Дмитрий Медведев - Тень над небесами
Бастиан устремил испуганный взор на Хельмута, ожидая от того каких-то действий. Берта вся сжалась, как пружина, растревожено сопя в темном углу. Стоит дать ей команду, и она вопьется в горло одной из тварей, не дав Хельмуту даже договорить. Правда, для этого ей надо еще забраться на подоконник. Раскормили толстушку-Берту, что и говорить, избаловали, из охотника превратили в потенциальную жертву или, в лучшем случае, в предмет интерьера. Однако если особо лихой представитель зомби-фауны прорвется в квартиру, на полу овчарка не оставит ему шансов, каким бы здоровяком он не был. Челюсти природного хищника все же крепче.
Худшие опасения оправдались. Зомби решились попытать счастья. Судя по их твердым намерениям, они и не сомневались, что жертвы никуда не исчезли, просто нужно немного попотеть, чтобы добраться до загнанной в угол добычи.
Хельмут аккуратно приподнял голову над подоконником и не удержался от сдавленного оха. Перед глазами замелькали ладони зараженных — они прыгали, примерялись к высоте. Наконец, самый смелый (или самый высокий) ухватился за нижний выступ оконной рамы и подтянулся. Он сделал это так легко и естественно, как будто все еще был человеком, прекрасно осознающим все свои действия. Подсадили, все-таки, или сам подлез, оттолкнувшись от какого-нибудь выступа. Нет, ты глянь!
Не желая тратить патроны впустую и забрызгивать все вокруг мозгами, Хельмут встретил зараженного коротким и плотным ударом приклада, на манер копья. Возможности защититься у зомби не было. Тощий мужик с вытянутым лицом и толстенными губами успел только комично скосить глаза на летящий навстречу приклад, а потом со скоростью пушечного ядра вылетел на улицу со сломанным носом да брякнул о брусчатку костями.
Зомби возмущенно загалдели, зарычали, сверля распрямившегося в полный рост Хельмута злобно сощуренными глазами. Он вздохнул, нацелил карабин в лоб ближайшему психопату и уже был готов нажать на спусковой крючок, как в голову ему пришла интересная мысль. Почему бы не проверить? Может, не обязательно убивать их? На этой улице и так уже три трупа.
Он выстрелил вверх. Грохот мигом разнесся в обе стороны улицы, отражаясь от стен невысоких, но очень плотно стоящих друг к другу домов. Догадки подтвердились, зомби синхронно сорвались с места. Бежали они в ту же сторону, откуда пришли, да так быстро, что спустя минуту их и след простыл. Немного отставала только полная азиатка, пару дней назад восхищенная охавшая при виде местных достопримечательностей, но она старалась, да так сильно, что увесистый чехол с фотоаппаратом на каждом шагу подскакивал и колотил ее по несуществующей груди. И чего она его не снимет, фотоаппарат этот? Нет, все же они еще тупые. Интеллекта хватает только на пакости. Во всяком случае, пока.
— Она жива, — едва опасность скрылась из вида, как парень снова начал канючить. — Я точно Вам говорю, жива…
— Послушай, Бастиан, — Хельмут взял юношу за плечи и посмотрел ему в глаза. — Мне жаль. Клянусь, мне невероятно жаль, я сочувствую тебе, соболезную. Но твоя девушка мертва.
— Сандра… Она…
— Увы. Я даже отсюда видел, что…
Хельмут заметил, что эти паузы в речи Бастиана носят явно нездоровый характер. Он хватал ртом воздух, полезли из орбит глаза. Черт возьми, да у него паническая атака! Хельмут растерялся и перепугался, но нельзя подавать виду, нужно во что бы то ни стало успокоить паренька, из кожи вылезть, но успокоить. Лучше всего это сделать, будучи спокойным самому.
— Бастиан, прошу тебя, послушай меня, — скороговоркой затараторил Хельмут, все так же крепко держа мальчишку за плечи, не давая ему завалиться на бок. — Да, тебе покажется страшным то, что я сейчас скажу. Но мир ведь теперь тоже страшный, совсем не такой, как в прошлые выходные, правда? Так вот, сынок, я видел, как они набросились на Сандру, но я подоспел слишком поздно. Ты не бросил ее, ты был готов драться и отдать за нее свою жизнь. Ты поступил, как настоящий мужчина, но силы были неравны. Никто бы не выстоял, никто!
— Я… Сандра… — Бастиан напоминал выброшенную на берег рыбу, теряющую остатки кислорода. Он уже начал зеленеть, и, тщась удержать слабеющую связь с миром, вцепился ледяными пальцами в предплечья Хельмута. Тому лишь оставалось тщательно чеканить слова, пытаясь пробить ими спешно выстроившуюся паническую стену.
