Сергей Панченко - Брат во Христе
— У каждого человека должна быть в доме своя секретная комната. — Решил Рэб.
Перед тем, как уснуть, он подумал, что неспроста в этом месте появляются его двойники. Был в этом смысл, который он не мог понять сейчас, но надеялся, что в будущем правда обязательно откроется. Рэб чувствовал, что Улей для него заслуженное наказание. Молитвами и деньгами здесь откупиться не получится. В этом была хоть какая-то конкретика. Желание избавиться от груза настроило бывшего священника на решительный лад. Но это завтра, а сегодня, он хотел спать сильнее смерти.
Среди ночи его разбудил топот. Вначале он подумал, что это подкованная лошадь ходит возле дома. Но звук доносился со двора, лошадь сама не смогла бы открыть калитку. Потом, что-то тяжелое ударило по крыше. Листовое железо зазвенело под тем же цокотом «лошади», а деревянные перекрытия застонали под ее тяжестью. Рэб перестал дышать. Ему стало понятно, что лошади по крышам не скачут. По привычке на ум пришли молитвы. Он проговаривал их в уме скороговоркой, не особо вникая в суть. Из всех органов чувств, только слух помогал следить за тварью. Почувствовала ли она его, или бродила здесь случайно? Какая она из себя? Хватит ли у него сил справиться с ней? То что она прыгучая, Рэб догадался. По грохоту от приземления на крышу, он понял, что мутант не пользовался лестницей.
Дорогие наручные часы, показывали четыре часа ночи. Адреналин выбил из организма остатки сна. Рэб констатировал, что ему стало хуже. Кожа горела, как при высокой температуре. Внутренности болели, и от этого возникала тошнота. Мысли были неясными, забегали одна за другую, и каждая новая была депрессивней предыдущей.
Часовая стрелка еле двигалась. Тварь на крыше не хотела уходить. Стучала звонкими копытами по железу, наполняя душу дурными мыслями и предчувствиями. Рэб понял, что если этот стук продлится еще час, он потеряет рассудок и выскочит из дома сразиться с мутантом. Ем убудет плевать, как он выглядит, будь он хоть конь, хоть черт, страх перейдет тот рубеж, когда он станет невыносимым. Жаль, что у него нет огнестрельного оружия. С ним бы он чувствовал себя намного спокойнее.
Снаружи раздался крик. Нечеловеческий, очень мощный. Он не походил на крик ужаса, скорее это был рев, но на более высоких частотах, чем у хищников. На крыше раздался грохот, потом удар о землю, сотрясший погребок, а потом цокот шустро удалился. Через мгновение раздались звуки борьбы. Удары, рыки, завывания и даже хруст. Рэбу хотелось верить, что борцы ломают друг другу кости.
С минуту, звуки борьбы были активными, но потом стали смолкать. Борцы выдохлись или же кто-то одержал победу. Перед тем, как затихнуть окончательно, окрестности облетел тоскливый вой, похожий на предсмертный. Рэб выждал полчаса. Отсутствие эликсира здоровья он хотел компенсировать алкоголем, который оставил на кухне. Избавившись от недомогания, он надеялся на умные мысли, которые подскажут план дальнейших действий.
Самогон нагрелся и еле проваливался в глотку. Он принес облегчение, но совсем не то, на которое рассчитывал Рэб. Кожа горела и стала чувствительной. Салат из открытой банки угомонил голод. Рэб поправил крест за спиной, перехватил колун и вышел на улицу.
Утро было ранним и свежим. Сырость успокоила кожу, а свежий воздух прочистил мозги. Рэб пошел проверить итоги борьбы, надеясь, что они ослаблены, и он сможет вступить с ними в схватку. Его оружие было способно на многое, если удачно приложиться. Крыша дома была измята копытами мутанта, на дорожке перед домом были видны глубокие следы. Рэб проверил, не раздвоенные ли они, на самом деле опасаясь встретить черта. Улей и Ад могли быть синонимами.
Рэб прошел сквозь проломленную дыру в заборе и сразу наткнулся в траве на двух существ. Первый позыв был, дать деру. Две огромные туши, отвратного вида лежали рядом. Их вид был настолько отталкивающим и пугающим, что пробирал до самого необъяснимого суеверного страха. Рэб взял себя в руки и перехватил колун. Он обещал себе, что пройдет путь, как бы не хотелось свернуть с него.
Одно существо с серой кожей над бугрящимися мышцами, походило на оборотня. Остатки серой шерсти над лопатками, вытянутая по-волчьи пасть, с клыками от тиранозавра. Это существо было мертво. Грудная клетка разорвана, и в ней было почти пусто, ни сердца, ни легких. Только кровавые сгустки и лохмотья мышц свисающие с ребер. Второе существо, тот самый «черт» или «лошадь», еще было живо, но выглядело совсем печально. Шея у него была разорвана и из нее, при каждом вздохе, булькала черная жидкость. Существо часто и тяжело дышало. Рэб решил, что «черт» произошел из человека, и находился выше в ступени эволюции, чем «оборотень». Это было видно и по большей массе, по костяным пяткам, по роговому панцирю на спине и голове. Верхняя часть туловища визуально развивалась чуть быстрее, чем нижняя. Руки казались толще и длиннее ног. Пальцы заканчивались мощными когтями. А челюсти, на вид, могли перекусить рельсу.
