Анна Калинкина - Под-Московье
— Что это было? — спросила она, едва смогла отдышаться.
— Т-с-с! — сказала Нюта. — Неважно, что, главное — что все кончилось хорошо. Самое опасное позади, теперь, думаю, нам удастся спокойно дойти до Тушинской.
И на лице у нее Кошка увидела какое-то новое, незнакомое выражение — злобную радость. Нюта торжествовала, как будто промчавшаяся жуткая лавина была делом ее рук, ее личной заслугой, как будто именно она все это организовала. И еще в глазах Нюты читалось облегчение — словно она до последнего не была уверена, что все получится именно так, как она задумала.
— Но ты что-то кричала. Ты знаешь, что тут происходит? Что убило тех, нападавших?
Кошка ни секунды не сомневалась — те, что догоняли их, мертвы. И была уверена, что Нюта тоже это понимает. Сталкер тоже не выказывал удивления, один Сергей смотрел недоуменно. Он, видно, тоже был бы не прочь услышать объяснения.
— Какая разница, как их называть? — тихонько сказала Нюта. — Кто-то говорит, что это одичавшие кони. Тут ведь когда-то, говорят, ипподром был поблизости. Такое место, где устраивали лошадиные бега.
— Я, кажется, видела похожего зверя в музее. Неживого, — пояснила Кошка задумчиво. — Получается, что они тех бандитов затоптали насмерть? Как все это странно. Хорошо, что мы успели пройти.
— Кое-кто говорит, что это не просто лошади, — протянула Нюта. — Я каждый раз боюсь идти здесь.
— Но ты сделала это для меня. И я этого никогда не забуду, — серьезно сказала Кошка.
— Ты меня уже спасала, а сегодня была моя очередь.
— Что же это за странные лошади? — подал голос Сергей, прервав их излияния. — Они вот так и бегают табуном все вместе? И почему нужно их бояться? Я видел пару раз лошадей еще до Катастрофы, они не нападали на людей. Могли, конечно, брыкнуть с перепугу, но так, чтоб охотиться, — такого не было. Не может быть, чтобы Катастрофа их так изменила.
— А у нас вообще тут много интересного, — неожиданно засмеялась Нюта. — На Тушинской, например, водятся свирепые ламы с во-от такими клыками!
Она, казалось, уже ничего не опасалась, и Кошка тоже позволила себе немного расслабиться, поняв, что главная опасность, видимо, миновала.
— Да ведь я серьезно спрашиваю, — обиделся Сергей. — Мне как ученому это интересно.
— Я не могу ответить по-другому, — сказала Нюта. — Я выросла в метро и не знаю, как называют это все ученые люди. Есть много вещей, в которые ученые вообще не верят и говорят, что их быть не может. И все же мы знаем, что они существуют. Но вы же не захотите слушать, о чем шепчутся между собой женщины.
— Скажите, как умеете, — попросил Сергей.
— А почему ты кричала «идиоты»? — спросила Кошка.
— Я кричала? — удивилась Нюта. — А я этого совсем не помню. Это я зря — нас ведь могли заметить.
— Но кто, скажи?
— Давайте мы сейчас поговорим об этом, и больше никогда это обсуждать не будем? — сказала Нюта, понизив голос. — Люди говорят, что здесь гуляет Дикая Охота. Это мне рассказал один старик на станции Спартак — мы скоро будем там. Он сказал — это мертвые всадники скачут на мертвых конях. Ищут зло и расправляются с ним.
— Не может быть, — убежденно проговорил Сергей. — Наверняка это все имеет какое-нибудь простое и понятное объяснение.
— Да, скорее всего, — улыбнулась Нюта, которой, видимо, вовсе не хотелось спорить. Она как будто все для себя уяснила уже давно и глядела на Сергея снисходительно. Весь ее вид словно говорил: если человек не готов принять вещи такими, какими они есть, пусть думает, как хочет. — Может, откуда-то мчалось стадо диких животных и затоптало людей, которые просто попались им на пути, даже не заметив. Каждый верит в то, во что ему удобно.
Сергей уловил иронию и заметно обиделся.
— Не сердитесь, — сказала Нюта, — оставьте глупым женщинам тешиться их выдумками. Но только когда мы в первый раз столкнулись с этим, то один из нашей группы уверял, что обернулся и увидел всадников. Хотя, возможно, он пошутил — это очень на него похоже.
Кошка молчала, вновь и вновь переживая ощущение ужаса, когда ей показалось, что сгусток тьмы на мгновение обернулся в ее сторону, и она различила над гривой скакуна бледное, жуткое лицо наездника. Это продолжалось лишь долю секунды, но она знала, что не забудет этого мига никогда, сколько бы ни довелось прожить. У нее было чувство, что за ней следят и все про нее знают, просто не трогают — до поры до времени. И это было так страшно — куда там бандитам с Китай-города! Они, по крайней мере, были простыми и понятными.
