Андрей Левицкий - Нашествие. Москва. Буря миров
Леша посерьезнел, повернулся к зеркалу на перегородке, прошелся перед ним, оглядывая себя в разных сторон, и махнул стволом «сайги».
— Да чего там, сойдет. Не буду сильно маячить, буду сидеть в телеге вашей тихонько, если мимо патруля вражеского поедем. А Кирилл во весь рост выпрямится, его в плаще ну совсем не отличить. И еще вот что я вам сказать хочу. — Положив оружие на стол и стянув бандану с седой головы, он уселся на стуле верхом, серьезно поглядел на гостей. — Выступать нам надо как можно быстрее. Потому что с каждым днем, с каждым даже часом шансы на то, что найдем лэптоп, уменьшаются. Если он цел, его кто угодно подобрать может.
— А вот если таки не найдем? — спросил Кирилл. — Вот, допустим, пробрались мы туда — а лэптопа нет. Что дальше?
— Тогда нужно к олигарху твоему идти, — ответил Яков. — Он, может, жив, может, нет, может, на том же месте, может, ушел… Но если, ты говоришь, у него офис большой, целая база с подвалами да охрана вооруженная — они могут там оборону держать. Или просто спрятаться. Как-то выжить, в общем. Надежда небольшая, но это хоть какая-то надежда. Поэтому в любом случае — есть лэптоп, нету лэптопа — после идем к олигарху и пытаемся из него информацию вытащить. Всю, что получится. Почему он работами в той лаборатории заинтересовался, кто его надоумил… всё, в общем.
Яков зевнул.
— Устал я, честно сказать, поспать надо…
Со звоном посыпалось стекло в окне возле кухонного шкафа, и в комнату что-то влетело.
Глава 18
Выглянув в переднюю смотровую щель, Павел Багрянов сообщил:
— Какой-то автобус там, капитан. Чуть не поперек улицы стоит.
Был вечер. Хорек и пленник спали в среднем отсеке, первый в обнимку с АКСУ, отвернувшись к перегородке, второй — на спине посреди отсека. Игорь, дремавший на сидении рядом с курсантом, поднял голову, взявшись за лежащий на коленях автомат.
Улица состояла из одинаковых панельных девятиэтажек, среди целых домов, словно больные зубы, торчали обгоревшие, с черными стенами. В проезде между зданиями, задом к улице, приткнулся мусоровоз, борт его разворотило взрывом, содержимое горой лежало на асфальте. Дальше, задними колесами на тротуаре, передними — на проезжей части, стоял небольшой покатый автобус, похожий на обмылок темно-синего цвета. Игоря он насторожил: явно не обычная машина, как-то очень уж обтекаемо смотрится, и окошки узкие, да и почему они закрыты этими тусклыми шторками, смахивающими на свинцовые?
— Тормози, но не останавливайся, — приказал он, поднимаясь.
— А ты куда, капитан?
— В башню.
— Думаешь пушкой по этому…
Багрянец не договорил.
Только позже Сотник понял: они специально оставили машину так, чтобы находящиеся внутри броневика решили, будто в автобусе может притаиться засада.
На самом деле засада, состоящая всего из двух человек, расположилась иначе. Один — снайпер — спрятался перед автобусом. А второй отошел метров на двадцать, укрылся в подъезде, пропустив приближающуюся машину, а когда та притормозила, и все внимание находящихся внутри сосредоточилось на автобусе, шагнул наружу.
Игорь только выбрался из переднего отсека, когда раздался взрыв. В замкнутом пространстве он оглушил. Броневик будто получил пинок под зад — дернулся, корму приподняло, она вмялась, сквозь трещины проникли отблески огня.
Хорек заорал, пленник попытался сесть, мотая головой. Корма снова упала на асфальт, броневик накренился, будто припал на задние колеса, под днищем заскрежетало, и он встал. Мальчишка, не прекращая вопить, полез вслед за Игорем, взбирающимся по скобам в башню.
Пуля влетела через боковую щель, ударила в баранку прямо возле пальцев Павла. Багрянец, до того пялящийся в переднюю прорезь, перевел ошалевший взгляд на свою руку, схватился за автомат и полез в задний отсек.
— Боксер, наверх! — прокричал Сотник, вращая запорное колесо. Еще одного выстрела из гранатомета броня не выдержит, и тогда им конец.
Но выстрела не было. Может, жахнули одноразовой РПГ, и другой у них нет? Он распахнул люк, понимая, что может получить пулю в лоб, как только высунется, и крикнул:
— Павел, дай ту тряпку! Быстро!
Хорек попытался выползти наружу, Сотник пихнул его обратно. Из носа мальчишки текла кровь, он моргал, взгляд бессмысленный… контузия, не иначе. Хорек ведь ближе всех был к взрыву.
