектор освещал пять стоящих в ряд грузовых машин, похожих на земные многотонники-дальнобойщики, но более угловатые, громоздкие и неповоротливые с виду. Кабины всех были обращены к берегу.
Под заросшим кустарником склоном на другой стороне площадки лежали тюки. Больше десятка босоногих людей в робах с широкими фиолетовыми полосками на рукавах и ошейниках, грузили их в машины. За рабами наблюдали несколько вооруженные скорчами и тесаками прианов.
Готан ткнул рукой влево, и Кирилл заглянул в щель между стеной и краем приоткрытой двери. В той стороне на площадке стояла приземистая башенка с пулеметом на крыше, за ним маячили два силуэта.
Погрузка подходила к концу — выбравшиеся из кабин сначала одного, а потом другого грузовика водители принялись закрывать кузова.
— А ведь это манкураты, — пробормотал Кир, ни к кому не обращаясь, но Денис услышал.
— Кто? О ком ты?
— Люди с прочищенными мозгами, я их хорошо рассмотрел в варханском лагере на Земле. Наверняка тоже технология предтечей. Водители — обычные, а грузчики видишь как двигаются? Механически, будто роботы. Наверное, манкураты могут выполнять только самые простые операции. Мне интересно: после такой прочистки мозг способен реанимироваться или нет?
— Сильный инсульт тоже очищает мозг, — сказал Денис. — Стирает массу информации, иногда вплоть до корневых программ: простые движения, моторика… Одни люди не восстанавливаются, а другие потом начинают функционировать почти на том же уровне, что и раньше.
Еще двое водителей стали закрывать свои грузовики — теперь манкураты грузили тюки в последнюю, стоящую ближе всех к двери машину.
— И что дальше? — спросил Кир.
Готан поглядел на него, на держащегося позади Дениса, и произнес несколько слов.
