Андрей Левицкий - Нашествие. Москва. Буря миров
Сафон ждал приказа. И все вокруг ждали — три десятка солдат и трое сержантов. А Максар медлил. Он не знал точно, кого преследует. От агента на Териане поступили лишь координаты, по которым в этом мире находился тот, с кем терианские еретики-повстанцы поддерживали связь. Они поставили под удар все подполье, потому что понимали: Земля — последний мир на великом Пути, и когда сияющий змей Бузбарос укусит себя за хвост, когда Путь Орды замкнется в Кольцо, — тогда необходимость поддерживать работу портальных машин исчезнет, и миры сольются в единое суперпространство, подчиненное Орде.
Уголек в глазнице будто задрожал, рассылая вокруг пульсации боли, но изуродованное ядовитой картечью лицо Максара берʼГрона осталось невозмутимым. Капитан Сафон немного отступил, глядя за спину командера. Зашевелились солдаты, вскинул голову появившийся в дверях дома сержант.
Так вот в чем дело. Неподалеку вот-вот раскроется Око, а поврежденный глаз командера ощущает рябь на ткани пространства.
Солдаты начали опускаться на колени, кто-то лег, хотя по силе ряби было понятно, что Око небольшое, а значит, не требует того варианта ритуала, когда надо лечь. И, как определил преклонивший колена Максар, Око не относилось к мерцающим, тем, что сами собой возникают и пропадают в зоне оккупации вскоре после ее открытия. Особый звук — не обычный гул, но тонкое, едва различимое гудение — сказал ему, что это Око открывается при помощи одной из мобильных машин, которыми во всей Орде могли пользоваться только тёмники.
Максар берʼГрон оказался прав. Небольшое Око раскрылось прямо над тротуаром неподалеку, и упругая, но не слишком сильная волна воздуха качнула командера. Как и все, он склонил голову, но, в отличие от других, сразу поднял ее. Выпрямился.
Из Ока вышел тёмник — сутулый старик в черных одеждах и сапогах с острыми, загнутыми кверху носками. В руке его был свиток.
Тёмник… Максар недолюбливал их, как и многие берсеры, потомственные воины, с детства обучавшиеся искусству войны. Тёмники загрязняют мозги древними знаниями. Но они, без сомнения, нужны Орде. Пеоны, также владеющие сведениями, оставшимися со времен, когда правили Проклятые, по натуре предатели, потому что являются порождением чужой расы, но тёмником может стать лишь потомственный берсер.
Приблизившись к Максару, старик поджал губы и удивленно оглядел его.
— БерʼГрон… Ты осквернен.
Командер молчал. Тёмник кивнул, отступил немного, всматриваясь в лицо Максара, вернее, в половину лица, не скрытую бинтами, задумчиво похлопал свитком по ладони и заговорил вновь:
— Мое имя Эйзикил, берʼГрон. Я направлен сюда нашими друзьями в Ставке, чтоб помочь тебе в восхождении на Бастион, но теперь… — Он покачал свитком, твердой кожаной трубкой, в которой тёмники и пеоны хранили древние знания, сведения про портальные машины и другие устройства. — Но теперь, думаю… Что ж, вопрос с Бастионом мы оставим на потом. Координаты, переданные нашим человеком из стана терианских еретиков, подтверждены. Это Око намеренно раскрыто рядом с логовом их агента.
Какое-то движение произошло позади него. В дымных зеленых спиралях Ока мелькнули тени, потом в нем что-то плеснулось.
А после Око сдвинулось. Максар берʼГрон моргнул. Он впервые видел такое!
Вновь рябь прошла по ткани пространства. Подул ветер. Тёмник по имени Эйзикил оглянулся — бросился к Оку, подобрав полы черных одежд. В этот момент оно с тихим хлопком исчезло. Старик вскинул руки, словно в ритуальном приветствии. Порыв ветра пронесся над улицей, с разных сторон раздались удивленные возгласы солдат. Максар сделал шаг вслед тёмнику, а тот повернулся — худое морщинистое лицо его подергивалось.
— Что? — спросил Максар.
Старик быстро заговорил:
— Я понял, командер! Чтоб раскрыть Око неподалеку от места, координаты которого передал наш агент в стане еретиков, мы были вынуждены отвезти машину далеко от терианского Бастиона. Сейчас на Териане, — Эйзикил ткнул большим пальцем себе за спину, — машина стоит посреди кварталов Дикого города. Воспользовавшись этим, еретики напали на нее. Напали и захватили одну из наших мобильных машин!
— Сколько людей было у вас с собой? — спросил Максар.
— Больше двух десятков солдат, из них пятеро берсеров. Четыре боевые повозки и еще… Теперь это неважно, командер. Если машина захвачена, если еретики решились на такое, то лишь с единственной целью — чтобы вывести своего агента из этого мира прежде, чем мы доберемся до него. Твои люди уже обыскали здание, командер?
