Вечные каникулы (ЛП) - Эндрюс Скотт Киган

Можно было бы предположить, что Хаммонд был благодарен человеку, спасшему ему жизнь, но взгляд, что он бросил на Мака, был полон неприязни и подозрительности.

Бейтс снова поднялся, поблагодарил Хаммонда и передал слово Маку с тревожаще высокой степенью почтения в голосе. Мы с Нортоном обменялись обеспокоенными взглядами. Мак помылся и сменил форму, но по-прежнему носил военный камуфляж.

— Благодарю вас, сэр, — произнёс он, возможно, с тончайшей ноткой сарказма. — Я буду краток. Флеминг, МакКаллох и я этим утром ушли покопаться в Хилденборо. Как вам известно, все магазины давно вычищены, поэтому мы ходили от дома к дому. Не самое приятное занятие. В тех домах, что ещё не заселены, по-прежнему остались жильцы. Потребуется крепкий желудок.

Какой же он самодовольный, самовлюблённый, «я-не-такой-как-все» урод.

— В одном доме мы обнаружили много полезных вещей и принялись грузить их в микроавтобус. Я был внутри, когда услышал крики. Я подошёл к окну и увидел, как трое мужчин, все с оружием, бегут к МакКаллоху и Флемингу. Наши парни вооружены не были, их застали врасплох, у них не было ни единого шанса. Я видел, как их увели, а потом пошёл за ними, прячась среди домов. Наших парней отвели в большой дом у дороги, полагаю, какой-то старый особняк. Не успел я туда пробраться и всё рассмотреть, как их вывели обратно. Трое мужчин, а с ними ещё один, новенький, какой-то расфуфыренный лорд в твидовом костюме и всё такое. Они завели наших пацанов за дом, я проследовал за ними, прячась среди живых изгородей. А там, так словно, это самое обычно дело в саду, стояли виселицы. МакКаллох начал кричать, поэтому с ним расправились первым. Всё произошло буквально в одно мгновение. Затем они взялись за Флеминга. Не успели ему накинуть петлю на шею, как он обмочился.

«Твою мать, Мак. Эти подробности тут нахуй не нужны». Я со злостью сжал кулаки. Ему всё это нравилось.

— После этого я там не задерживался. Но, когда я уходил из города, то увидел, как несколько парней ставили вдоль дороги новый забор и вывеску, на которой было написано: «Протекторат Хилденборо. Губернатор: Джордж Бейкер. Торговцев приветствуем. Мародёров вешаем». Пришлось искать другой выход из города, я обнаружил на всех выездах посты охраны. Ну, я и разобрался с одним из них и вернулся сюда. Полагаю, вовремя.

«Разобрался с одним из них». Это объясняло кровь на куртке. Значит, за сегодня он убил троих и смотрел на всех так, словно проводил лучшее время в жизни. Мне стало не по себе.

Он сел и слово вновь взял Бейтс.

— Мальчики, понимаю, это тяжело, но необходимо принять реальность того, что мы, эм, на войне.

Послышался ропот недоверия.

— Понимаю, звучит нелепо, но взгляните на факты. Практически у нашего порога некая враждебная сила основала свою оперативную базу. Они убили двоих наших и ещё двоих ранили; мы убили троих с их стороны. Мы знаем, что они вооружены, окопались и настроены очень серьёзно. Мы должны ожидать нападения и должны быть к нему готовы.

Я поднял руку, намереваясь спросить, с чего нам ожидать их нападения.

— Опусти руку, Киган, — пролаял Бейтс. — Я не разрешал задавать вопросы. И это всех касается. Если мы намерены выжить, мы должны сконцентрироваться, объединиться, подготовиться. Необходимо наладить чёткую цепь руководства и все приказы должны исполняться немедленно и без вопросов. Это ясно?

— Что ж, — заговорила Обеденная Леди. — Я не ожидала, что со мной будут обращаться подобным образом.

— Мэм. Вам рады в святом Марке, но командую тут я, и если вы принимаете мою защиту, боюсь, вам придётся принять и мои правила.

Вот так Бейтс и объявил военное положение.

Я взглянул на Мака. Его лицо оставалось невозмутимым, но глаза говорили совершенно о другом. Они блестели от радости.

Слово взял Хаммонд.

— Скажите, Бейтс, вы точно уверены, что необходимо…

Бейтс подался вперёд и что-то прошипел Хаммонду прямо в ухо, отчего тот умолк.

Он продолжил:

— Необходимо обезопасить периметр, расставить охрану, организовать патрули и так далее. В конце концов, мы восстановим ОКО, и от каждого мальчика ожидается, что он внесёт свой вклад.

