Владимир Корн - Ученик ученика
Конечно же на дуэль Фреда фер Груенуа я попал. Не настолько и серьезны были мои повреждения, к тому же издревле известно, что у победителей раны заживают быстрее. Нет, они не затянулись к утру, наоборот, та, что в плече, нехорошо воспалилась. Но настроение было прекрасным, как же, победил такого серьезного противника и умудрился при этом остаться в живых.
Когда я в сопровождении Тибора с Крижоном прибыл на уже хорошо знакомое место, то поразился обилию народа. Хотел Фред того или нет, но он устроил из своего поединка настоящее шоу. По крайней мере, по количеству зрителей, присутствующих на нем. Оно и понятно: публичная пощечина, полученная Комблисом в одном из самых известных домов Велента, привлекла внимание почти всей благородной публики этого славного города.
Считается нормальным прибыть дуэлянтам одновременно, а вот опаздывать нельзя, это уже дурной тон. Зрители же могут себе позволить явиться и загодя, почему бы и нет. И их тут хватало. Жаль, что никому в голову не пришло поставить палатки с гамбургерами, пивом и другими прохладительными напитками, умник сделал бы неплохой гешефт. Присутствие дам на таких мероприятиях считается неприличным, да вот только разве возможно определить, кто сидит в карете без герба с прикрытыми кружевными занавесочками окнами. Да, в моем случае все было значительно скромнее, только я об этом ничуть не жалею.
Противники появились одновременно, показавшись с разных сторон. Секунданта Фреда я немного знал, мы были представлены друг другу еще на рауте в доме Энглиеров, на том единственном рауте, где мне пока пришлось побывать. Фер Груенуа выглядел веселым и едва ли не счастливо улыбающимся, но и его оппонент отнюдь не являл собой символ уныния. Напротив, изредка он бросал в сторону Фреда красноречивые взгляды, мол, наконец-то это время пришло.
Фред поприветствовал меня, дружелюбно скалясь, а я в очередной раз позавидовал его умению держать себя и одеваться. Давно заметил, что даже самая обычная одежда смотрелась на нем так, как будто только что вышла из рук отличного портного. Наверное, это врожденное, но почему хотя бы не позавидовать?
– Рад, Артуа, очень рад, что ты пришел. Сразу, как только все это закончится, – с этими словами он небрежно указал в сторону своего противника и его окружения, – буду очень рад видеть тебя в нашей компании. Мы запланировали небольшую пирушку, и ты непременно должен в ней участвовать. Никаких отговорок, ну разве что ты умрешь от зависти, увидев, как я сейчас разделаю его под орех.
Причем Фред нисколько не бравировал, он искренне верил в то, что говорил.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, – произнес я. – Вот только хочу напомнить слова Горднера. Вероятно, ты их и сам хорошо помнишь, и все же.
– Какие именно? – Фред поморщил лоб, делая вид, что усиленно что-то вспоминает.
– А те самые, господин фер Груенуа, те самые, в которых говорится, что в бою, как и в постели, во главу угла должна быть поставлена эффективность атак, а вовсе не их эффектность.
Фред расхохотался:
– Мне кажется, постель там не упоминалась.
– Разве? – Мне срочно пришлось сделать удивленное выражение лица. – По-моему, я ничего не перепутал.
Он понял меня правильно. Конечно, не мне с моим опытом давать ему советы, я всего лишь хотел напомнить, чтобы он не слишком бравировал на глазах у дам, определенно находившихся в каретах.
Противники сошлись. Нет, все же Фред не такой легкомысленный человек, каким кажется с первого взгляда. Начал он вполне осторожно, пытаясь прощупать Комблиса и определить скорость реакции в ответ на свои действия. После нескольких минут боя его противник ушел в глухую защиту, полностью отдав инициативу фер Груенуа. Но Фред по-прежнему не пер на рожон, тесня противника и выбирая момент для решительной атаки.
Внезапно Комблис сложным финтом ушел влево и сделал глубокий выпад. «Все», – промелькнуло у меня в голове, когда я увидел, как клинок шпаги противника почти полностью вышел из спины Фреда. Напрасно я так думал, очень напрасно. Как оказалось, Фред успел среагировать на его атаку должным образом, еще и сократив дистанцию встречным шагом. Зажав руку противника под мышкой и блокируя его дагу своим клинком, Фред поворотом вокруг оси вырвал шпагу из рук Комблиса, рывком разорвав дистанцию. Однако же рискованный шаг. Со стороны казалось, что Фред получил укол в грудь, когда пропускал удар между рукой и телом. Но и награда оказалась велика – вырванная из рук противника шпага. В принципе следующим ударом он вполне мог бы покончить со своим врагом, но Фред поступил иначе.