Максар кинул взгляд на капитана, который доложил:
— Внутри никого, но там есть подвал. — Сафон сделал короткий жест стоящему в дверях сержанту, и когда тот подошел, спросил: — Что с подвалом?
— Пробиться не смогли, — сказал сержант. — Надо ломать пол.
Судя по щекастому лицу и рыжеватым волосам, он происходил не из Ангулема. Обращался сержант только к капитану, потому что за прямой взгляд в лицо мастера-берсера или тёмника его могли убить на месте.
Максар и Эйзикил посмотрели друг на друга.
— Если еретики решились атаковать наш отряд, чтобы захватить ворсиб, то они… — начал тёмник, но командер не дослушал.
Ворсибами назывались мобильные портальные машины — с помощью одной из таких и прибыл этот старик. А теперь ее выкрали, и на памяти Максара такое произошло впервые. Развернувшись, он приказал:
— Сафон — все внутрь! Пробейтесь в подвал!
Глава 29
— Эту дверь трудно сломать, — заверил Лагойда, входя в зал с длинными столами, уставленными приборами. — И над нами слой бетона в восемьдесят сантиметров, к тому же там не обычная арматура, усиленная. В общем… Денис, что здесь?
Молодой человек в белом халате и больших круглых очках поднял глаза. Стекла в очках были затемненными, хотя лампочки не слишком ярко озаряли помещение.
— А что здесь может быть? — пожал он узкими плечами. — Я, как и прежде, ничего не могу настроить после…
— Лазарич! Лазарич — говорить! — пеон попытался протиснуться между Кириллом и Яковом с Лешей. — Явсен, Лазарич…
Ученый (по возрасту он тянул скорее на лаборанта, чем ученого) едва не подскочил, увидев его.
— Это же пеон!
— Откуда такое слово знаешь, парень? — спросил Леша.
— Я…
— Лазарич!
Они замерли посреди зала. Леша наскоро представил их друг другу, Кирилл постарался запомнить имена и прозвища… Яков с Лешей стояли по сторонам от него, Курортник и Лабус — за спиной у Явсена, рядом Игорь с Багрянцем. Лагойда со своими людьми — перед ними. По знаку Ростислава Борисовича «быки» Манкевич с Партизановым и молодой Григоренко, обойдя гостей, вернулись к площадке с лестницей, хотя круглолицый Миша остался возле шефа. Игорь кивнул Багрянцу, тот отошел к стене, повернулся к ней спиной, чтобы видеть всех находящихся в подвале. Оружия никто не доставал, но в зале висело напряжение.
— Явсен очень хотел поговорить с Артемием Лазаревичем, — произнес Кирилл, ни к кому конкретно не обращаясь. — Что-то сообщить ему.
— Он хотел навести на нас варханов, — отрезал Лагойда. — И навел!
— Нет. Он помогал мне в лагере. Помогал маскироваться, а потом — сбежать.
— Кирилл, у нас был «язык», — Яков осторожно тронул раненое плечо. — Он тоже вел себя мирно. Хотел сотрудничать, даже помог мальчику во время газовой атаки. А потом…
— Потом набросился на Якушу, едва не убил, только прапорщик и спас, — вставил Леша, поведя подбородком в сторону Лабуса, который, хмыкнув, погладил усы. — Так что, Кирюха, не будь наивным.
— Я не наивный! — повысил голос Кирилл. — Но я видел в лагере: пеоны вроде рабов. Не совсем, но похожи. И среди них могут быть такие, которые действует против хозяев. Явсен — из них.
— Интересно, почему ты так его защищаешь? — спросил Лагойда.
С лестницы донесся глухой быстрый стук — колотили в железную дверь наверху.
— О, как бьются, — заметил Леша. — Слышь, как тебя… Борисыч, какая б там толстая дверь ни была, а все равно они ее раздолбают. Или взорвут. Ты сказал, отсюда другой выход есть?
Ростислав Борисович еще пару секунд в упор смотрел на Кирилла, потом отвел взгляд и махнул рукой на другой конец зала.
— На краю нашей парковки есть будка, ход ведет туда. Но дальше расположен магазин, два дня назад между ним и стоянкой начался бой, кто-то напал на варханский патруль. Мы не вмешивались, но было несколько взрывов, и будка обрушилась.
— Ну так можно там выйти или нет? — спросил Леша.
— Можно, но надо разгребать.
Глухие удары смолкли, наступила тишина. Явсен повторил, просительно заглядывая в глаза Кирилла:
— Лазарич!
— Ты ведь почти не умеешь по-русски… — начал Кир.
— Зато я знаю их язык, — негромко произнес Денис за спиной Лагойды.