Багрянец схватил лоскут ткани, которым ранее был замотан паек чужаков, передал Сотнику.
— Капитан, там снайпер еще, он в щель стрелял!
— Знаю!
Игорь выставил наружу ствол АК с тряпкой и стал размахивать им.
Тишина, только потрескивало смятое железо. Связанный пленник на полу сел и замычал сквозь повязку. Хорек похлопал себя по уху и снова полез наверх. Он ужом скользнул мимо Игоря, который пристроился на краю снарядной полки возле лафета. Одной рукой он держался за скобу, а другой тыкал в люк стволом и потому не успел схватить мальчишку.
Тот встал на колени возле люка, поворачивая оружие, пытаясь выстрелить. Из-за контузии все наставления Сотника вылетели из его головы, и он позабыл снять АКСУ с предохранителя.
День был пасмурный, холодный, сплошная пелена облаков закрыла купол. Пахло гарью — дух ее царил над всем городом. Игорь, выставив из люка голову, схватил Хорька за штанину, дернул и повалил на броню. Забрал автомат. Внизу Багрянец опрокинул пленника на спину и поставил ногу ему на грудь. Понимая, что находится под прицелом, Сотник с двумя автоматами выбрался наружу, положил их сбоку от люка и сразу поднял руки. Хорек сел, вытянув ноги. Взгляд его блуждал, красные струйки бежали из ноздрей.
— Замри! — донеслось сзади. — Ты под прицелом!
Сотник не шевелился.
— Сколько вас? — голос прозвучал ближе. — Руки за голову!
— Трое, — сказал Игорь, сплетая пальцы на затылке. — Нет, четверо.
— Так трое или… Это что, ребенок?
— Ребенок. Четверо — потому что один «язык».
— Какой еще «язык»? — теперь говорили совсем рядом, человек стоял прямо за броневиком.
— Вражеский боец, — пояснил Игорь. — А я — капитан разведроты.
Он не надеялся «задавить» незнакомца званием, как связиста в первый день нашествия или позже Багрянца — тех, кто устроил эту засаду, подобными штучками вряд ли проймешь. Но, по крайней мере, его слова заставят человека задуматься.
Все это время Игорь рыскал взглядом по улице впереди: да где же он?! Где снайпер? Ведь наверняка перед броневиком, скорее всего, не по прямой, а сбоку… Ну да, конечно!
Это напоминало волшебство: вот только что никого там не было — а через мгновение неясное пятно на склоне кучи под задним бортом мусоровоза обратилось человеческим силуэтом. Боец стоял в положении для стрельбы с колена.
Игорь криво улыбнулся. Все правильно. Куда не хочется смотреть? На кучу мусора, к примеру. В подобных местах толковый снайпер и будет устраивать засаду — там, где взгляд нормального человека обычно не задерживается. Именно поэтому Багрянец не заметил бойца в смотровую щель. Даже если бы уставший курсант был бодр и насторожен, если бы он в тот момент специально выглядывал засаду — все равно вряд ли засек бы фигуру, наряженную в грязно-серый, с бледно-рыжими пятнами ржавчины, камуфляж типа «леший». Основной цвет города — серый, то есть цвет сухого асфальта. В развалинах он иногда сменяется ржавым — цвет кирпича и песка. Именно таким и был костюм снайпера, именно такого цвета маскировочной лентой было обмотано его оружие. На расстоянии больше шести-семи метров фигура его полностью сливалась с фоном.
Стая ворон сорвалась с крыши, каркая, черным смерчем взмыла над домами и пропала из виду.
Хорек потянулся к автомату, и Сотник сказал:
— Не трогай!
— Вы двое — вниз! — приказал голос. — Кто там внутри, ствол бросай, тоже вылезай! Руки поднять!
Игорь, покосившись в люк, кивнул Багрянцу.
— Эй, а с серым че делать? — спросил тот, кладя автомат на сидение. И при этом показал пальцем на свою кобуру.
Игорь покачал головой, прекрасно понимая, что если курсант, высунувшись на башню, попытается стрелять, их с Хорьком тут же завалит снайпер. В такой ситуации никакой спец не станет смотреть, что одна из целей — ребенок.
Багрянец полез наружу, а голос сзади сказал:
— «Язык» пусть внутри остается. Не туда лезешь, правее! Ну!
Сотник спускался так, чтобы от снайпера его закрыла машина, но отдающий приказы это просек, и пришлось, подхватив Хорька, спрыгивать туда, где они будут как на ладони. Он поставил мальчишку рядом, положил руку ему на плечо и собрал в жменю клетчатую рубашку, чтобы Хорек не дернулся никуда. Тот начал приходить в себя — вытер рукавом нос, покрутил головой, потер лоб. Сверху запыхтел выбирающийся Багрянец.
Мальчишка подался вперед.
