Дмитрий Медведев - Эпоха мертвых. Дилогия (СИ)
— Раз в салоне сработала сигнализация, значит, электричество еще есть, — включился в обсуждение Семен, почуяв задачу по своей части. — Это означает, что и на АЗС все может работать. Я хорошо знаю, как там все устроено, главное, чтобы свет был. Хотя и без него можно, конечно, но сложно…
— В кузов можно еще несколько канистр с топливом накидать, — продолжал планировать Ванька. — И если потом с электричеством будут проблемы, никто не запрещает нам сливать солярку у брошенных машин. Думаю, никто не будет возражать. Хоть о топливе не надо беспокоиться — гляньте по сторонам, везде стоят «доноры», которые уже никуда не поедут.
— Ага, и водители их отдыхают, с пассажирами вместе, — я показал пальцем на обочину.
Там на небольшом асфальтовом пятачке прямо посреди трассы, где любят остановиться на перерыв дальнобойщики, возле пыльной вишневой «семерки» лицом вниз лежали мужчина и ребенок, девочка лет шести, в джинсовом комбинезоне и забранными розовой резинкой в хвост длинными темными волосами. На одежде виднелись аккуратные круглые дыры — стреляли в спину. Кто и зачем? Теперь уже не разберешь. Кровь под телами засохла, в воздухе вились вечно голодные мушки.
Такие картины попадались всюду, и эта была еще не самая страшной. Те, от которых леденели внутренности и становились дыбом волосы, уже стерлись из моей памяти. Точнее, размазались так, что самые жуткие детали сделались нечеткими, расплывчатыми.
Нам встречались и дети, и старики, и целые семьи, погребенные под стальной тушей грузовика и изодранные острым металлом измятого кузова или растрелянные прямо в своих машинах.
Даже смерть может примелькаться — мы быстро перестали ей удивляться, хватило часа, чтоб перестать разевать рты и вздрагивать каждый раз, когда в поле зрения попадал очередной мертвец. Глубоко внутри щелкнул тумблер и отключил какие-то определенные реакции, облегчив нам жизнь. Я был этому рад, несказанно.
Я все говорил себе, что это всего лишь шоссе, бояться нужно городов. В Челнах мы, считай, не побывали — так заглянули на окраину и дали деру. Но вот если въехать вглубь города, любого, наверное, вот уж где кровь точно заледенеет в жилах.
Вскоре обнаружилась так нужная нам АЗС. К счастью, это была станция старого, почти исчезнувшего типа, из такой можно нехитрым способом получить топливо даже без электроэнергии. Однако здесь все работало, и Семен, два года отдавший служению корпорации «Лукойл», залил бак рейнджера под завязку. Заодно мы раздобыли еще четыре пятилитровые канистры — теперь у нас было с собой тридцать пять литров топлива про запас, и, самое приятное, что в кузове пикапа осталось достаточно места — следующим пунктом плана был визит в магазин.
Примерно на полпути до Нижнекамска мы стали свидетелями весьма занятного зрелища. Оно немного разбавило напряженное уныние своим комизмом, заставив нас улыбнуться.
За все три дня после начала катастрофы никто в нашей компании всерьез не задался вопросом, чем же питаются зараженные, чтобы хотя бы минимально поддерживать свои силы. У меня пару раз такая мысль проскакивала, но сразу попадала в категорию «Досужее любопытство» и откладывалась на неопределенное «потом». А ведь это не мертвецы, это люди, или, как минимум, живые существа, и им необходимо как-то поддерживать свои силы.
Нет, к счастью, зомби не ели трупы людей — по крайней мере, я каннибализма за ними не замечал. Встреченный нами зараженный сидел на обочине рядом с аккуратно припаркованной бежевой тойотой на фоне бескрайнего зеленого поля и за обе щеки уплетал черствеющий каравай. Где он раздобыл хлеб — ума не приложу, но ел он с большим удовольствием, успешно оприходовав первую половину. Интересно только, где он возьмет воду, она-то как раз важнее. Голодать можно и несколько недель, а вот без воды можно получить билет наверх уже на третий день.
При виде этого зомби — упитанного мужчины в хорошем костюме и с благородной сединой на висках — я сразу же нарисовал в голове примерную картину событий его личной трагедии. Лацканы пиджака помяты, рукав потрепан, а на ладони виднеется след укуса в виде темного синяка. Значит, цапнули-таки. Потом мужчина, должно быть, решил уехать из города — наверное, от страха, как раз в момент, когда на улицы Набережных Челнов выплеснулась чума. Немного погодя зараженный почувствовал себя плохо. Наверное, начало мутить, штормить, в общем, не знаю я и знать не хочу, что бедные люди чувствуют перед тем, как заснуть и проснуться зомби. Однако мужчина сумел остановить автомобиль и более или менее безопасно припарковать его перед тем, как лишиться сознания. Предположительно, он даже вышел наружу, еще будучи в здравом уме — может, решил, что свежий воздух принесет облегчение. И так и обратился. Чудо, что никто его не размазал по асфальту.
