Алексей Жидков - Война за мир
— Пленный — это большой риск! — сказала Жозе и надула щеки, выражая свое недовольство этой идеей.
— Но он того стоит, — прервала дальнейшую дискуссию Старшая. — Длинный должен быть взят в плен! Остальные хозяева — уничтожены!
* * *Жозе и правда легко справилась с задачей. Даже учитывая то, что больше половины сестер не знали о реальной цели этой игры, всем она очень понравилась. В игре участвовали почти все. Больше двухсот человек, вставая на четвереньки, потом на коленки, потом выпрямившись, а потом друг другу на плечи выстроили огромную пирамиду высотой под семь-восемь метров. При этом в центре было достаточно пространства, чтобы легко разместить больше десяти человек и снаружи это никак не просматривалось.
Но Жозе не ограничилась видимостью, она так увлеклась, что стала опробовать и расширять возможности своего творения. И уже к концу свободного времени первого дня сестры смогли расширить внутреннее пространство почти в два раза и научились меняться друг с другом местами не нарушая конструкцию.
Жозе видела это так — прыгуны Красоток, под защитой пирамиды, переместятся на склад. Там ими уже облюбованы темные, не просматриваемые углы, находящиеся рядом с местом хранения каэлл. На складе они наденут каэллы и, взяв с собой столько, сколько смогут унести, переместятся назад внутрь пирамиды. Свободные сестры, стоящие внутри пирамиды, наденут принесенные каэллы и поменяются местами с теми, кто образует пирамиду с внутренней стороны. Таким образом, сделав два-три перемещения и несколько подмен, одетыми в броню окажутся более семидесяти сестер. Именно они и станут первой и основной волной нападения. Остальные же, уже не таясь, переоденутся и присоединятся к захвату лаборатории.
Жозе так сильно заразила всех сестер лихорадкой подготовки и опробования, что один из прыгунов не выдержал и переместился на склад и обратно. И ничего! Этого никто не заметил! Так что, несмотря на то, что, узнав об этом, Старшая задала жару нетерпеливой сестре, это дало всем уверенность — их план может сработать. Они могут победить!
— Мы сообщили еще двадцати сестрам, — шепотом сказала Мария, подойдя к Старшей, стоявшей рядом с Жозе.
— Для первой волны этого достаточно, — уверенно сказала Жозе. — Остальных, в принципе, можно предупредить и после начала.
— Лучше, конечно, всех предупредить заранее, — ответила Старшая. — Но ты права — мы готовы.
— И когда ты хочешь начать? — спросила Мария.
— Все зависит от Ангелины. От того, сколько она еще сможет продержаться.
— Ее сняли со всех работ и лишили отдыха, — поделилась своими переживаниями Мария. — С утра до вечера ей промывают мозги. Мы даже не можем быть уверены в том, что сегодня она к нам вернется.
— Она вернется! — спокойным и уверенным голосом ответила Старшая.
* * *— Ну как ты? — спросила Старшая Ангелину, только что забравшуюся в свою кровать. Ее всю трясло. Лицо опухло и было очень бледным. Она с трудом выговаривала слова.
Вокруг них, как будто случайно, образовался круг сестер, которые, громко разговаривая, обсуждали новую игру. Это, хоть как-то, скрывало тайный разговор от посторонних глаз и ушей.
— Мне плохо, Старшая, — ответила Ангелина чуть не плача. — Очень плохо. Я не могу больше держаться. У меня не получится. Я стараюсь, но не могу. Мне кажется, завтра я уже не справлюсь. Что мне делать? Я не хочу вас подвести, но мне кажется, у меня даже не хватит сил, чтобы умереть. Я не выдержу. Точно. Прости, Старшая, но я вас подвела… я не могу больше… — при этих словах Ангелина все-таки не сдержалась и расплакалась.
— Не плачь, малышка, — начала успокаивать ее Старшая. — Ты УЖЕ справилась, ты — молодец. Тебе осталось продержаться совсем маленько. Ты пойми, как только они закончат с тобой, то будут уверены в том, что сыворотка работает, и начнут ее использовать на всех. Ты продержалась долго, потому что мы все тебя поддерживали. Но если нас начнут обрабатывать всех разом, то мы не протянем и половины этого времени. Ты — наша последняя надежда. Наша последняя стена, за которой мы планируем свою атаку. И чем больше ты продержишься, тем больше у нас времени на подготовку. Мы уже почти готовы, тебе надо продержаться совсем чуть-чуть.
— Сколько?.. — пытаясь сдержать слезы, спросила Ангелина.
— Еще два дня, — ответила Старшая. — Всего два денечка. Завтра проснуться, продержаться до вечера, проснуться послезавтра, снова продержаться до вечера… и все… Ну, как? Сможешь?