«Черта» надо было добивать. Рэб подошел к голове и примерился к костяной черепушке монстра. Тварь будто почувствовала, что ее собираются лишить жизни. Открыла один и глаз и посмотрела на Рэба. Ее взгляд был таким же страшным, как и внешность. Рэб чуть не выронил топор. Ему показалось, что издыхающая тварь приказал ему сделать это. Рэб сплюнул наваждение и замахнулся. Монстр вытянул вперед лапу и потянул себя за ней, пытаясь вот так неуклюже избежать смерти. Рэба даже тронуло его упорство. Но он дал себе слово. Колун пробил костную пластину и вошел в голову. Черная кровь брызнула струйками из-под топора. Тварь дернулась и замерла. Открытый глаз потух и смотрел на Рэба без всяких эмоций.
Рэб вынул из башки убитого им монстра свой колун, сел на тушу, оперся о рукоять топора и отключился. Организм вошел в режим энергосбережения. Психологический стресс и физическая усталость, помноженные на акклиматизацию к Улью, быстро расходовали собственные силы и эффект от живца.
В себя пришел Рэб, когда его ткнули в плечо.
— Ты, бля, Илья Муромец, так и будешь сидеть, пока не сдохнешь?
Рэб открыл глаза и попытался вскочить, но упал. Затекли ноги. Перед ним стоял мужчина в грязном камуфляже, с черной повязкой, закрывающей глаз. За спиной у него торчал ствол, а в руках был нож. Мужчина смотрел на беспомощного Рэба со снисходительной улыбкой.
— Пират. — Мужчина протянул руку, помогая Рэбу подняться.
— Ой-ой-ой! — Застонал Рэб.
В ноги будто воткнулись сотни игл. Пират опустил Рэба на землю.
— Лежи, пока, восстанавливай кровообращение.
— Спасибо. — Поблагодарил Рэб. — Меня Рэб зовут.
— Это ты их уработал? — В голосе Пирата сквозило уважение авансом.
— Сами друг друга уработали, я только добил этого, с копытами.
— Топотун называется. Ты сколько здесь?
— Недели нет еще.
— Свежий, а трофеи у тебя, как у опытного.
— Какие трофеи?
— А то не знаешь? Ты же до сих пор живой? Живчик, поди пил, чтобы не окочуриться?
— Пил, не знаю только точно, как он у меня оказался. Потом, моя бутылка ушла вместе с отрядом Мотора. Монстр пугнул, все разбежались, а я вот, вернулся домой.
— Этот чтоль твой дом? — Пират махнул в сторону избушки.
— Нет, у меня другой, но на этом месте стоял.
— Понятно, перезагрузка кластера. Эти, редко выясняют отношения между собой, а тут, сцепились. — Пират показал единственным глазом на трупы мутантов. — Матерый лотерейщик, из волка, за лосицей шел, завалил ее, а тут, на беду топотун. Тебя чтоль сторожил?
— Наверно. Я в погребе сидел. Думал, что спрятался.
— Счастливчик. В доме алкоголь есть?
— Да, в кухне банка трехлитровая, на столе стоит.
— Ноги отошли?
— Покалывает еще и мутит сильно.
— Потерпи, сейчас сделаем живчик и станешь, как новый. — Пират помог подняться Рэбу и поддерживая его направился в дом. — Странный кластер, бесполезный какой-то. Сколько раз мимо хожу, не вижу в нем смысла. Избушку тут первый раз вижу, до этого только лес был, да и какой, к черту лес, кусты одни.
— Хозяин? — Спросил Пират, когда увидел труп в доме.
— Да. Зараженный. — Пояснил Рэб.
— Твой домик, говоришь, на этом месте стоял? Хозяин, вылитый ты, стройнее только.
— От Мотора я слышал, что такое возможно.
— Еще как. Я специально ходил к своему кластеру под перезагрузку, чтобы себя увидеть. Моему двойнику все время не везло. Всегда заражался. А глаза как не было, так и не стало.
— До Улья потерял?
— Да. Если б здесь, глядишь и вырос бы. Зато Улей компенсировал мне недостаток глаза.
— Как же?
— Я своим одним работаю, как биноклем. Захотел, приблизил, захотел, отдалил. Удобно.
— Точно, такой бинокль не потеряешь.
Парочка добралась до кухни. Рэб сел на стул. Ему полегчало, но только то, что касалось ног. В остальном, все становилось только хуже. Пират заметил это. Проверил все навесные шкафчики.
