Савин Влад - Алеет восток
Совершенно нежданно, появился самолет. Не бомбер, и не разведчик — больше на транспортник похож, вроде того, который на аэродроме стоит среди трофеев. Будто примеривался зайти на посадку — но видно был озадачен как отсутствием связи (радиоузел сгорел, со всем что там было), так и ясно различимыми с воздуха следами боя (там, где поработали РС, до сих пор еще горелая земля дымилась вместо строений). Когда он прошел над полосой совсем низко, но не приземлился, а начал набирать высоту — то Кузьмич, принявший на себя обязанность начальника нашей артиллерии и ПВО и успевший оприходовать трофейные зенитки, приказал стрелять. Четыре «бофорса» по большой маловысотной цели, это убойно — но то ли сборные расчеты с техникой не до конца освоились, то ли транспорт оказался слишком живучим, но он ушел, хотя и дымил двумя моторами, да и по фюзеляжу ему должно было попасть, наводчик одной из зениток (не китаец, а наш), клялся, что промазать не мог. Как бы то ни было, падения американца мы не видели. А значит, тревога поднимется, когда он долетит или радирует — тогда, жди гостей!
Хотя, обстановку пиндосы не знают — зато помнят, что на базе было с тысячу их же народа! Неужели будут и своих бомбить? А ведь могут — решив что секретная техника к нам попасть не должна? Вопрос лишь, сколько времени у них анализ ситуации, принятие решения, и собственно организацию авиаудара уйдет? Пожалуй, несколько часов у нас еще есть?
Борт 047 — в небе над Китаем.
— Парни, что это было? Там на земле, с ума сошли?
— Командир, они явно подверглись нападению. Я отчетливо видел следы бомбежки. Может быть, и сюда русские дотянулись?
— От фронта слишком далеко. Вряд ли у русских «стрел» дальность сильно больше чем у Ф-80, так что их хватило бы лишь на путь в один конец. А против бомбардировщиков, там было полное авиакрыло, и локатор.
— А если зевнули? Судя по разрушениям, налет был не массированный. Подкралось звено на малой высоте, удачно отбомбилось, и удирать?
— Может быть. Ну а те, на земле, взбесились. Как в Перл-Харборе — после стреляли по своим, кто пытался сесть.
— Надо было все же садиться. На земле бы разобрались, что мы свои.
— Инструкция. Наш груз. Что там сказано?
— Гарри, плевать на инструкцию — сейчас мы упадем! Оба правых мотора сдохли, гидравлика отказывает, где-то утечка, и что-то с электропитанием, напряжение в сети пропадает. Если управление вырубится, нам конец!
— Не бойся, малышка в нашем брюхе — без детонаторов. Так что даже если мы упадем, она не взорвется.
— А мне плевать! Тем более под нами территория макак, а не Техас или Огайо.
— Парни, без паники! Помните присягу, казенное жалование, и долг перед Америкой. Когда мы приземлимся, то еще получим медали. И повышенную оплату.
— Гарри, мы не дотянем! Налегке, могли бы и на двух моторах, но в полном грузу, и с дохлой гидравликой… Давление в системе падает — скоро мы останемся без рулей, элеронов, закрылков и шасси! Ты берешься сесть без всего этого, и не на полосу, а куда придется?
— А ты чего хочешь? Бери парашют и прыгай! Под нами территория макак — как индейские земли, сто лет назад. И макаки Чана, это такие же бандиты, как комми. В Европе наших парней, кому не повезло быть сбитыми и попасть в руки не властей, а толпы, сажали на «чертов трон», срубается подходящее деревце, пенек остро затачивается… А макакам даже этого не нужно — тебя привяжут, живого, над молодым бамбуком, и он будет через тебя прорастать. Давай, прыгай!
— Надо радировать. И ждать помощи — нас ведь не бросят, вытащат?
— Проснулся, Том? Рация сдохла, работаем на аварийной. Пока никто не отвечает. И чтоб дождаться помощи, надо где-то сесть, и не разбиться. И молиться, чтоб наши прибыли прежде, чем ближайшая банда местных макак.
— Они не посмеют. Мы же союзники. Я слышал, что когда мы воевали с япошками, китайцы помогали нашим сбитым.
— А кто узнает о тех, кому не помогли? Парни из разведки рассказывали такое… Пока мы летим — чем дальше на восток, тем больше шанс, что нас подберут. А там — все в руках божьих!
— Парни, инструкция! Наш груз ни при каких условиях не должен попасть в чужие руки. Вы представляете, что с ним сделает какой-нибудь китайский бандит-генерал?
— Так она же без детонатора!
— А если его можно откуда-то достать? Или изготовить? Имея столько денег, за их опиум?
