Даниил Берг - Проект Каин. Адам
— Я не говорил, что это телепатия, — спокойно ответил Самарин. — Это нечто большее, чем такое примитивное чувство, как телепатия.
— Говори, говори, и так уже все понятно, — Максим махнул рукой в его сторону.
— Макс, тебе двадцать шесть лет, твоей матери — пятьдесят один. У тебя нет ни брата ни сестры, тот мужик, которого ты послал за Антоном — твой дядя. У тебя совсем недавно были повреждены почки, и они все еще побаливают. На твоем месте я бы не увлекался пивом — боль от этого не уменьшится, но почки будут болеть вдвое дольше, чем если бы ты не мучил их этим дешевым дерьмом. Кстати говоря, помимо прочего не дурно бы принять антибиотиков, иначе может быть серьезное воспаление…
— Заткнись, — голос Макса был не громче шелеста. У парня было такое выражение лица, будто ему только что крепко врезали по яйцам.
— Я знаю, что ты хочешь убить меня, — мягко заметил Самарин. — И вместе с тем — ты мне веришь.
Снова повисла тяжелая тишина. Андрей взглянул в окно, переложил пистолет в другую руку — правая начала уставать.
— Откуда ты все знаешь про него? — тихо спросил Сергей.
— Я знаю, потому что могу знать. Хоть я и не люблю лезть в чужие дела, но надо было чем-то доказать свои слова.
— Если это не телепатия — то что же? — лицо Николая осунулось, словно он разом сбросил пару килограмм.
Самарин вздохнул, едва заметно пожал плечами.
— Я могу объяснить только в самых общих чертах, но, думаю, вы меня поймете, — он на мгновение задумался, видимо, решая, как лучше начать, а потом сказал:
— Все дело, как это ни глупо звучит, в запахе.
5.— Понимаете, запах он… очень индивидуален и всегда оставляет после себя напоминание. Вы можете взять медную монетку в руку и ее аромат — влажный и металлический — останется на ладони еще долго после того, как вы вымоете руки с мылом. Для нас это неощутимо, но вот, например, для собаки — очень даже.
Тело человека — это просто источник ароматов. Основа, конечно, это всяческие феромоны. Человек постоянно пахнет, но не всегда этот запах заметен для него и других. Я не говорю, например, о запахе пота (хотя даже он может быть приятен и едва заметен). Я имею ввиду все те химические вещества, что вырабатывает наш организм. У каждого из них есть свой запах. И иногда мы его ощущаем… Если не ошибаюсь, есть даже духи с этими самыми феромонами, возбуждающе действующие на мужчин и женщин. Довольно просто, верно?
А теперь вообразите людей, которые могли бы создавать эти «химические духи» по своему желанию и плюс ко всему были бы способны обонять и дешифровать результат подобного смешения запахов.
Они молча смотрели на него, не зная, что сказать. Самарин смущенно кашлянул и продолжил:
— Я понимаю, что поверить сложно. Не знаю, было ли изменение вызвано вирусом или в нас просто проснулось то, что раньше крепко спало и досталось нам от предков, охотившихся на мамонтов, но факт остается фактом. Болезнь изменяет своего носителя, делая его особенно восприимчивым к мельчайшим нюансам запахов. Можно назвать это чтением мыслей, но на самом деле все гораздо глубже — в какой-то степени это не просто обмен информацией с тем, кто способен на такое… скорее похоже на то, будто оппонент посылает тебе не слова, но цельные образы — не картинки, а именно образы, которые, тем не менее, не могут быть интерпретированы иначе, чем задумывал посылающий.
— Химическая беседа, — пробормотал Николай.
— Что вы сказали? — на лице зараженного проснулся интерес и впервые он стал выглядеть почти как обычный человек.
— Давным-давно я читал какую-то статью о том, как ученые проводили эксперименты на хомяках или мышах — не важно. Они — я имею ввиду ученых — поместили в клетку двух хомяков мужского пола. Одного предварительно усыпили и второй либо не обращал на него внимания, либо начинал таскать за уши по клетке. Потом первого хомяка смазали… м-м… вагинальным секретом самки. На этот раз реакция у второго была совсем другая: он попытался спариться с несчастным спящим хомячком.
Мария нервно хихикнула, Николай пожал плечами.
— Как бы то ни было, ученым вроде бы удалось доказать воздействие феромонов на низших животных. Но я никогда ничего подобного не слышал касательно людей.
— Во время рыбалки нельзя класть садок с пораненной рыбой в воду близко от себя, — неожиданно громко сказал Михаил.
— О чем ты? — спросил Сергей.
