Алексей Жидков - Война за мир
Через час они уже подъезжали к самому главному развлекательному центру на планете — Карьер Мору. Именно тут она дебютирует на сцене в качестве танцора, хотя она чувствовала бы себя гораздо лучше, если оказалась бы тут в роли тех, на кого все и придут посмотреть — гладиаторов, безжалостных и бесстрашных убийц.
* * *Карьер Мор оказался шикарен. Снаружи он напоминал дворец. Но только не как грубый, каменный замок, а как утонченный и стильный, величественный и торжественный, монументальный и элитный собор. Простому смертному уже на входе казалось, что он не достоин пройти во врата — путь за них открывался лишь избранным… и богам. А если уж посчастливилось попасть внутрь, то неподготовленному гостю можно было легко сойти с ума от царящей роскоши и изысканности. Только те, кто считал себя поистине достойными, могли находиться там, не ощущая себя пылинкой во вселенной.
Пространство внутри специальным образом искажалось, давая возможность практически без усилий, сделав один шаг, отойти на огромное расстояние от одной компании и тут же приблизиться к другой. То там, то тут спонтанно возникали небольшие сцены — на одних говорили тосты участники, на других выступали артисты, музыканты, иллюзионисты. Причем из любой точки зала было идеально видно каждую сцену, слышно каждого выступающего. Публику потихоньку развлекали перед главным событием — финалом гладиаторских боев.
Внутри изменялось не только пространство, но и гравитация. Компании собирались и общались на разной высоте, иногда под разными углами, иногда перпендикулярно друг другу. Каждый участник со своей свитой располагался, как ему удобно. И это неудивительно — ведь многие почетные гости пришли сюда в сопровождении разных зверей и слуг. И если некоторые были соизмеримы со своими хозяевами, то другие могли достигать размеров в десятки раз больше. Но благодаря искривлению гравитации и пространства это почти не доставляло никому неудобств.
Только попав внутрь, Старшая поняла, что к такому их не готовили. Нет, она, благодаря своим способностям, свободно могла перемещаться в любых направлениях и, в том числе, в условиях разнонаправленной гравитации, но оказаться в такой «пустоте» просто не был готов ее мозг.
В помещении не оказалось ни пола, ни потолка, ни стен — ничего, только парящие в, казалось густом и цветном, воздухе предметы интерьера и дизайна. Войдя внутрь, гость мог пойти вверх, вниз, вперед, назад — хоть куда, путь везде был открыт. Нет, это была не невесомость, не бескрайние пустоты космоса, а скорее бесконечный и прекрасный простор с открытыми во все стороны путями. Куда ни глянь, повсюду располагались столы с экзотическими яствами и не только пищевыми, но и энергетическими и минеральными. Гости или стояли маленькими группками или сидели на диванах и креслах, необычной изогнуто-выпуклой формы.
На всех были настолько шикарные наряды, что слепило глаза. Белоснежное наипрекраснейшее платье Пуси, казалось здесь серым и простым — даже у таких же, как и она прислужников, здесь оказалась более нарядная одежда.
— Вот пугалы вакуумные, — сразу как вошел и оглядел публику, выругался Лю-Пен. — Пуся, ты посмотри на них. Киренейские макрохромные попугаи и те выглядят скромнее. Ну что за безвкусица?! Фи! Вот, толи ты у меня — сама скромность, само обаяние. Я тебе обещаю, к окончанию вечера ты будешь звездой.
Такие перспективы не очень-то и радовали Старшую. Единственное, на что она надеялась, так это на то, что ее музыкант чересчур бравадится и хорохорится — ведь ее даже невозможно будет заметить в этом буйстве красок и красоты.
— Ооо, прекрасно, сам Малити-Лю-Пен почтил нас своим присутствием, — прямо сверху к ним приближался высокий вульфонд в черной мантии с торчащим из ворота белым ирокезом — это был один из верховных. — Я несказанно обрадовался, когда вы дали свое согласие выступить на моем вечере.
— Да-да, господин распорядитель, это я. Уж очень мне не терпелось выступить, вот я и пришел на этот Ваш… — Лю-Пен не смог закончить фразу. Он как будто хотел сказать: «балаган», но сдержался. Старшая вообще не видела, чтобы он когда-нибудь к кому-нибудь относился почтительно. Вот и сейчас, даже с верховным вульфондом, распорядителем такого важного мероприятия, далеко не последним участником конгресса, он разговаривал с пренебрежением, будто через губу.
— Какой у вас прекрасный… эээ… катор-к-кар?!. — не то спросил, не то сказал верховный неуверенно. Он вроде и пытался поддержать разговор со своим гостем, но зная его взбалмошный характер, боялся сказать лишнего и лишиться звезды. Но в этом случае он угадал с вопросом — Лю-Пену не терпелось похвастаться своим приобретением.
