Сергей Панченко - S-T-I-K-S. Брат во Христе
«Разговор с мутантом. Какое глупое словосочетание» — Думал Варн.
Болтливый монстр так сильно заинтриговал Варна, что он решил отправиться в службу, имеющую доступ к Улью. С собой у него был образец ДНК Рэба и почти не выдуманная причина, которая могла дать ему право на отслеживание пути обладателя ДНК с момента попадания в Улей. Он надеялся, что уникальность Рэба откроет ему дверь к секретным данным.
Варн не просчитался. День ушел на перекрестные согласования различных служб, после чего ему открыли святая святых, матрицу Улья в запрашиваемом временном отрезке. ДНК Рэба была маячком, пульсирующим на трехмерной карте. Варн мог приближать ее вплоть до того, что сам становился размером с человека и незримо присутствовал среди жителей Улья. Он осмотрел дом Рэба в момент переноса, проследил в быстром режиме за его передвижениями и первыми попытками осознать изменения. В этом не было ничего интересного и необычного. Примерно то же самое случалось с каждым человеком.
Его заинтересовала бутылка с бурой жидкостью, под которой лежала записка с единственным словом «панацея». Почерк, которым было написано слово, был похож на его собственный. Но странным было то, что дальнейший просмотр показал, что это был раствор серого спорового тела, используемого жителями Улья для поддержания жизни. Выходило, что кто-то из внешнего мира помог Рэбу быстрее акклиматизироваться. Но зачем?
Варн продолжил просмотр. Несколько раз пересмотрел момент на болоте, когда Рэб первый раз взял под контроль мутанта-питона. Впервые Варна тронуло, как человек в смертельных обстоятельствах выбрал единственный шанс на спасение. Он любил в людях способность принимать быстрые и правильные решения, но этот момент показал ему нечто другое, не холодный расчет, а единственно возможный подсознательный выбор, индуцируемый смертельной опасностью. Может быть, дело было в странном кресте, который Рэб выставил перед собой. Нет, это было глупо верить в талисманы.
Варн примерил на себя ситуацию и остался в полной уверенности, что к этому жизнь его не подготовила. Никакие практики и знания не дали ему опыта выживания в подобной ситуации. Варн промотал жизнь Рэба на большой скорости, находясь все время у него за плечом. Побывал с Пиратом на крыше отеля и пережил страшный момент самопожертвования товарища, когда прорвались мутанты. Варн все сильнее чувствовал сопричастность к Рэбу, как к герою фильма. Вначале, он просто хотел проследить путь, но незаметно для себя самого стал воспринимать все случившееся с героем близко к сердцу. Он даже выругался на старца, обозвавшего Рэба зверем.
Рэб собирал вокруг себя людей. Он не делал это ради эгоистических интересов, им руководило желания помочь тем, кто оказался в Улье недавно и по неопытности может быстро угодить в большие проблемы. Варн так не поступил бы. Он сразу начал бы строить иерархическую лестницу, создавая командиров и подчиненных, только для того, чтобы отделить себя от переднего края Улья. Рэб создавал социализм в отдельно взятом месте, что было очень нетипично. В Улье процветали другие отношения, более эгоистичные.
Варн был удивлен тем, что эти отношения имели успех. Не превознося своего лидера, люди, тем не менее, относились к нему, как к беспрекословному лидеру и не пытались его оспаривать. Он считал, что ситуация с Орденом Тиамат благополучно разрешилась только потому, что там был единый центр. Будь в его поселке раздрай и куча тех, кто знает, что делать, небольшая группа пала бы в первые минуты сражения. Бегство, было единственным правильным решением.
Варн пережил рядом с Тараном его смерть на костре. Он понимал, что Рэб чувствует все, что чувствует мутант. В голове не укладывалось, как можно было это вытерпеть? Кем должен был стать человек после этого? Но Рэб вытерпел, потому что понимал, что мутант наделает бед, если его отпустить и поставит под удар всю группу. Это была жертва. Рэб пережил страшную смерть, но не умер. Многие ли поняли цену поступка? Варн был уверен, что не все.
Переселился вместе с ним в благословенный Затерянный мир, укрытый горами от лишнего взгляда. Но там, где должен был начаться самый счастливый период жизни, случилось предательство. Варн не мог понять, почему его так тронуло именно оно. В его мире предательства не было как такового, ему придумали другое название — предпочтительная необходимость. Варн видел то, чего не видели жители созданного им поселка. Рэб, выросший до размеров жуткого монстра, больше походил на бродячего пса, слоняющегося вокруг дома, из которого его выгнали.
