Сергей Вольнов - Должник
– Постой-ка… Что с моей памятью?
Орел перевел взгляд на Реверса, ожидая уточнения.
– То есть… Не помню, что было после того, как я вошел в тоннель. Я уже знал, что ты там ждешь и что я могу тебя спросить… Ты ответил на мой вопрос? А как мы покинули подземелье? Мне казалось, что тоннели ведут в пятый круг, и нам дальше, вниз… Как мы досюда-то добрались?
– Ты совсем ничего не помнишь? Ничего себе поворот… Что ж, наверно, так и должно быть. В подсознании сохраняется все, но некоторые секреты мы не доверяем сознанию.
– Что еще за тайны?
– Почему тайны? Я ждал тебя, ты шел, чтобы спросить. Мы встретились, ты отказался спрашивать, потому что получить ответ – значит потерять вопрос и остановиться, а смысл в дороге к цели… Потом тебе понадобился привал, ты нырнул еще глубже в подсознание и выспался… – Орел намеренно подробно описывал внешнюю сторону долгожданной встречи; суть новообращенный узнает сам… Если надо будет – вспомнит. – Проснулся, мы отправились в ходку. У тебя был припасен зонник «пыль дорог», ты сказал, что хочешь сразу в третий переместиться. Не проблема! Глотнули по ложечке, договорились, в какую точку, известную нам обоим, и вот идем здесь. Держим курс на Оголенные, напоминаю. Ты согласился, что…
– Ладно, хватит болтовни. Вперед, не будем задерживаться.
– Как скажешь… напарник.
Орел запнулся перед тем, как впервые произнести это слово применительно к Реверсу. Потому что для него оно – не просто слово. Воспоминание о самом первом напарнике до сих пор излучало слишком сильный свет. Всем пройденным Зонам и бесчисленным ходкам не удалось затмить. Хотя грех жаловаться, судьба сталкера и потом дарила незабываемых напарников… Будем посмотреть, как с этим новым сложится, куда заведет следующая ходка, ради которой он решился покинуть эпицентр. Приближение Реверса почуялось еще летом, и он поднялся вверх, прокрался в четвертый, чтобы понаблюдать за ним. Тщательно его изучал, когда тайком следовал за новоявленным собеседником, скользя тенью тени в развалинах бывшего города. Пока не ощутил, что настала пора открыться и предложить кандидату тест на серьезность намерений.
Реверс пробился к аварийному проходу, ведущему в глубину пятого круга. Но ему пока что рано получать окончательный ответ. Да он и сам это понял, и отказался…
Повернувшись спинами к закату, они уходили в подступающую ночь.
Отдалившись от кромки, за которой внизу простирался четвертый круг, бродяги прокрались в лес. Большинство листьев уже облетело, деревья стояли полуголые, с поредевшими кронами, и потому дали возможность последним лучам солнца пробраться меж ними, вытянуться вслед путникам словно в попытке остановить.
– Тише! – Реверс напрягся. – Это что там?.. Слышишь?
– Слышу, слышу, – проворчал Орел.
Осторожно, используя в качестве прикрытия стволы и кусты, Орел с напарником пробрались вперед и оказались у края поляны. На открытом участке что-то происходило, доносились ругань и звуки борьбы. Выглянув из-за крайнего куста, двое сталкеров увидели живописную картину.
Крепкий, внушительного размера мужик ударом кулака в лицо сбил с ног какого-то бедолагу. За спиной этого мужика стояли еще двое, наподобие него, большие, увешанные оружием, по три-четыре ствола на каждого. Ударивший наклонился, рванул пазуху лежачего и нашел припрятанный контейнер для хранения зонников. Выпрямился, открыл сохранник, посмотрел и возвестил, что внутри нет хабара.
– Кончай суку! – бросил один из тех, что торчал позади.
– Просто пристрелить мало, – многообещающе произнес мужик и пнул лежачего. – Я его на ремни порежу! – Он выхватил здоровенный нож, чуть ли не мачете.
– Убьют, – шепнул Реверс Орлу. – Трое против одного – нечестно.
– Где это в Зоне честность котируется… – прошептал Орел. – Ну, трудится, как я погляжу, только один из троих.
– Считаешь, не надо вмешиваться?
– Ладно, сегодня мы добрые, – согласился Орел, подсунул пальцы под шлем и почесал свою двуцветную бороду; он так иногда делал, когда принимал решения, словно шевеля антенны, по которым передавалась информация для размышлений. – Я захожу сзади, ты отвлекаешь ударного работягу. Быстро, иначе тому парню крышка.