— Да! — взбодрившись, и уже более дружелюбно ответил он. — Это моя Пусичка. Вы не представляете, верховный, какая она у меня толковая, так быстро учится, столько всего может усвоить. Да что я вам рассказываю, вы же все увидите сами, она сегодня будет моим портеже-муан.
— Даже так! — искренне удивился распорядитель. — Но у Вас же не было портеже-муан после… — он вовремя удержался и не закончил фразу, поняв по лицу Лю-Пена, что об этом тот не хочет вспоминать. — О, Сеталь, — чтобы перевести тему он тут же окликнул свою супругу, исполняющую роль распорядительницы вечера, как раз подходящую к ним. — Посмотри на катор-к-кара нашего величайшего арта, она сегодня будет его портеже-муан.
Изумление распорядительницы было гораздо показательным, чем у супруга.
— О, великий космос, это же чудесно!!! — почти закричала она от радости. — Мы и не могли мечтать о таком… Прекрасный выбор! — она перевела свой взгляд на Старшую. — Это человек? Да, вижу человек. Прекрасный экземпляр — очень милая, — она бы так и схватила Пусечку за щечки, но побоялась Лю-Пена. — А какое прекрасное платье, о великий космос, такое изысканное. Я просто обязана Вас представить гостям.
Распорядительница подхватила под руки Лю-Пена с его Пусей и повела вглубь зала.
— Идемте, идемте, я вас со всеми познакомлю. О, Бардиз, посмотрите, кто к нам пожаловал. Сам великий арт — Малити-Лю-Пен со своим новым портеже-муан. Арт, рада Вам представить главу рода Сули, почетного члена вульфоната, верховного Бардиза, — вульфонд довольно низкого роста, но с широкими плечами сделал шаг вперед и едва уловимо кивнул головой. На нем, облегая фигуру, сидел кафтан непонятного цвета. Не то, чтобы было сложно определить его окраску — она просто постоянно менялась. Он то казался темно-бордовым, то вдруг становился ярко-синим, а потом коричневым. Декор на нем также постоянно менялся, как будто кто-то рисовал и тут же стирал красивейшие узоры невидимой кистью. Удивительным было то, что все цвета и украшения очень удачно подчеркивали фигуру и внешний вид носителя.
— Рад знакомству, с нетерпением жду выступления.
А распорядительница уже тащила их дальше.
— О, посол Авелио, уделите нам минутку. Рада вам представить великого арта Малити-Лю-Пена, он нам сегодня исполнит одну из своих невероятнейших композиций и в этом ему поможет его новый портеже-муан. Арт, это представитель паралксов на Авелоне, посол Авелио.
— Рад знакомству! — паралакс оказался гораздо общительнее. Он тут же кинулся к Лю-Пену, пытаясь пожать ему руку. — Я ваш преданный поклонник, ваши творения — это настоящие шедевры, все до единого. — Лю-Пен немного опешил и даже насторожился от такого напора. — О, и не ужели это наконец-то произошло, у вас новый портеже-муан, это прекрасно, она прекрасна, — от этих слов Лю-Пен снова расцвел и заулыбался. Похоже, комплименты для любимой Пуси были для него гораздо более приятны, чем похвала ему лично. — Я, честно сказать, не сильно-то и хотел идти на эти кровожадные бои, но узнав, что тут будете вы, решил посетить сие мероприятие. Очень буду ждать вашего выступления…
Распорядительница даже толком не дала ему договорить и уже тащила их компанию на знакомство со следующим гостем.
— Величайший, — она присела в глубочайшем реверансе перед низшим снергом, одетым в белоснежный легкий плащ с капюшоном, на подоле у которого горело небольшое солнце — именно горело — это было не просто изображение, а самое настоящее солнце, заключенное в плен ткани. Судя по обращению к гостю и знаку на одежде, в его теле был кто-то из представителей Конклава Творцов. От осознания этого факта даже вечно невозмутимый Лю-Пен присмирел и принял более уважительный вид. — Рада вам представить величайшего арта Империи — Малити-Лю-Пена, — этому гостю она ни слова не сказала про портеже-муан и совсем забыла представить его самого. Может, постеснялась, а может так сильно его боялась, что хотела убежать, как можно быстрее.
Снерг обвел беглым взглядом Лю-Пена и немного задержал его на Старшей. Ей казалось, что вот сейчас он просто возьмет и скажет, что она не тот, за кого себя выдает. Его взгляд пробирал до самых глубин души. Но у нее не было души — этому фокусу их научили идеально, поэтому Снерг просто заглянул в глубокую пустоту и отвернулся. Его, несомненно, что-то насторожило, но на счастье Старшей он, похоже, решил не предавать этому значению. Перед ним стоял какой-то весьма развитый слуга — не больше.