— Не-е-ет, — вновь начала рыдать Ангелина, — не смогу, не смогу, не смогу. Я же говорю, что я уже еле сдерживаюсь. Еще чуть-чуть и я сдамся. Я бы сдалась уже сегодня, но меня спас сигнал о начале времени отдыха. Услышав его, я стала цепляться за все радостные моменты, которые могла вспомнить. Как ты меня учила. Если бы не он, меня бы здесь УЖЕ не было, — Ангелина рыдала не в силах себя сдержать.
— Ну, тихо, тихо, малышка, — обняла ее Старшая. — Мы тебя не бросим. Мы тебе поможем. Обязательно поможем. Мы будем готовы раньше. Скажи, а ты там слышишь все сигналы дневного распорядка?
— Да, — ответила Ангелина, немного успокоившись.
— Хорошо, — сказала Старшая, снимая с шеи кулон в виде маленькой коробочки. — Ангелина, я знаю, что не могу от тебя требовать большего. Ты и так уже очень постаралась. Ты молодец. Но ты должна еще немного продержаться. До завтра. До сигнала, который тебя спас сегодня. До сигнала о начале времени отдыха. Завтра всё будет зависеть от тебя.
— Я не смогу… — снова начала Ангелина.
— Сможешь, — перебила ее Старшая. — Обязательно сможешь. Все, что тебе надо — это, услышав сигнал о начале времени отдыха, вытащить кристалл из коробочки и коснуться им своего глаза. Если почувствуешь, что не в силах больше терпеть, то используй кристалл, не дожидаясь сигнала. Поняла?
— А вдруг я не смогу… — выдавливала Ангелина, с трудом сдерживая слезы.
— Ты гораздо сильнее, чем думаешь, — подбодрила ее Старшая. — Ты обязательно справишься. Я в этом абсолютно уверена. А сейчас отдыхай. Ты должна, как следует, выспаться и набраться сил. Завтра будет долгий и трудный день. Главное — ничего не бойся. Спокойной ночи.
Старшая поцеловала Ангелину в лоб и пошла к своей кровати.
— Люцина, Мария, Жозе планируйте начало нового турнира на завтра, — громко сказала она, проходя мимо своих помощников.
После этих слов, ей в спину устремились десятки ошарашенных взглядов. Многие из сестер уже знали, что именно скрывается под новым турниром.
Глава 8. Время убивать
«Милый Мишка. Тебя так приятно обнимать. Ты такой мягкий, такой приятный на ощупь. И мордашка такая симпатичная, что хочется прижать тебя к себе крепко-крепко и не отпускать. С тобой так интересно играть. Особенно когда рядом Оля играет со своим Тигренком и Лариса со своей Барби. Так весело усадить всех за столик, покормить с игрушечной посудки, и не какой-то там кашей, а самыми настоящими игрушечными морковками и картошками. Можно даже сварить понарошку настоящий суп. Вот это веселье, вот это жизнь. Не то что…»
Невыносимая боль резко вырвала Ангелину из мечтаний. Она находилась в вертикальной капсуле, размером с душевую кабину. Антигравитационное поле направленного действия заставляло ее парить в воздухе, прямо посередине свободного пространства. Голову словно сдавили в тисках, а все тело била мелкая дрожь. Руки и ноги были так сильно и долго напряжены, что уже практически не ощущались. Изо рта постоянно вырывались крики. Самым сложным, после них, было сомкнуть челюсть так, чтобы не откусить себе язык. Держать глаза закрытыми, позволяя себе погрузиться в мечтания было практически нереально. И избавление от всего этого было совсем рядом. В одном шаге, даже в полушаге, да что уж там — надо только протянуть руку к спасительному белому свету или, хотя бы не препятствовать его приближению, позволив окутать себя, и тогда все мучения закончатся. А с ними закончится и постоянная борьба.
А побороться ох как хочется. Все вкладывают в борьбу с хозяевами так много сил. «И я тоже, — сказала себе Ангелина. — Я тоже буду драться». С трудом оттолкнув от себя спасительный белый свет и закрыв глаза, Ангелина снова погрузилась в грезы…
«А если с Мишкой поиграть в перемещалки? Вот было бы здорово. Он бы был охотником, а я прыгуном. Но если бы он обиделся, то мы бы иногда менялись… Но я так люблю быть прыгуном… Может, он бы мне уступил. Может, ему бы понравилось быть охотником. Вот Лена всегда играет за охотников, ей же это нравится. Может и Мишке понравится. Э-эх, не понимаю я таких людей. Как может нравиться играть охотником? Странные они какие-то? Не то, что прыгуны. Они прыгают, убегают, обманывают, изворачиваются. У меня получается быть хорошим прыгуном. Вот еще немного выросту и обязательно попаду в какую-нибудь команду. Буду лучше всех-всех играть. Быстрее, вот прямо, всех перемещаться. Меня никогда не поймают, и наша команда будет всегда выигрывать. А если…»