— Будь проклят день, когда я подписал контракт!
— Не ной, надоел. Тем более, не поможет.
— Гарри, давление! Упало резко, что-то случилось! Почти ноль — сейчас потеряем управление!
— Парни, спокойно! Озеро по курсу, будем садиться на воду! Держитесь крепче!
Штаб Объединенного Командования Вооруженных сил США на Дальнем Востоке. Шанхай. Утро 9 сентября 1950.
— То есть вы, генерал, хотите сказать, что почти целые сутки никто не заметил исчезновения из эфира базы ВВС США? И если бы не пропажа посылки, то и сейчас бы не спохватились?
— Простите, сэр но не вы ли настояли на режиме секретности? И требовали «исполнять не рассуждая», так что в итоге даже я и мои люди перестали понимать смысл? У вас есть претензии, касаемо выполнения ваших требований? Тогда какие ко мне вопросы?
— Напомню, что военная безопасность операции, это ваша ответственность. И она должна была быть обеспечена по умолчанию, не нуждаясь в особых указаниях.
— С точки зрения военной безопасности, ваш груз вообще не должен был туда попасть! Как и полтора десятка самолетов, пока что более опасных для своих экипажей, чем для врага. Вы же еще, «согласно плану», намеренно ослабили режим секретности. Про то, что вы туда отправляете, здесь знали все — не удивлюсь, если и местный персонал тоже. Ну а мы тут при чем?
— Вы предпочитаете, чтобы Сенатская Комиссия задала вам вопросы, которые пока что приватно, без суда и прессы, задаю я? Что случилось с базой ВВС Синьчжун? Пропасть без вести может рядовой Джон Доу — но никак не военный объект США! Тысяча сто человек гарнизона, особо секретная техника, а теперь еще и… Думаю, в Вашингтоне очень захотят получить ответ! Какая у нас есть информация — достоверно?
— Достоверной — немного. В 13 часов был последний сеанс связи. Мы сообщили, что рейс 047 вылетел с Окинавы, они — что ждут и готовы принять. Согласно инструкции, после приема груза должно быть передано подтверждение, но небольшая задержка все ж была допустима. Был послан запрос, Синьчжун не ответил, решили что проблемы со связью. Начиная с 20 часов, когда все мыслимые сроки для ответа прошли, мы вызывали их в эфире постоянно. Был послан офицер связи, на самолете — тоже пропал. Сегодня в 6 утра отправили воздушную разведку. Они успели передать — видим объект, на земле оживление, и следы бомбежки. А затем крик, нас атакуют «стрелы», и все. Так как у русских реактивных истребителей никак не хватило бы боевого радиуса со своей территории, то весьма вероятно, что база Синьчжун после бомбежки захвачена советским воздушным десантом, и «стрелы» взлетали уже оттуда.
— А мой груз? И самолеты?
— Сэр, выводы делайте сами.
— Вы понимаете, что в Вашингтоне сделают с нами обоими, когда узнают, черт побери?
— Простите, сэр, но это был план — дернуть тигра за усы. Я понимаю, политика — ну а ВВС тут при чем? Трудно было предвидеть реакцию Большого Джо — ну как бы мы отнеслись, если бы русские бомбардировщики с атомными бомбами завтра появились например на Кубе? Вот Советы и реагируют, предельно нервно и резко — мы на их месте вели бы себя так же. А уж после Сиани и инцидента в Цусимском проливе… вы не находите, что это было очень неосторожно, продолжать провоцировать русского медведя? При том, что отдуваться за все приходится моим парням!
— Генерал, эта операция была утверждена на самом высоком уровне. Ну кто мы, чтобы сомневаться в ее целесообразности? Тем более, что речь шла не о реальном нанесении удара — правило «fleet in being» относится не только к флоту! (прим — в данном конкретном случае имеется в виду, что свои силы, готовые к нанесению удара, являются для оппонента сдерживающим политическим фактором — В.С.). Это я и вы знаете, что В-47 из Синьчжуна вряд ли могли бы долететь даже до Иркутска, не то что до Новосибирска и Свердловска — а знают ли про это Советы? С учетом того, что нами заявлены сведения о дальности этих новых бомбардирощиков, заметно отличающиеся от истинных. Реальна угроза или нет — но Сталин обязан был ее учесть по максимуму! Что было бы для нас очень благоприятно, при проведении переговоров — куда легче договариваться, когда противник знает, что под столом ты держишь кольт, нацеленный ему в живот!
— Вот русские и учли. Скажите, сэр, вот вы там, наверху, принимаете важные политические решения. В том числе — как нам вести себя с русскими. А позвольте спросить, вы с ними встречались, общались накоротке? И лучше — в неофициальной обстановке.