Броадбент поднял руку и принялся блеять раньше, чем Бейтс успел его заткнуть.

— Но, сэр. У меня освобождение от ОКО из-за астмы. Мой папа написал записку и всё такое.

— Я сказал, никаких вопросов, пацан! — выкрикнул Бейтс. — И никаких освобождений. Если ты достаточно взрослый, чтобы уметь самостоятельно одеваться, то ты достаточно взрослый, чтобы держать оружие.

Можно было заметить, как все в зале были шокированы, глядя в их глаза и на поникшие плечи. Бейтс глубоко вздохнул и, казалось, взял себя в руки.

— Я понимаю, не этого мы хотели, но так оно и есть, — рассуждал он. — Это наша с Маком работа — обеспечивать вашу безопасность. Сегодня я потерпел поражение. Больше этому не бывать. С сего дня все вы будете обращаться ко мне «полковник», а к Маку — «майор». Это ясно?

Мне хотелось рассмеяться ему в лицо. Хотелось встать и крикнуть: «Ты, блядь, прикалываешься? Ты — учитель истории, убогий ты метатель консервных банок». Но я не стал. Слишком трагичный момент. Трагичный и — я бросил взгляд на Мака — зловещий.

— Я спрашиваю, вам всё ясно?

Несколько мальчишек без особого энтузиазма пробормотали: «Так точно, полковник». Я думал, Бейтс начнёт давить, но он, должно быть, решил, что пока не время.

— Хорошо, — произнёс он. — А сейчас пусть останутся Спейт, Пьюг, Уайли, Вольф-Барри, Пейтел, Грин, Зейн и Киган. Остальные свободны.

Нортон, уходя, прошептал: «Удачи». Все затопали на выход, за исключением меня, Бейтса, Мака и семерых названных мальчиков. Все они были шестиклассниками; я оказался единственным, кто был не из шестого класса.

Когда все прочие ушли, Бейтс указал нам пересесть поближе, а сам уселся напротив нас.

— Вы здесь — самые старшие мальчики, и немалая доля ответственности ляжет на вас. Со временем всем раздадут звания, но в данный момент вы — временные капралы. Майор Мак будет непосредственно вами руководить, и я хочу, чтобы вы всегда исполняли его приказы чётко и без вопросов. Это ясно?

— Так точно, полковник.

— Молодцы, парни, — сказал Бейтс.

Он улыбнулся, что, по его мнению, должно было нас приободрить, но он скорее, был похож на напуганного человека, открывающего свои зубы стоматологу-садисту. Он похлопал Мака по плечу.

— Они ваши, майор, — сказал он и вышел из зала.

Мак оглядел нас и улыбнулся хитрой кровожадной ухмылкой. Мы его не впечатлили, но собой он доволен был. Он поставил свой стул так, чтобы сидеть лицом к нам.

— Так, я сегодня уже грохнул троих пидоров, так что, если никто из вас не хочет становиться четвёртым, держите ухо востро, а рот на замке. Ясно?

А, ну, конечно. Вот и он. Тот самый Мак, которого я помню. Все эти недели, пока он изображал милого парня и подлизывался к Бейтсу, он выжидал, выгадывал момент, когда настанет его время. Теперь, когда Бейтс дал слабину, когда в воде появилась кровь, акулой оказался Мак.

Дела оборачивались скверно.

Глава третья

С отцом Мака я видел лишь однажды, на дне выступлений. Мы с Джоном какое-то время шли за ними, восхищаясь манерой их речи. У его отца, лорда, речь была полна растянутыми гласными, и, что самое поразительное, у Мака тоже. Он постоянно сыпал выражениями и словечками, вроде: «батюшки мои», «супер» и «божечки». Один раз он сказал, буквально: «Ох, звёздочки мои!». Нам с Джоном пришлось отойти в сторону, поскольку мы поняли, что уже совершенно неспособны сдержать смех.

Я глядел на поддельного бандита, сидевшего напротив, а в голове у меня была лишь одна мысль: «Что бы подумал твой отец?». А ещё: «Я знаю тебя, мошенник. Все считают тебя крутым, но там, в глубине, ты всего лишь избалованный папенькин сынок из высшего общества, сверхкомпенсирующий наличие серебряной ложки у себя в заднице».

— Короч', - произнёс он с ярко выраженным диалектом кокни [6]. — Теперь, для вас всех я — ваш боженька, блядь. Я — закон. Конкретный судья Дредд [7], вот, кто. Всё, чё я г'рю, исполняется, и без единого, блядь, возражения, ясно? Вы принадлежите мне.