Он бросил шпагу под ноги Комблису, произнеся при этом, судя по интонациям, нечто унизительное, но мне непонятное, поскольку языка, на котором это было сказано, я не знал. Зато его знал Комблис, и лицо его побагровело от ярости.
Фред легко ушел от двух последующих атак разъяренного визави, даже не прибегая к помощи шпаги, и атаковал его комбинацией, знакомой мне под названием «крест». Такая атака призвана не для того, чтобы поразить противника, она должна ввести его в заблуждение. При ней уколы поочередно и очень быстро наносятся в голову, живот и плечи, главное – удерживать ту дистанцию, на грани которой можно получить ответный укол. И Комблис дрогнул, уходя назад и открываясь. Вот тут Фред и достал его в глубоком выпаде, приземлившись на правое колено. Тоже знакомая техника, но я применить бы ее не решился, держа в голове слова Горднера. Укол Фреда пришелся Комблису под левую грудную мышцу под небольшим углом вверх. Это смертельно, и целил Фред именно туда, куда и угодил.
Что ж, это его право, и нисколько не сомневаюсь в том, что у него на это были веские причины. И все же он не обошелся без некоторого позерства, не такой он человек: слишком уж рискованными были последние минуты боя. Но повторюсь, это его право, и хорошо все то, что хорошо заканчивается.
Слегка запыхавшийся Фред подошел ко мне и сказал то, о чем я только что думал:
– У меня на это были весьма веские причины, Артуа. Одним негодяем на свете стало меньше, только и всего. Поскольку умирать от зависти ты не стал, другие отговорки не принимаются. Пойдем, я представлю тебя своим велентским друзьям.
Не прошло и часа, как мы сидели дружной компанией за накрытым в саду столом, заставленным до такой степени, что даже локти некуда было приткнуть. Наверное, из-за такого постоянного изобилия в правилах хорошего тона и появился запрет класть локти на стол, иначе обязательно какое-нибудь изысканное блюдо свалится. Или же рукава камзола будут безнадежно испорчены.
Мы весело провели остаток дня, а когда все остальные уже разошлись и мы остались вдвоем с Фредом, я и услышал обещанную историю. Она была стара как мир, и в ней, по традициям жанра, присутствовали любовь, подлость, предательство и страстное желание отомстить. История касалась не полученного им эсзидо, потому что произошла задолго до этого. Несколько раз Фред прерывал свой рассказ, но не для того, чтобы выпить очередной бокал вина. Было заметно, что он волнуется, заново переживая события. Я же просто молчал и слушал – внимательный слушатель был сейчас нужен Фреду больше всего. Зачем задавать вопросы, если и так все ясно.
Еще в детстве Фред подружился с одним мальчишкой, и с тех пор они были неразлучны. Звали этого друга Неор Комблис. Их связывало так много: детские шалости, уроки фехтования у одного и того же учителя – старичка, прихрамывающего на одну ногу, но тем не менее великолепного мастера, – общий круг знакомств. Тогда Комблис не носил усов, вполне заслуженно прозванных «мерзавчиками», да и человеком был отличным. Фред, не задумываясь, встал бы рядом с ним против множества врагов и даже не поинтересовался бы причиной войны.
Но однажды друзей угораздило влюбиться в одну и ту же девушку, Кларину, дочь барона Амелье. С этого все и началось. Девушка долго не могла отдать предпочтения кому-либо из них, и, вероятно, у нее были на то причины. Затем она все же сделала выбор в пользу Фреда фер Груенуа, и они объявили о своей помолвке. Фреду в ту пору едва минуло восемнадцать, на мой взгляд, не самый удачный возраст, чтобы связывать себя узами брака. Тут мне пришлось себя одернуть. Артур, если у тебя очередное разочарование в любви, то это только твои проблемы, и не надо их переносить на людей, не имеющих к этому никакого отношения.
Фред продолжил. Дело шло к свадьбе, и до нее оставалось несколько месяцев, когда он попал в такую ситуацию, что перед ним встал выбор: любовь или честь, честь дворянина. В подробности он меня посвящать не стал, но стало понятным, что выбор для него был мучительным. Словом, свадьба не состоялась.
О том, что во всем этом виноват Комблис, Фред узнал значительно позже, когда у него не стало возможности призвать его к ответу, потому что он получил эсзидо.
«Нешуточные страсти», – решил я и опять себя оборвал.
– А что Кларина? – задал я вопрос Фреду.
