Диана Гэблдон - Барабаны осени. Книга 1. На пороге неизведанного
– Наверное, стоит отнести его домой и похоронить по-христиански? – с сомнением протянул Иэн.
– Не думаю, что он оценит. Вряд ли он был христианином. – Передо мной возник яркий образ человека, которого я видела из своей норы прошлой ночью. Может, и правда, что миссионеры сумели обратить в христианство некоторых индейцев, однако, сдается мне, тот почти голый джентльмен с разукрашенным лицом и головным убором из перьев, остался язычником.
– Вот, вместе с ним закопали.
Из кармана юбки я извлекла онемевшими пальцами гладкий темно-коричневый камень, который нашла в земле. С одной стороны он был плоский, а с другой слегка выпуклый и такой гладкий, словно все это время его шлифовал водопад.
С плоской стороны на нем были высечены зазубрины и знак в форме закручивающейся спирали. Но Джейми с Иэном чуть не столкнулись лбами, склонившись над моей протянутой ладонью, отнюдь не из-за рисунка. Царапины на гладкой поверхности ярко мерцали зелеными, красными и оранжевыми бликами.
– Что это? – с трепетом выдохнул Иэн.
– Опал, – ответил Джейми, – причем огромный.
Он ткнул в камень длинным указательным пальцем, словно желая удостовериться, что опал настоящий.
Джейми задумчиво потер затылок и посмотрел на меня.
– Говорят, опалы приносят несчастье, саксоночка.
Я думала, он шутит, но он и в самом деле выглядел озабоченным. Хотя Джейми много путешествовал и был хорошо образован, тем не менее он родился в горах и впитал все шотландские суеверия, хотя и нечасто это показывал.
Забавно, подумала я. Провела ночь в компании с духом – и осуждаю суеверия!
– Ерунда, – заявила я с показной уверенностью. – Самый обыкновенный опал.
– Почему же они несчастливые, дядя Джейми? – возразил Иэн. – У моей мамы есть кольцо с опалом, которое досталось ей от ее матери. И никаких несчастий оно не приносит.
Парнишка с трепетом дотронулся до камня.
– Мама говорила, что опал принимает часть души владельца, так что если раньше он принадлежал хорошему человеку, то все в порядке, никакой беды не случится, а если нет… – Он пожал плечами.
– Ах, вот как, – сухо процедил Джейми и кивнул на череп. – Если опал принадлежал тому парню, то не похоже, что он принес ему удачу.
– По крайней мере, мы знаем, что убили его не из-за камня, – заметила я.
– Может, они решили, что камень несчастливый, и не захотели его брать, – предположил Иэн. Нахмурившись, он смотрел на камень. – Не отнести ли его обратно, а, тетя?
Я потерла нос и посмотрела на Джейми.
– Наверное, он дорогой…
– Ох.
Оба задумались – здравый смысл боролся с суеверием.
– Ладно, – в конце концов произнес Джейми. – Подержим его пока у себя, надеюсь, это не сильно нам повредит. – Он ухмыльнулся. – Давай-ка камень мне, саксоночка. Если по пути меня поразит молния, отнесешь его назад.
Меня пошатывало, но я все же сумела встать. Джейми положил камень себе в сумку.
– Покажу его Найавенне, – решила я. – Скорее всего, она знает, что это за спираль.
– Прекрасная мысль, саксоночка. А ежели этот прекрасный принц приходился ей родичем, вернем опал ей.
Джейми кивком указал на кленовую рощу в ста ярдах от нас. Деревья стояли еще зелеными, хотя макушки уже тронула желтизна.
– Лошади привязаны там. Саксоночка, ты как, дойдешь?
Я задумчиво посмотрела на ноги.
– Не уверена. Кажется, я и вправду напилась.
– Да ну, тетя, – ободрил меня Иэн, – мой отец всегда говорит: покуда держишься на ногах, ты трезв.
Джейми усмехнулся и забросил на плечо край пледа.
– А мой отец говорил, что ты трезв, покуда в состоянии нащупать свою задницу обеими руками.
Он осмотрел меня сзади, слегка приподняв бровь, однако воздержался произнести то, что, должно быть, просилось на язык.
Иэн хмыкнул и закашлялся, пытаясь скрыть смех.
– Ладно, тут недалеко. Тетя, ты уверена, что можешь идти?
– Знаешь, что? Тащить ее опять я не собираюсь. – Джейми аккуратно взял череп у Иэна двумя пальцами и опустил его мне в подол. – Подожди здесь со своим приятелем, саксоночка, – сказал он, – мы с Иэном приведем лошадей.
Когда мы наконец добрались до Фрейзер-Риджа, день был в самом разгаре. Я с трудом соображала – замерзла, промокла и совсем ничего не ела за последние два дня и к тому же вконец обессилела от бренди и попыток внятно объяснить Джейми с Иэном, что произошло. При свете дня события минувшей ночи казались нереальными.