Однако и это не сломило его, не обозлило и не сделало хуже. Рэб, не раздумывая, вступил в схватку с армией непрошенных гостей. Что-то надломилось в душе Варна. Фундамент, который закладывался в нем с детства, треснул, грозя не выдержать на себе тяжесть новых представлений о жизни. Собственные достижения показались Варну иллюзорными и пустыми, миражами за которыми он гнался вместе с такими же людьми, как он. Зачем? Чем одна ступень его достижений отличалась от другой? Совершенно ничем.
Варна взяла за «жабры» такая апатия, что он не смог внятно объясниться с теми, кто позволил ему воспользоваться матрицей Улья.
— Устал. — Вяло объяснил Варн свое состояние. — Столько информации пришлось обработать.
— Результат будет?
— Я не нашел ничего важного. Попробую зайти к проблеме с другой стороны. — Он намеренно соврал, не желая привлекать лишнее внимание к Рэбу.
Варн вернулся, как и обещал, ровно через двое суток. Праздные разговоры среди ученых стихли, воцарилась деловая атмосфера, минут назад на которую не было и намека.
— Я привез обработку генома мутанта! — Варн поместил какой-то предмет под прозрачный монитор.
На экране завертелись цепочки ДНК. Некоторые пары аминокислот выделялись красным цветом.
— Вы видите это? — Спросил он у синих балахонов.
— Этого не может быть. — Ответил кто-то. — Для этого ему нужно было…
— Стоп. Я решил засекретить эту информацию.
— Что со мной? — Не удержался от вопроса Рэб. Он слышал разговор.
— С тобой случились странные вещи, ты мутант-немутант. Такого в Улье еще не было.
— Почему это случилось со мной?
— Я сам хотел узнать у тебя. Ты хорошо помнишь момент, когда попал в Улей?
— Сам момент я не помню, я потерял сознание. Я могу еще рассказать, но не уверен, что ее должен знать кто-то, кроме вас.
— Ты уверен?
— Это в ваших интересах.
— Покиньте помещение. — Стальным голосом приказал Варн.
Ученые неорганизованно вышли.
— Говори.
— В общем, перед тем, как мне попасть в Улей, я встретил вас. Вы плохо выглядели, как человек, ведущий бродячий образ жизни.
— Это смешно. Ты выдумываешь?
— Нет, так и было. Я помню ваш голос, сильный и чистый, и предложил вам тогда петь в церковном хоре. А потом, я потерял сознание. Очнулся, уже в Улье.
— Слушай, Рэб, я не знаю, как ты это делаешь, может быть это твой дар, забираться в сознание людям, но ты полярно поменял мой взгляд на тебя. Неделю назад ты был, пусть и не совсем обычным монстром, но все равно, монстром, которого утилизировали без всякого сожаления и даже не вспомнили бы потом, что был такой. А теперь, я не могу понять, почему я вижу вместо тебя человека. Передо мной прошли тысячи, и я их не помнил, а ты зацепил.
— Я умею проникать только в сознание мутантов. Вас я не трогал совершенно. Видимо, другие мутанты не изливали вам душу.
— Видимо, но они и не способны на это, как и говорить неприятные гадости.
— Простите, я просто хотел…
— Я понял, что ты хотел. Ты возомнил себя мессией, несущим доброе и вечное в массы.
— Я не считаю себя мессией, просто есть что сравнить и сделать выводы. А когда я вас узнал, понял, что все не так просто.
— Допусти, если я тебе поверю, что ты меня видел, каким я был? Я имею ввиду не внешний вид.
— Вы были другим, если честно. В вас не было ничего военного.
— С чего ты взял, что я военный? — Удивился Варн.
— Это видно, форма, походка, стальной голос и желание беспрекословного подчинения.
— Я машина?
— Механизм.
— Обидно.
— Зато, правда. Вы не расскажете, почему я превратился в мутанта, но не стал им?
— Нет, я еще не решил, что делать с результатами. Прикончить тебя и уничтожить их, или же пустить дальше. Кое-кто надо мной, может решить, что такой вариант, как ты чересчур бесчеловечно и зарубить, а кое-кто решит, что ты новая раса и стоит размножить вас в Улье.
— Вы сами, как думаете?
— Признаться, я первый раз в жизни нахожусь в сильном замешательстве. Ты зародил во мне сомненье. Своими речами ты отравил мою душу, поселив в ней неуверенность.
— Я открыл окно и впустил свежий воздух. Со мной случилось то же самое. Мои представления о жизни с трудом покидали меня. Для этого понадобилось, чтобы я пережил боль, страх, смерти близких, одиночество. За это я получил понимание настоящего счастья. Объяснить словами сложно, это надо пережить.