— Ого, да они не такие и безмозглые, — прокомментировал Леха, прильнув к окну.
Ванька немного снизил скорость — боялся переехать бешеного, если тот вздумает выскочить на дорогу. Но зомби лишь вперил в нас злобный взгляд и продолжил трапезу, покрепче сжав каравай, точно боясь, что мы его отнимем. Пожав плечами, Ванька вновь разогнался. Мужчина мрачно зыркнул вслед и вернулся к своему занятию.
— Какой-то неправильный зомби, — задумчиво произнес я. — Те вон как за нами мчались, а этот даже встать поленился.
— Может, голод на них так действует? Слабеют, рыхлеют, — высказал предположение Ванька. — Я вот впервые вижу, что они что-то жуют. Кстати, а вам не кажется, что с водой им будет туговато? Сколько там можно без питья прожить?
— Только что об этом думал. Три дня — крайний срок, или около того, — я вспомнил далекие слова учительницы биологии. — Тогда странно, что те твари в Челнах так резво бежали за нами. Они как минимум двое суток провели без жидкости, это же серьезное обезвоживание, там уж не до физкультуры…
— Наверное, скважину пробурили, для колодца, — вдруг нервно хохотнул Семен. — Из лужи напьются, господи. Инстинкты-то у них наверняка остались, хотя бы базовые, ходят ведь как-то, дерутся, значит, и пить могут, а воды кругом навалом. Она, может, грязная и не самая вкусная, но им точно до лампочки.
— Ага, инстинкты сохранились, кроме самосохранения, — хмыкнул Леха. — Прут под пули, прут под биту. И невдомек бивням, что могут серьезно схлопотать. Хотя, спасибо им за это, хоть какое-то облегчение для нас.
— Главное, чтобы они воспроизведением самих себя еще не занялись, — вставил слово Ванька, помолчал и вдруг грустно добавил. — Даже с машиной из-за этих гадов попрощаться не успел, бросил ее и слинял, тьфу.
Прямо на въезде в Нижнекамск находился здоровенный супермаркет известной на всю страну сети. Правда, добраться до него оказалось непросто. Перед самой катастрофой здесь затеяли ремонт дороги, и одна из полос была перекрыта. Каток и самосвал с некогда горячим асфальтом так и остались здесь, характерные памятники вчерашнего российского прошлого. И ведь не успели доделать дорогу, кто бы сомневался! Хотя хорошо, что в мае начали — это уже признак улучшения, обычно за такие дела дорожники принимаются ближе к октябрю. Принимались, то есть.
Сузившуюся вдвое из-за ремонта проезжую часть закупорила авария, в которой поучаствовало аж пять автомобилей. В итоге шедшую первой «Волгу» развернуло на девяносто градусов, а остальные машины образовали паровозик, нос которого уткнулся в левую заднюю дверь детища нижегородского автозавода. Все машины пустовали, и я не удержался от робкой надежды на то, что люди успели уйти целыми и невредимыми. Крови рядом не было, гильз и дыр от пуль тоже.
— Ну, опять, — вздохнул Ванька. — Везде аварии, да еще в таких местах. Эти-то, гляди, уехать хотели. В сторону Челнов. Не понимали, что ли, что зараза оттуда идет?
— А я, если честно, вообще надеялся, что здесь никакой заразы нет, — признался Семен. — Думал, что маленькие города не коснется это все.
— Да уже всех скоро коснется, — мрачно и авторитетно заявил Леха таким тоном, как будто уже не раз колесил по миру, охваченному зомби-пандемией. — Только глухие деревни отсидятся. Там и не заметят, поди, что все изменилось.
А вот тут он попал в точку. Мне сразу вспомнился рассказ Глуховского «До и После», когда в заброшенной сибирской деревушке люди узнали о том, что случилась ядерная война только спустя месяц или около того. От человеческой цивилизации не осталось даже жалкого призрака, а им хоть бы хны — они и так особо благами этой самой цивилизации не пользовались, так что, услышав невероятные новости, пожали плечами, для порядка поохали да разошлись по своим делам. А один товарищ, помнится, радовался, что теперь не придется выплачивать кредит за новый автомобиль.
— Нижнекамск не такой и маленький, — заметил я. — В Польше, да и вообще в Европе, например, сорок тысяч жителей — уже вполне себе город. Да и из Челнов наверняка сюда многие поехали, не в Ижевск же ехать.