Впрочем, от усталости и опьянения мне теперь почти все казалось нереальным. Когда мы выехали на поляну, я сперва подумала, что дымок, вьющийся из трубы нашей хижины, – плод моего воображения, но потом я уловила запах орешника.
– Ты же сказал, вы потушили очаг, – обратилась я к Джейми. – Хорошо, хоть дом не сгорел.
Подобные случаи были нередки; я слышала, что недавно одна деревянная хижина выгорела дотла из-за небрежно затушенного огня.
– Я потушил, – коротко ответил он, спешиваясь. – Там кто-то есть. Иэн, ты лошадь не узнаешь?
Иэн приподнялся в стременах, подавшись вперед.
– Да это же бешеный тетушкин мерин, – удивленно воскликнул он, – а с ним еще один, в яблочко.
И в самом деле, новоявленный Иуда стоял в сарае расседланным в компании упитанного серого мерина, вокруг них стайкой вились мухи.
– Вы не знаете, чей это? – Спешиться я не могла, все еще чувствуя слабость и головокружение, которые волнами накатывали на меня каждые несколько минут. Земля под лошадью словно тихо плескалась, подобно океану.
– Нет, но это друг. Он покормил животных и подоил козу.
Джейми кивнул на заполненные кормом ясли у дверей и на ведро с молоком на скамейке, аккуратно прикрытое куском ткани.
– Давай, саксоночка, – сказал Джейми, подхватив меня за талию, – мы уложим тебя в постель и заварим чаю.
Наше прибытие услышали; дверь хижины распахнулась, из нее выглянул Дункан Иннес.
– А, это ты, Макдью. Где тебя носило? Я тут шел по следу с утра, но твоя коза так блеяла, что мертвый бы поднялся, и вымя у нее чуть не лопнуло.
Затем он заметил меня, и на его длинном угрюмом лице отразилось удивление.
– Миссис Клэр! – воскликнул он, приветствуя меня, заляпанную грязью и полуживую. – Что с вами случилось? Я заволновался, когда нашел вашего коня в горах одного, а к седлу ваш сундучок привязан. Поискал, покричал немного, никто не отозвался, и следов никаких не было, вот я его и привел.
– Небольшое злоключение, – ответила я, пытаясь стоять ровно без посторонней помощи. – Сейчас все в порядке.
Честно говоря, уверена я не была. Голова казалась раза в три больше чем обычно.
– В кровать, – велел Джейми, схватив меня за руки, пока я не свалилась. – Сейчас же.
– Сначала искупаюсь, – возразила я.
Он бросил взгляд в сторону ручья.
– Ты замерзнешь или утонешь, саксоночка, или все сразу. Ради бога, давай поешь и укладывайся. Завтра помоешься.
– Сейчас. Горячая вода. Чайник. – У меня не было сил убеждать его целыми фразами, но голос мой звучал непреклонно. Я не собиралась ложиться в постель измаранной, чтобы потом еще и стирать грязные простыни.
Джейми раздраженно взглянул на меня и закатил глаза.
– Горячая вода, чайник, сейчас… – передразнил он меня. – Иэн, принеси дров, а потом возьми Дункана и сходите взглянуть на свиней. Мне придется отмыть твою тетю.
– Я сама могу отмыться!
– Черта с два ты можешь.
Он был прав. Пальцы почти не слушались, так что отскрести грязь с тела у меня бы не вышло. Джейми раздел меня, словно маленькую, бросил в угол разорванную верхнюю юбку и заляпанные грязью нижние, стянул сорочку и корсет. Одежда была на мне столь долго, что от складок на теле остались красные вмятины. Я застонала одновременно от боли и удовольствия и начала растирать тело, чтобы разогнать кровь.
– Садись. – Я рухнула на подставленный стул. Джейми обернул меня пледом и дал тарелку с лепешками, а сам полез в шкаф за мылом, мочалкой и льняными полотенцами.
– Найди, пожалуйста, зеленую бутылку, – попросила я, впиваясь зубами в засохшую овсяную лепешку, – надо помыть волосы.
– Угу, – донеслось из шкафа.
Раздался звон, и Джейми вынырнул оттуда с полными руками. Среди всего он держал полотенце и бутылку с шампунем, который я сама сделала из мыльного корня, люпинового масла, листьев грецкого ореха и цветов ромашки, – не хотелось мыть волосы хозяйственным мылом. Джейми поставил все это на столик рядом с самой большой миской в нашем хозяйстве и осторожно налил туда горячей воды из котла.
Оставив воду остывать, он смочил в ней мочалку и взялся за дело.
Теплая вода ласкала мои израненные, замерзшие ноги; я близка была к блаженству, к тому, которое, как я полагала, ожидает в раю. Уставшей и полупьяной, мне казалось, я медленно оттаивала, пока Джейми отмывал меня от пяток до макушки.
– Саксоночка, ты где так ударилась? – Его голос выдернул меня из полусна, и я бестолково уставилась на левое колено, на распухший багровый синяк.
