Ищущий во мраке (СИ) - Костяной Богдан

– Случилось то, что случилось, – закончил я.

– Мы бежали из столицы немного раньше, когда еретики ещё не сумели преодолеть стены города. Скажи, Эдгар, там совсем никого не осталось? – спросила Этна.

– Нет, – покачал я головой. – Последние церковнослужители и мракоборцы, которые их защищали, погибли при штурме кафедрального собора в центре Бригга. Мне чудом удалось уцелеть, после чего, меня нашёл один человек и выходил… К сожалению, мне пришлось его убить, он подхватил серую гниль.

– Выходит, нам нужно попытаться найти отца Севастьяна, – произнесла девчонка.

– Ты сейчас серьёзно? С твоих же слов, твой отец последний раз связывался с ним за несколько лет до конца света. А это лет тридцать назад было, может чуть меньше. Неизвестно, жив ли этот Севастьян. Не знаю, сколько лет ему было, но три десятилетия хватило бы большинству людей на то, чтобы скончаться и не насильственной смертью, и даже не из-за серой гнили.

– Я всё понимаю, Эдгар, – кивнула Этна. – Но разве у тебя есть идея лучше? – спросила она.

– К сожалению, нет, – согласился я.

«Насколько это безумно – пытаться пересечь полконтинента ради неизвестной цели? – задумался. – С другой стороны, я дал себе клятву идти вперёд, во чтобы то не стало. В этом мире больше нет безопасных мест, но если не сам Севастьян, то хотя бы его поселение живо – у нас есть шанс… У нас… Нет, у Этны и Марко. Мой мир рухнул давно».

Девятое воспоминание

– Так ты согласен идти туда? – спросила Этна, спустя несколько минут молчаливых размышлений с моей стороны.

– Идей куда двигаться у меня нет, но в такое путешествие нам без карты никуда. Хотя… Чёрт побери, в отсутствие света О, определить, где восток, а где запад нельзя. Нужен компас.

– Я и не знала, что всё так сложно, – поникла Этна. – Где же взять этот компас? Впервые о нём слышу вообще…

– Не удивительно. Ты ребёнок, а компасы в погасшем мире стали на вес золота. Они и до конца света ценились, но, по крайней мере, их производили. Еретики обрушили большую часть фабрик и складов, где могли лежать компасы. Откуда его взять теперь, я не представляю… – тут я задумался. – Хм. Есть, правда, один трюк, но для него понадобится игла, которую мы, пока что, не нашли.

Тут я услышал, как набухла крышка банки. За разговором, я совсем позабыл про оставленную греться тушёнку. Взяв консерву тряпкой, поставил её на стол и вскрыл ножом. По дому разнёсся запах говядины, плавающей в собственном соку. При виде пищи, живот Этны забурчал так громко, что Марко зашевелился на кровати. Я протянул девочке ложку из походного набора, прихваченного с корабля, и сел напротив, наблюдая за тем, как она утаптывает консервированное мясо, старше себя раза в два.

– Почему ты не ешь? – спросила она.

– Консервы для вас с Марко. Я себе зажарю оленину. Не хочу, чтобы вы подхватили паразитов из-за моих никакущих навыков готовки, – ответил я.

– Тю! Так меня матушка учила готовить, – ответила Этна. – Или как мы, по-твоему, всё это время выживали? Если хочешь, могу прям сейчас начать жарить, только бы посуду подходящую найти…

– Ешь пока, – улыбнулся ей в ответ. – У меня там есть ещё вяленое мясо, перебьюсь им.

Пока Этна уплетала за обе щеки тушёнку, я достал из мешка несколько шматков солонины и присоединился к трапезе. Невзирая на отвратительный вкус, мой рот наполнился слюной, до того редко выпадало мне поесть. В последние дни этому мешал даже не дефицит еды, а количество дел.

– Гипотетически, мы могли бы найти карту, – произнёс я, вспомнив кое о чём. – Хотя сомневаюсь, что в том месте остался хоть клок уцелевшей бумаги.

– Почему? – спросила Этна.

– Огонь. Им нужен был огонь, чтобы разогнать тьму внешнюю, позабыв про то, что внутри у них давно пропасть. Всё, что хорошо горело – сжигали. Не только книги, но и мебель, а то и целые города с деревянными зданиями. Пока что не видно, но через пару дней Бригг тоже начнёт гореть. Причина, по которой за несколько лет Скильсвилль не был спален дотла мне неясна, но скорее всего, им просто не было до него дела из-за отсутствия сухопутного коридора в столицу.