Но ведь ее пропустили! Значит, здешние духи благосклонны к ней. И возможно, когда-нибудь ей удастся заслужить прощение? А еще Кошка вдруг поняла — ее мертвые теперь оставят ее в покое, не будут приходить во сне.
И она дала себе слово, что если им удастся благополучно попасть на Тушинскую, то про месть она забудет навсегда. Никогда, кроме как для самообороны, не поднимет она руку ни на кого из людей, будь то самый отпетый подонок. И на душе у нее немного полегчало. В первый раз Кошка поверила, что все может кончиться хорошо.
Глава 17
ВОЛЯ ИЛИ КЛЕТКА?
Они проходили пустые, заброшенные станции. На Полежаевской под ногами хрустела подозрительная бурая пыль, и они ускорили шаг. Кошка слышала про то, что здесь когда-то тоже жили люди, но однажды станция была обнаружена абсолютно пустой и залитой кровью. С тех пор ее так и не заселили. Что случилось с ее жителями, никто так и не узнал — рассказывали, что не было обнаружено ни тел, ни ошметков плоти, одна лишь кровь — везде, куда ни глянь. Кошка первый раз видела такую странную станцию — на ней было две платформы, более узкие, чем обычно, а путей, наоборот, три. Как будто взяли обычную станцию и по самой середине платформы проложили еще один путь.
Станция Октябрьское поле, также пустующая, выглядела как и многие другие станции ближе к окраинам. Никаких вычурных элементов, стены выложены кафелем, высокие колонны подпирают потолок. Здесь когда-то произошла авария, и станция, по слухам, сделалась непригодной для жизни. Возле Щукинской в туннеле поблескивали нити паутины — пришлось сначала поджечь ее, а потом ждать, пока рассеется едкий дым. На Щукинской Кошка обнаружила признаки того, что обитатели покинули станцию не так давно — здесь еще валялся какой-то хлам.
Войдя в туннель, Нюта неожиданно свернула в боковой проход, и вскоре они оказались в подземелье, где горел костер. Навстречу им поднялось несколько человек, и Кошка едва сдержала возглас удивления — она таких не видела еще. Лица у многих из них были намазаны белым, как у женщин, околачивавшихся в «Трех потронах», а глаза почти у всех оказались густо подведены черным. Черный цвет абсолютно преобладал и в одежде незнакомцев.
К ее удивлению, Нюта дружески поздоровалась с ними, называя одного из них, видимо, самого главного, Каем. Она протянула ему пару книг, еще какие-то пакетики. В благодарность обитатели подземелья напоили их чаем — у него был странный привкус, но все почувствовали себя бодрее. Это было очень своевременно — путники уже успели устать, а дорога, как предполагала Кошка, предстояла неблизкая.
Потом, в туннеле, Нюта тихонько объяснила ей, что Темные — это сообщество людей, которых не устраивают порядки в основных державах — на Ганзе, в Рейхе, на Красной Линии — и которые пытаются выжить сами по себе.
— Не знаю, долго ли они продержатся, — заметила она. — Мы помогаем им, чем можем.
В одном месте Кошка ощутила присутствие неизвестных животных, но Нюта заранее предупредила ее, что нужно просто спокойно идти вперед, и неведомые создания не причинили им зла. Они так и не показались — Кошка слышала только их шумные вздохи, а в нос ударил запах тухлятины.
— Это тоже наши сторожа, — серьезно сказала Нюта.
— Неплохо устроились! — пошутил Сергей, но голос у него был не очень веселым. И Кошка, кажется, догадывалась — почему. Она знала, что раньше Сергей мечтал добраться до Полиса. Теперь он понимал, что мечта его, скорее всего, так и останется мечтой. Слишком много преград теперь появилось на пути к Полису. И Кошка чувствовала угрызения совести — ведь это из-за нее Сергею пришлось распрощаться со своей мечтой. Он мог бы пойти в Полис без нее, но предпочел остаться с ней. А ей пока обратный путь в большое метро закрыт. Ну, разве что много времени спустя, когда все уляжется.
У нее тоже было странное ощущение. Они шли мимо мертвых станций, и ей казалось, что так будет еще долго. Что их ждет впереди? Может, приведут на какую-нибудь необитаемую станцию, да и оставят там. Скажут: «Обживайте, а мы пошли».
Но вот впереди забрезжил неясный свет. Кошка насторожилась. Нюта вышла вперед, слышно было, как она переговаривается с охранниками. Потом она вернулась к группе и сказала:
