Ольга Швецова - Ничей
— Ну как, не надумал про транспорт?
— А что думать, Федя? От размышлений лишних патронов у меня не нарисуется, — он успел запомнить всех троих по именам, хоть трудно различать одинаково красные обмороженные лица и вылинявшие казенные телогрейки. Если мужики пересядут, легко и перепутать.
— А может, у тебя еще чего есть на обмен? — спросил другой, сидевший напротив, кажется, Виктор…
— Куртка у тебя хороша… — опять встрял Федор, но за карабин хвататься пока не было нужды, тот просто интересовался.
— Куртки такие в метро на Динамо делают.
— Точно, зимой в одной химзе не побегаешь…
Железнодорожники были не против и просто посидеть пару часиков в компании приятного собеседника, но попыток развести Алексея на бабки не оставляли. Он вспоминал, что в его рюкзаке могло оказаться лишним, ничего не пришло на ум. Придется идти пешком, оглядываясь на каждом шагу и увязая в сугробах по пояс. Легкая добыча для хищников… Стоил ли этот риск, к примеру, куртки, приглянувшейся Феде? Нет, хрен ему, а не куртка… Дорого обошлась и оправдала свою цену на сто процентов, мастера постарались на совесть. К тому же не хотелось называть незнакомым людям пункт назначения, информация об одиноком путнике с приметной внешностью могла дойти, куда не надо. Пора было покидать теплый сарай и его хозяев.
— А как дальше‑то пойдешь? Далеко тебе еще?
— Далеко… Поселение амазонок хочу найти. Слышали про такое?
Мужики заржали, Алексей пока не понял, над чем именно.
— Не в ту сторону пошел! Отсюда не близко. Но ты иди… Может, не прогонят.
О полумифических амазонках он услышал на станции Новокосино Калининской Конфедерации, не поверил, но сейчас байка вспомнилась к месту. И подтвердилась! Неужели и правда есть такое поселение? Заманчиво, да не для него. Не теперь… Выслушав пожелания счастливого пути и понимая, что развеселил железнодорожников на три дня вперед, Алексей отправился дальше по глубокому снегу. Лыжи он терпеть не мог даже в раннем детстве, но уже готов был и о них подумать, когда доберется до ближайшего городка.
Сомнений не было, в метро больше ничто не удерживало. Иначе не преодолеть соблазна, можно и не сдержать обещания. Чтобы организм больше не отбирал контроль у мозга, нужно бежать как можно дальше. Подготовка к «последнему крестовому походу» заняла много времени. Легкая самоирония делу не мешала, Алексей хорошо помнил, как бродил летом по незнакомой местности без нормального вооружения, используя в качестве перевязочных материалов обрывки грязной одежды. Такого не должно повториться.
С покупкой оружия проблем не было — только заплати. Старый СКС понравился ему, хоть и предлагали на продажу всякие понты, под которые патронов обыщешься. «Семерка» — достаточный калибр для его целей. И оптику найти нетрудно, даже если в лесу она практически бесполезна. Куда можно целиться, когда уже в двух шагах заснеженные кусты закрывают весь обзор? Единственное, что вызывало сомнения, — не самый удобный в обращении магазин. Пришлось осваиваться, много раз заряжать карабин, доводя движения до автоматизма, думать в случае опасности будет некогда. «Симонов», в конце концов, был принят на вооружение.
Неприветливая поверхность заставила в первый момент пожалеть о решении, холодный воздух дошел до кожи даже через противогаз, резина смерзлась. Алексей заменил его респиратором, теперь уже все равно. Вот сейчас действительно и окончательно — все равно. До конца зимы он дотянет, а там… А там будет видно.
Теперь он лучше знал дорогу, шел по знакомым ориентирам, оставляя позади туннели и станции. Опять один. В случае неудачи обвинить некого. И успехом делиться не придется! Никого не надо тащить за собой. И никто не подставит плечо. Обделаешься — и никто не узнает. Преодолеешь все препятствия — и оглянуться не на кого. Нормально, всё как всегда.
Триумвират управлял бункером не хуже, чем раньше пять человек. В своем узком кругу Привратники посмеивались над новым названием Совета, но менять что‑то не спешили. Силовик и два хозяйственника не мешали друг другу, изредка только обсуждали, кого хотелось бы подробнее посвятить во внутренние дела, но оставляли окончательное решение на будущее. Грицких был не против. Только бы не возникло конфликта интересов, ведь сейчас атмосфера успокоилась, всё проходило гладко.
Нельзя допускать в Совет командира отряда сталкеров, каким бы хорошим организатором он ни был. И неплохо бы вернуть представителя технических служб, а то задумывают они что‑то, и потом решение наталкивается на проблемы при его воплощении. Сразу на заседании и обсудили бы. До нечетного числа дополнить Фроловым. Медик не помешает, да и характер у него не склочный. Но состав Совета — вопрос слишком сложный, слишком… Осторожности он требует, и немалой, поэтому исключить малейшие случайности придется заранее.