– Что это за место? – внимательно посмотрела на меня девчонка.

– Институт геологии в горах Парамо, совмещённый с обсерваторией. Там располагалась обширная библиотека карт. От простого путеводителя, до маршрутов миграции снегирей. Любая из них бы подошла. Но я не был там ни до, ни после конца света, и не слышал о его судьбе.

– И мы туда отправимся? – спросила Этна.

– Если хотим найти отца Севастьяна, то придётся. Путь не близкий, но нужно определить направление. Я знаю, что от Бригга этот институт располагался примерно в полутора сотнях миль на восток. Поэтому и нужен компас.

– И для него нужна иголка? – поморщилась девчонка.

– Да, а ещё небольшой тазик с водой и кусочек марли. Если продеть намагниченную иголку через бумагу и положить на воду, то кончик укажет север, а ушко на юг. Соответственно, слева – запад, справа – восток.

– Ух ты! – прошептала Этна. – Где ты такому научился?

– В рядах мракоборцев, – улыбнулся ей в ответ.

За нашим разговором, мы не заметили, как Марко принялся ворочаться. Продрав глаза, он встал с кровати, будто ни в чём небывало, и только спустя пару секунд осознал, что на нём нет одежды. Взвизгнув, парнишка тут же закутался в кусок парусины. Этна невольно рассмеялась.

– Знаете, а давайте-ка займёмся поиском одежды для вас, – встал я из-за стола, понимая, что дальше так дело не пойдёт. – Марко, садись, поужинай с сестрой.

– Что сделать? – спросил мальчик.

– Поужинай… Ах да, вы же не знаете, что такое «ужин»… – буркнул я себе под нос. – В общем, это значит – поешь.

– Я как раз проголодался, – довольно облизнулся Марко и сел за стол. Я вручил ему ещё одну ложку из запаса. «Как поедят, нужно будет сделать им припарки».

Повторно осмотрев дом, нашёл за печью лестницу. Взяв подмышку, вышел на улицу и приставил к фронтальной стороне хижины. Отворив небольшую заслонку, пробрался на чердак.

Среди метров паутины и толстых слоёв пыли нашёлся небольшой ящик с инструментами и пару мотков верёвки. «Верёвки много не бывает».

Вернувшись в дом, принялся разбирать. Первым делом, сунул за пояс, покрытый ржавчиной, но оттого не менее крепкий молоток. «Пригодится, как в хозяйстве, так и в драке».

Пила совсем вышла из строя, гвозди вряд ли пригодятся где-то тем более, что они совсем уж заржавели. Впрочем, мешочек с ними я положил к остальным нашим вещам.

– Вот оно! То, что надо, – воскликнул я, достав со дна ящика небольшую шкатулку. Внутри находилась подушечка с иголками и несколько катушек чёрной нити.

Порыскав в сундуке, я нашёл несколько рубашек, пару брюк, безрукавный тулуп из овчинки и мужскую шинель. Платья и юбки даже трогать не стал: для путешествия лучше всего Этне одеть не стесняющую движения мужскую одежду.

Лишнее, что могло пригодиться, сложил в мешок. Рубашка, что была на мне с самого пробуждения, давно износилась, потеряла три пуговицы и дурно пахла кровью, потом и мазями для компресса.

Наложив на повреждённый сустав сухой бондаж, я нацепил новенькую серую рубаху. «Чуть великовата, правда, но пойдёт».

– А, ну ка, примерьте, – произнёс я, когда дети покончили с тушёнкой.

Марко я вручил тулуп. Он был ему как раз по размеру. Этне досталась куртка. Верхняя одежда, включая рубашки, была длинновата в рукавах, но я решил оставить как есть. Всё-таки, они ещё вырастут, да и подвернуть рукава можно. Чего не скажешь о штанах. Они были слишком длинные для Марко. Этна же наступала пятками на штанины. Не критично, но в мире кромешной темноты можно легко споткнуться даже из-за такой мелочи. Придётся подшить. Но так, чтобы, если другой одежды не найдётся, всегда можно было бы распороть нитки и вернуть брюкам прежнюю длину.

Помассировав виски, я взялся за работу. И неожиданно столкнулся с трудностью, о которой и не догадывался.