Орел по кустам пробрался влево и вышагнул на поляну с той стороны, к которой двое бездействующих бродяг стояли спиной. Реверс же выскочил на поляну прямо перед мужиком, занесшим нож над лежащей жертвой. Тот замер в растерянности, заколебался на миг, нож в руке помешал ему тотчас сбросить с плеча автомат и направить оружие на внезапного гостя из зарослей… Реверс оказался быстрее: выстрел в голову – валится труп. Две пули, по одной в каждый затылок, – и Орел окончил ходки стоявших сзади. Стрелял он по-македонски, с двух рук, из пары крупнокалиберных пистолетов; открытые полицейские кобуры с ними отягощали его снарягу.
Три тела полегли рядом с четвертым. Но в отличие от него – мертвых.
– Ты как? – Реверс первым оказался рядом с лежачим.
– Вроде живой, – неубитый приходил в себя.
– Да, жестко они с тобой. Что случилось?
– Отморозки какие-то.
Реверс протянул было руку, чтобы помочь парню подняться; тот проигнорировал помощь, встал на ноги сам и подобрал свое оружие.
– Ты кто? – поинтересовался Орел, подтянувшийся к ним.
– Зубр, – ответил сталкер-одиночка. – С юга пришел.
На вид ему было лет тридцать пять. Крепыш выше среднего роста, но до верзил, которые его прессовали, далеко. Шлем валялся на земле, и блондинистые, под горшок стриженные волосы шевелил ветерок. Его круглая физиономия была гладко выбрита, что для охотника в ходке скорее исключение, чем правило, хотя и не все обрастали такими богатыми бородами, какую завел себе Орел.
– Нынче в Зоне редко встретишь других людей, а тебе во как повезло, – отметил Орел. – Сначала они, теперь мы подтянулись.
– И не говори. Я на восток иду, а тут эти ублюдки… Подкараулили, я даже выстрелить не успел.
– Мы тоже в том направлении. – Реверс переглянулся с Орлом, получил его кивок и предложил: – Давай вместе, что ли?
– Можно и вместе. Благодарю, что помогли. – Спасенный левой рукой потянул из подсумка бинт, чтобы оторвать клочок и стереть кровь с разбитой скулы.
Реверс протянул ему руку, и Зубр пожал ее. Орел сделал то же самое. Сняв с трупов грабителей все, что приглянулось, продолжили путь.
Позже, когда они снова шли по лесу, Реверс, улучив момент, сказал Орлу:
– Вот видишь, а ты говорил, самое время для привала. Да если б мы там хоть немного задержались, парня бы выпотрошили…
– Ну да, – согласился Орел. – А если бы мы пошли другой дорогой, то даже не узнали бы о его существовании. Как я обожаю эту русскую рулетку судьбы! Зоны – лучшие казино на этой планете. Хотя бы ради этого Посещение должно было свершиться.
Реверс покосился на него, но ничего не сказал, догнал Зубра и пошел сразу за ним. К бесстрастности его сурового лица, покрытого недлинной щетиной, Орел уже начал привыкать, приняв как должное. За период очного знакомства черты искажались эмоциями редко, раз-два и обчелся. Чувства новый напарник проявлял в основном словесно.
– Ничего, ничего, парень, это я еще шлем не снимал, и ты мои шрамы не видел, я злое и страшное чудище, они мне к лицу, – забормотал себе под нос Орел; он шел замыкающим и позволил себе несколько отстать от спутников.
Следы ужасной раны на голове он мог бы свести, но специально оставил нетронутыми, чтобы производить нужный эффект при случае; у всех опытных бродяг на телах куча «зарубок на память», но настолько выразительными далеко не все могут похвастаться. Хотя в последний период Орла мало кто из обитателей Трота видел, точней, вообще никто не видел из… скажем так, из оставшихся наверху.
Постепенно ночной мрак воцарился, дневной свет исчез. До Оголенных Земель отсюда примерно восемь километров пути. Но лучше днем. Орел, Реверс и Зубр выбрали сравнительно безопасный участок и решили на нем заночевать. Решили, что сперва дежурит Орел, потом Зубр, а затем уже Реверс. Зубр устроился поудобнее, укутался в одеяло и собрался отдыхать после непростого дня.
– Я тоже спать, – сказал Реверс Орлу. – Зубр меня разбудит… Ну и ты тревогу бей, если что.
– Давай выпьем за знакомство, – предложил Орел неожиданно для напарника. – Ты как?
Реверс согласился. Присел рядом с ним. Костра не разводили, поэтому подсветили фонариком. Орел разлил водку в картонные стаканчики. Чокнулись, приняли. Схрумали по галете. Потом еще по одной приняли.
– Знаешь, ты все же прав, – негромко сказал Орел, закусив второй галетой. – Время всегда поджимает. Потому что завтра может не наступить никогда. – Он повернул шлем с открытым забралом к Реверсу и задумчиво посмотрел тому в глаза.
