Роберт Киркман - Ходячие Мертвецы: Восхождение Губернатора
Малочисленное сельскохозяйственное сообщество на восточном краю центральной Джорджии быстро превратилось в ад, когда люди начали умирать и возвращаться. Но лишь безопасность Пенни, в конечном счёте, подвигла Филипа совершить оттуда побег. Для Пенни он заручился поддержкой старых школьных приятелей, для Пенни он тронулся в Атланту, где, как передали в Новостях, открывались центры для беженцев. Это всё было для Пенни. Пенни — это всё, что может потерять Филип Блейк. Она была единственным, что заставляло его идти: единственный бальзам его израненной души.
Пустота в сердце Филипа образовалась ещё задолго до вспышки этой необъяснимой эпидемии, пронзая его острой болью посреди бессонных ночей. 3 часа ночи — вот точное время, в которое он потерял свою жену почти четыре года назад — на скользком от дождя шоссе к югу от Афин. Сара навещала друзей в Университете Джорджии, немного выпила и потеряла управление автомобилем на повороте в округе Уилкс.
С момента опознания трупа Филип знал, что уже никогда не будет прежним. Он не сомневался, правильно ли поступает: вкалывал на двух работах, чтобы Пенни была сытой, одетой и окруженной заботой. Но сам он уже никогда не будет прежним. Возможно, поэтому всё и произошло. Насмешка Бога. Когда саранча наступает и в реках бежит кровь, лидером становится тот, кто многое потерял.
— Неважно кем они были, — наконец говорит Филип брату.
— Или чем они были.
— Да… Думаю, ты прав.
Наконец, Брайану удаётся сесть, скрестив ноги, и сделать глубокий свистящий вдох. Он смотрит как Бобби и Ник на другом конце комнаты разворачивают большой непромокаемый брезент и встряхивают открытые мусорные мешки. Они начинают перекатывать трупы, сочащиеся кровью, в брезент.
— Только одно имеет значение: мы должны очистить наше убежище немедленно, — говорит Филип.
— Мы можем остаться здесь на ночь, и если удастся достать немного бензина утром, мы уже завтра доберёмся до Атланты.
— Не имеет смысла, но тем не менее… — пробормотал Брайан, переводя взгляд от одного трупа к другому.
— О чем ты говоришь?
— Посмотри на них.
— Что? — Филип оглянулся через плечо на отвратительные остатки пожилой женщины, завернутой в брезент.
— Что с ними такое?
— Это всего лишь семья.
— И что?
Брайан кашляет в рукав, а затем вытирает рот.
— Я говорю… вы убили мать, отца и четырех детей-подростков… похоже на то.
— Да, и что? — Брайан поднял взгляд на Филипа.
— Итак, как такое дерьмо могло произойти? Они что… обернулись все вместе? Или один из них был укушен и заразил всех остальных?
Филип задумался об этом на минуту — после всего он все еще пытался понять, как всё это безумие действовало — но в конце концов Филип устал думать об этом и произнёс:
— Давайте же, поднимай свою ленивую задницу и помоги нам.
* * *Им потребовался час времени, чтобы всё очистить. Пенни пока сидела в шкафу. Филип принес ей мягкую игрушку животного из одной из детских комнат и пообещал, что скоро она сможет выйти. Брайан отмывал кровь шваброй, судорожно кашляя, в то время как трое остальных мужчин выволакивали завернутые в брезент трупы — два больших и четырех маленьких — наружу через задние раздвижные двери по большому кедровому настилу. Ночное небо последних сентябрьских дней было чистым и холодным, подобно темному океану. Звёзды сияли в изобилии, насмехаясь над людьми безразличным ярким мерцанием. Дыхание троих мужчин проявлялось в темноте, пока они тянули пакеты по влажным от мороза доскам. На поясе у каждого — кирки. У Филипа старый пистолет Ругер 22, который он купил на блошином рынке несколько лет назад. Но никто сейчас не хотел бы привлечь мёртвых звуком выстрела. Ветром доносится характерный узнаваемый шум: искажённые стонущие звуки, шаркающая походка ходячих мертвецов, бредущих откуда-то из темноты соседских дворов.
В Джорджию пришла необычно ранняя морозная осень, и вечером ртутный столбик опустился, предположительно, до плюс 4 градусов, или даже до нуля. Во всяком случае, так заявила местная коротковолновая радиостанция, перед тем, как постепенно затихнуть под шквалом атмосферных радио-помех. До этого момента, во время поездки, Филип и его команда мониторили телевидение, радио и интернет через BlackBerry Брайана.