— Ты ничего не мог сделать. Ни-че-го! Пойми и успокойся, сейчас же! Сандра хочет, чтобы ты жил. Она не хочет, чтобы ты умирал вот так вот глупо, чтоб ты задохнулся после того, как чудом сумел спастись, после того, как рисковал жизнью, защищая ее. А ну, все, тихо, возьми себя в руки. Сейчас же!
Бастиан вдруг хрипло вдохнул, да так сильно и жадно, что аж поперхнулся и закашлялся. Хельмут растерянно постучал ему кулаком по спине, но парень жестом велел остановиться. Он начал дышать, невидимый закупоривающий трахею блок оказался прорван, спазм разжался. После нескольких глубоких вдохов и продолжительных выдохов Бастиан, наконец, смог говорить, а от лица отхлынула синюшная бледность.
Хельмут устало сел и привалился спиной к стене под окном. Сколько подобных моментов он еще выдержит? У самого здоровье пусть и крепкое, но далеко не железное, лучше бы поменьше волноваться, если это возможно, конечно.
— Прошу Вас, давайте проверим, — взмолился Бастиан. — Мне кажется, Сандра жива.
— Добро, пойдем, — кивнул Хельмут. — Берта, ко мне. Ко мне, говорю! Да не бойся ты!
К счастью, подъезд выходил не на улицу, а во двор, иначе зомби наверняка бы догадались пройти через него и навалиться на входную дверь. Хельмут ее, конечно, худо-бедно заставил мебелью, но грош цена всем этим баррикадам, они даже двух зомби навряд ли надолго задержат.
Зараженные ретировались, причем так далеко, что Хельмут их не чувствовал. Сам того не заметив, он начал полностью полагаться на невидимый радар, который пару раз помог ему вчера. Нетрудно догадаться, что Хельмут даже близко не представлял себе, как и почему это работает. Такие вещи лежали далеко за пределами его понимания, хотя, в некотором роде, они преследовали его с детства, если хорошенько повспоминать — рождающиеся в голове фантастические истории, живые и яркие сны, но все это носило эпизодический характер, самое интересное началось после смерти Агаты. Как будто что-то, всю жизнь сидящее в нем, затаившееся в темных непроглядных глубинах, нашло, наконец, путь наверх, пробившись через треснувшую от удара утраты стену повседневности, губящей своей рутиной все прекрасное и необычное, что имеется в человеке.
— Она мертва, сынок, — с неподдельной горечью констатировал Хельмут, отнимая руку от шеи девушки. — Перелом основания черепа, пульса нет, потеря крови, опять же… Плюс посмотри, ее всю искусали. Да и глаза…
Ответом было тихое и протяжное «шайссе» (дерьмо — нем.), похожее на шипение змеи. Бастиан запустил пятерню в густую кудрявую шевелюру, из глаз снова хлынули слезы. Надо скорее уводить его отсюда, хоронить девушку — не самая хорошая затея. Хотя и так бросать тоже как-то не по-людски. Эх, как же быстро красавец Дюссельдорф стал гиблым местом…
— Идем в машину, Бастиан.
— Что? Мы бросим ее здесь?
— Боюсь, что да…
Хельмут прервался на полуслове, поморщившись от странной боли — как будто в мозг воткнули тонкое длинное жало. Странное сравнение, если учесть, что сам мозг как раз лишен соответствующих тканей, и потому боли не чувствует, хоть в кипятке его вари.
Зомби возвращались. Возвращались после того, как еще пять минут назад позорно бежали. Это были все те же две группы, и каждая наступала со своей стороны. Они быстро приближались, и влекли их сюда отнюдь не выжившие. Похоже, сейчас их выстрелом уже не испугаешь.
— Они идут, с обеих сторон, быстро во двор! — прошипел Хельмут.
Троица проскользнула через арку во внутренний дворик дома, где Хельмут нашел временное прибежище.
— Бастиан, побудьте здесь, — велел Хельмут. — Пожалуйста, не отпускай Берту. А лучше — заведи ее в подъезд, а то еще начнет лаять.
Приближающийся топот не оставлял сомнений. Зомби бежали друг на друга, стенка на стенку. Бой закипел прямо напротив арки, за которой притаился Хельмут. Его так и подмывало глянуть хоть краем глаза, но страх быть замеченным пересиливал. Здесь не то расстояние, чтобы играться оружием, можно успеть подбить двух, максимум трех, но остальные все равно доберутся до тебя. Вдруг, увидев человека с оружием вплотную к себе, гады не кинутся врассыпную, а решат порвать стрелка на куски? Да и слишком уж они заряжены на борьбе между собой.
Судя по звукам, дрались страшно, насмерть. Зомби вопили, со шлепками и хрустом раздавая оплеухи направо и налево. Несмотря на то, что зараженных с левого конца улицы были почти вдвое больше, «правые» явно теснили их — шум помалу смещался левее. Наконец, Хельмут решился выглянуть.