— Я в детстве частенько рыбачил с отцом, и он как-то сказал мне, что ни в коем случае нельзя опускать в воду садок, если одна из рыб там ранена — неважно, как и почему. Он не понимал, из-за чего это, но по опыту знал, что если в воду попадет раненая рыба, то клева не будет. С другой стороны, если хочешь ловить кого-нибудь типа ротанов или щук — то самое милое дело сунуть в воду подранка.
— Запах крови, — кивнул Сергей.
— Не совсем, хотя в чем-то ты прав, — ответил Мишка. Он выглядел болезненно возбужденным. — Позже ради любопытства я нашел в интернете статью об этом. Пугает не сама кровь — в крови находится феромон, которые отпугивает особей одного или близких видов, но при этом привлекает хищников.
— Все верно, — кивнул Самарин. Он снова посмотрел в сторону окна. — Что-то подобное делает и вирус с человеком. Он изменяет нашу обонятельную систему — и, как я полагаю, определенные участки мозга — так, что мы приобретаем способность общаться с помощью не только речи, но и запахов.
— Антинаучный бред, — хмуро прокомментировал Максим.
— Возможно, — Самарин пожал плечами. — Только факт остается фактом: я могу рассказать о любом из вас много такого, чего вы и сами о себе не знаете. Я говорю не только и не столько о ваших болезнях, но и, в большей степени, что вы чувствуете. Я не могу читать ваши мысли в том понимании, в котором вы себе это представляете, но я могу понять, о чем вы думаете или только собираетесь подумать.
Он замолчал, никто не торопился прерывать эту тишину.
— То есть ты хочешь сказать, что можешь общаться с… — Николай запнулся, — с другими такими же как ты?
— Да, могу. И с каждым разом у меня получается все лучше и лучше. Возможно, во мне все еще что-то меняется.
— С помощью запахов? — уточнил Николай.
— Да. Мы получили способность сознательно менять химический аромат своего тела. Я не могу это объяснить — у меня просто нет слов для описания этого ощущения… — он задумался. — В чем-то это, пожалуй, похоже на то, как если стараться расслышать что-то в тумане. Звуки вроде бы нечеткие и иногда невозможно определить, рядом их источник или нет, но между тем вы прекрасно понимаете, кто или что издало такой звук. И можете ответить, если захотите. Только все это усилено многократно — не сомневаюсь, если бы ученые смогли докопаться до того, как ощущают мир собаки со своим сверхчувствительным обонянием, они могли бы объяснить то, что происходит с нами намного лучше.
Самарин взглянул на свой пистолет.
— Теперь вы, надеюсь, немного больше понимаете о том, что именно происходит с теми, кто заражен. Не знаю, насколько хорошо я объяснил — у меня никогда не было таланта рассказчика и уж тем более учителя — но, во всяком случае, я постарался сделать все, что в моих силах.
— Постой, я не совсем понял… — Сергей посмотрел на Самарина. — Если все мы заражены, то как… то почему мы тогда остаемся обычными людьми?
Самарин улыбнулся одними губами, прищурив глаза.
— Именно к этому я и веду. К этому, а так же к тому, почему вам стоит уходить отсюда как можно быстрее, но только не куда-то, а в самый центр Челябинска.
6.В комнате установилась тяжелая тишина. Самарин иронично улыбнулся, показывая, что прекрасно понимает состояние людей.
— У тех, кто сейчас контролирует диких, возникает с этим все больше и больше проблем, — Самарии вздохнул. — Понимаете, дикие… их слишком много, а таких как я — слишком мало. Мы еще помним и понимаем, что значит быть людьми, но дикие — нет. И их уже не останавливают запреты похожих на меня. Знаете, они… голодны, а когда ты голоден к разуму начинаешь прислушиваться в последнюю очередь.
Те, кто похож на меня — их можно расценивать как пастухов. Да, это ближе всего к истине. Они понимают, что движет дикими, но они так же понимают и вас… не все, конечно, хорошо относятся к таким зараженным, как вы, но пока что большинство на вашей стороне. И они вовсе не хотят вашей смерти, что бы вы там не думали. Вы нам не враги, можете считать нас новым витком эволюции… Но мы ведь уже не кроманьонцы и неандертальцы, нам вовсе незачем вышибать друг другу мозги с помощью дубин.
— Чего они хотят? — спросил Сергей.
Андрей перевел взгляд на него, ответил:
— Помочь.
— Пусть оставят нас в покое — это будет самая лучшая помощь, на которую можно рассчитывать, — Максим демонстративно сложил на груди руки.