Среди общего хаоса, новостные репортажи уверяли людей, что все просто замечательно, что надежное правительство управляет ситуацией, и этот небольшой инцидент будет устранен в течение нескольких часов. Частоты гражданской обороны регулярно вмешивались с сообщениями, убеждая людей оставаться в закрытом помещении, и держаться в стороне от малонаселенных областей, чаще мыть руки, пить бутилированную воду… и прочий вздор. Естественно, ни у кого не было точных ответов. И возрастающее число исчезающих из эфира радиостанций являлось весьма зловещим признаком. К счастью, в бензоколонках еще оставалось горючее, продуктовые магазины были полны запасов, электрические сети, светофоры, полицейские участки и все атрибуты цивилизации, кажется, держались на плаву. Но Филипа волновало, что грозящая потеря электроснабжения значительно поднимет ставки не в их пользу.
— Давайте свалим их в мусорные контейнеры позади гаража, — тихим голосом, почти шёпотом произносит Филип и тянет два брезентовых свертка к деревянному забору рядом с гаражом на три автомобиля. Он стремится проделать всё быстро и бесшумно, чтобы не привлечь других зомби. По возможности: никаких огней, никаких резких звуков, никаких выстрелов.
Позади семифутового забора из кедра проходит узкая дорожка из гравия, обслуживающая ряд обширных гаражей, расположенных на заднем дворе. Ник подтаскивает свой груз к воротам забора. Это твёрдая плита из кедрового тёса, с ручкой из кованного железа. Он опускает сверток и открывает ворота.
С другой стороны ворот его поджидает ходячий труп.
— ОСТОРОЖНО! — закричал Бобби Марш.
— Пасть заткни! — прошептал Филип, доставая кирку, висящую на его поясе, уже на полпути к воротам. Ник отскочил. Зомби ринулся на него, чавкая, не дотягиваясь до его груди буквально миллиметры. Жёлтые зубные протезы слабо щёлкали, как кастаньеты.
Ник видит в лунном свете пожилого взрослого мужчину в свитере Изод, широких брюках для гольфа и дорогих бутсах. Лунный свет сияет в его молочных, замутнённых катарактой глазах. А он ведь когда-то был чьим-то дедушкой.
Ник лишь мельком разглядел существо, затем подался назад и, споткнувшись о свои ноги, упал задницей на сочный ковер жёсткого кентуккийского пырея. Мертвый гольфист неуклюже двигается к нему на лужайку через открытые ворота, в то время как вспышка ржавой стали очерчивает дугу в воздухе. Рабочий конец кирки Филипа опускается точно на голову монстра, взломав череп старика, словно кокос, проникнув в плотную волокнистую мозговую оболочку и погружается в теменную долю головного мозга. Раздается звук, подобный треску разламываемого сельдерея, и в воздух вылетает сгусток тёмной солоноватой жидкости. Насекомая живость лица дедушки немедленно угасает, подобно смятой картинке в проекторе.
Зомби рушится на землю с изяществом сдутого пустого мешка из прачечной.
Глубоко погруженная в нем кирка тянет Филипа за собой вниз. Он пытается выдернуть её, но кирка застряла.
— Закройте сейчас же грёбаные ворота! Закройте ворота, и сделайте это бесшумно, чёрт побери! — рычит Филип безумным театральным шёпотом, обрушиваясь левым ботинком со стальным носом на сломанный череп трупа.
Остальные двое двигаются, словно в синхронном танце. Бобби быстро опускает свой груз и несётся к воротам. Ник поднимается на ноги и отступает в испуганном оцепенении. Бобби быстро запирает задвижку на кованый рычаг. Раздаётся глухой металлический скрежет, настолько шумный, что отзывается эхом через тёмные лужайки.
Наконец, Филипу удаётся вытащить кирку из неподатливого черепа зомби. Она выходит с мягким чавкающим звуком. Затем он поворачивается к мёртвой семье, но тут его разум начинает заливать паника, когда он слышит что-то странный внезапный звук, доносящийся из дома.
Он поднимает глаза и вглядывается в заднюю часть дома с освещенными изнутри окнами. Позади стеклянных раздвижных дверей виднеется силуэт Брайана, стучащего по стеклам, жестикулирующего Филипу и остальным возвращаться немедленно. Всё поведение Брайана выражает срочность. Он забывает про мёртвого гольфиста, уверенный, что внутри что-то не так.
Боже, пусть это не касается Пенни.
Филип опускает кирку и пересекает лужайку второй квартиры.
— А что со жмуриками? — кричит Бобби Марш вслед Филипу.
— Оставь их! — выкрикивает Филип, взлетая по ступенькам и перебегая через раздвижные двери. Брайан ждёт с приоткрытой задвижкой.