К весне нужно будет что‑то решать с энергетикой. Договоренность с соседями наконец‑то была достигнута, и теперь вопрос стал чисто техническим: надо проложить кабель, когда наступит теплое время года. Задействовать людей и с той, и с другой стороны, понадобится также надежная охрана при таких работах. Не рано ли думать об этом в декабре? Никогда не рано. Задействовать сталкеров? Когда же закончится эта неразбериха с вооруженными людьми в бункере?! Всех нужно собрать под единый контроль. Если до сих пор ничего не случалось, это не значит, что никогда не случится. И в августе никто нападения не ожидал. Зато встряхнулись все и навели порядок! А когда к зиме гермодверь сама примерзла к раме, снова успокоились. Сейчас действительно наступило затишье, будто зимняя спячка на всех навалилась.
Правда, поначалу пришлось объясняться с соседями по поводу пропавшего у них человека. Но всё списали на нападение на бункер, на неизвестных, устроивших перестрелку. Соседи долго подозревали в убийстве даже Пищухина, пока осенние дожди не размыли песок и не было найдено тело без защитного комбинезона, а московскому сталкеру незачем заниматься грабежом. Вот тогда Грицких и задумался о возвращении Алексея. Отсутствие на трупе пулевых ранений выглядело очень странно, но не для Главного Привратника: Колмогоров ушел безоружным и быстро сориентировался по ситуации. Слишком быстро! А на своем ли месте он был в Совете бункера? Похоже, ему сопутствует удача в совершенно иных делах.
* * *«Как хочется вернуться! Не от холода, неопределенности и страха, его не осталось вовсе — самое желанное остается позади. Лена! Если бы ты снова категорично отвергла, если бы еще больше возненавидела, если бы… Но ты почти простила. Я ни за что не ушел бы от возможности переубедить тебя, люблю борьбу и соревнование, что ж тут поделаешь! А от надежды пришлось бежать без оглядки. Зачем было оставаться? Нет, зачем мне — я прекрасно понимаю… Но зачем тебе?
Теперь я знаю, что тебе не угрожают ни холод, ни голод, ни люди, ведь в Бауманском Альянсе закон и порядок, ты стала там своей, и рядом будет тот, кто сделает тебя счастливой. И если его вдруг сожрут мутанты — жаль, не увижу, а то поглядел бы, — даже тогда ты не пропадешь, я верю в тебя. Со мной было бы всё это и даже больше, но в твоем воображении всегда сквозь мое лицо проступало бы другое: заострившиеся черты мертвого старика, желтовато–бледного, лежащего в самодельном гробу. По поводу «всегда» я тоже чересчур оптимистичен… Полгода, не больше — и ушел бы, не позволив тебе видеть это… Постепенное или быстрое превращение в разлагающееся подобие человека. Твой Лёшка никогда не был слабым. Мои проблемы, мне и разбираться с ними.
Лена… Надежные своды укроют тебя от опасностей, любимый муж обеспечит всем остальным. А я… А мне нужно быть совсем в другом месте. Я там зачем‑то нужен. Именно я, видно, незаменимым оказался все‑таки. Очень любопытно!»
Переменчивая зимняя погода, ледяные дожди и суровые морозы уже к декабрю покрыли снег крепкой коркой, идти по нему нужно было очень аккуратно, но для веса Алексея запаса прочности хватило. Провалившись пару раз в сугробы недалеко от деревьев, он научился держаться середины там, где эту самую середину полян и дорог можно было отыскать. Снегоступы себя не оправдали — скользили по отполированному ветром насту. Цены б им не было в мягком снегу, но погода стояла морозная, сухой и чистый до прозрачности воздух обжигал холодом неприкрытые части лица.
Алексей остановился посреди поляны и прислушался. Далекий крик птицы, стук обледеневших ветвей, но поблизости ничего живого. Линза оптики, согревшаяся от тепла его тела, запотевала, пришлось протереть ее не один раз, прежде чем оглядеться. Что же там, на дальних подступах? Ничего. Кроме относительно свежих следов у подножия сосны и темной проталинки, где мутант задрал ногу на дерево. И, похоже, совсем недавно.
Прикинуть его размер по следам через прицел не получалось, и Алексей решил рассмотреть их поближе. Одно можно сказать уже отсюда: собака или волк, пометивший этот ствол, крупнее «оригинала» раза в полтора. Для более точных измерений требовалось пересечь поляну и углубиться в лес. Врага надо знать в лицо, пусть и располагая пока лишь его анализом мочи. Брезгливо поморщившись, Алексей приложил к стволу комок снега — он ведь не дикарь, может, блин, еще и на вкус попробовать?! — но на сосне уже замерла тонкая ледяная корка. Значит, четвероногий хозяин здешней территории успел уйти далеко. Но где гарантия, что не успел вернуться? По ширине отпечатков лап и прочему выходило, что холка зверя должна находиться где‑то на уровне пояса. Учитывая рост самого Алексея — не так уж это мало, даже отощавший с осени мутант весит точно не меньше девяноста килограммов. Не стоило выпускать из рук карабин, без огнестрельного оружия нет никаких шансов остаться в живых.
