Алексей Переяславцев - Негатор. Исправление неправильного попаданца
Из глубины этого переулка хлестнуло нечто совершенно непонятное. Направлено оно было недвусмысленно, и организм отреагировал так, как и должен был: меня как будто пинком вышибли из седла, однако ноги еще не коснулись земли, как «это» полыхнуло тусклым огнем. Только тогда я догадался, что это рассыпалось «Серое копье». Я успел подумать, что тот экземпляр, который я когда-то видел в битве Моаны с Шхаратом, был куда меньшего размера, и тут среагировали мои охранники – по всей видимости, на мое движение. Люди послали лошадей, занимая позиции так, чтобы я оказался между ними и переулком. Лязгнули затворы.
Невидимка, что устроил эту пакость, не терял времени. Я даже не успел сообразить, что именно появилось во тьме (его почти что не было видно), но моя довольно флегматичная кобыла Фора рванула прочь, не разбирая дороги, лишь бы оказаться подальше от этого места. Я даже представить себе не мог, что лошадь способна визжать, как насмерть перепуганная собака. Другие кони вели себя лучше лишь потому, что у них были лучшие наездники. Через долю секунды стало понятно: это был «Серый капитан». Никто другой не мог породить то, что увидели уже все.
Несомненно, это был «Серый всадник» – я его мысленно обозвал именно так, хотя ни разу не видел и даже не слышал о нем. То, что было сверху, больше всего походило на «Серого солдата», вооруженного парными кривыми мечами. Под седлом было нечто, чему я не сразу нашел аналог. С некоторым трудом его можно было принять за необыкновенного мускулистого и жилистого медведя, килограммов на восемьсот. Думаю, что настоящий медведь вряд ли признал бы в этой мерзости родственника, хотя бы отдаленного.
Уши резанул вопль Вахана: «По ногам бей!!!» Уже много позже я сообразил, что парнишке было дико страшно, хотя справа и сзади меня непрерывно щелкал затвор его винтовки, посылающей пулю за пулей. Сударь комендор никогда не видел своими глазами противостояние моей особы изделиям «Серого капитана», хотя кое-что должен был слышать со слов лейтенанта. Другие, судя по звукам, тоже открыли огонь. Отдать должное стрелкам: три пули попали по ногам зверюги, сильно замедлив перемещение. Но я, в свою очередь, прошел десять широких шагов вперед и с огромной радостью увидел, как порождение магии смерти рассыпается языками праха.
Слева гаркнул Тарек:
– Командир, ложись! Огонь по переулку!
Послушно падая, я сообразил, что Тарек планирует стрелять наугад, в надежде зацепить того мага, что таился в темноте. Звонкие щелчки отмечали попадания по каменным стенам домов. Взвизгивали рикошеты. Встрял другой звук затвора. Я решил, что кто-то из моих расстрелял весь боезапас к винтовке и теперь опустошал магазины к пистолету. Позже выяснилось, что у сержанта Малаха заклинило пулю при подаче в ствол, и по этой причине пришлось перейти на другое оружие. Свой пневматический «автомат» я так и не пустил в ход, сообразив, что оружие охранников дает куда большую огневую мощь.
Мелькнула мысль, что боеприпасы надо бы и поберечь, но лейтенант опередил:
– Прекратить огонь! Осмотреться!
Осматривать было нечего: переулок казался вполне себе пустым. Только тут я вспомнил, что один кристалл-светильник мы взяли с собой. Он давал вполне приличное освещение. Я скомандовал, поднимаясь на ноги:
– Субар, дай свет! Свети мне в спину.
Не желая подставлять кого-либо из моих под магический удар, я пошел впереди всех, а сзади рядовой Субар-ен освещал переулок как мог. Освещение дало результат: впереди показался «Серый капитан». Он сидел на земле (видимо, пули перебили ему ноги), и вел он себя именно так, как я и предполагал: пытался применять магию смерти в условиях почти полного ее исчерпания. Рядом никого не было. Через пятнадцать моих шагов тварь «сгорела».
– Искать следы!
Эту команду лейтенанта подчиненные выполнили добросовестно. Я сразу понял, на что надеялся Тарек: покушавшегося могло зацепить шальной пулей. Но ничего не было: ни оброненного носового платка, ни брошенного окурка, ни даже капель крови. На последнее я рассчитывал: мне подумалось, что из такого следа Моана сможет выжать многое. Но тот, кто это все устроил, сработал чисто. Даже следов обуви не осталось: переулок был мощеным (хотя и плохо), а дождя давно не было. Ничего не осталось.
Нам надлежало убираться из Хатегата, причем поскорее. Фору изловили в состоянии полного нервного расстройства. Бедная кобылка все еще тряслась. К счастью, Субар-ен достал морковку из личных запасов. Это помогло.
Хотя первым побуждением было устроить мини-совещание по итогам баталии, но у меня хватило ума понять, что таковое стоит устраивать лишь в присутствии Моаны с мужем. Значит, едем домой.
Ради снятия стресса я налил каждому из моих солдат примерно по пятидесяти грамм. Это помогло лишь частично. Ребята все равно были напряжены. Но, ко всеобщему облегчению, дорога была пустынной. Никто не обгонял, никто не ехал навстречу. Егеря – и те исчезли.
По молчаливому уговору в дороге ни о чем, связанном с нападением, не говорили. Это предстояло сделать в спокойной (сравнительно) обстановке.
Совещание собрали в расширенном составе. Присутствовали все члены команды и все вовлеченные в дело охранники. Вопреки обыкновению, первым взял слово я сам. Пришлось рассказать во всех подробностях о том, что произошло в Хатегате. Исключение составили переговоры с вождем Стархата – их содержание я изложил лишь вкратце. Я ни на секунду не поверил в возможность того, что нападение организовано вождем Тхраром. А вот вероятность того, что это дело рук кого-то из его врагов, посчитал большей нуля. Закончил же я доклад следующим образом:
– Все присутствовавшие там думают, что заклинания были нацелены на меня. И все ошибаются. Это нацелено на всех нас. Помните, мы – команда. Один – за всех, все – за одного.
На этом месте я сделал паузу, чтобы соратники прониклись лозунгом (пусть и краденым).
– Учтите еще вот что. Мы потерпели поражение. Проиграли почти вчистую. Почти – поскольку все же погибших нет. Проиграли – потому что сейчас у нас нет ни единой зацепки. Мы не знаем ни того, кто это сделал, ни того, что он (или они) могут предпринять в дальнейшем. Единственный наш шанс вижу вот в чем: сейчас все присутствующие по очереди будут вспоминать все обстоятельства, все мельчайшие детали, которые я, вероятно, упустил в своем рассказе. Одновременно будут высказаны предположения – сколь угодно дикие и неправдоподобные. Давай, Гюрин.
Молодой солдат хоть и волновался, но выдал вполне четкое суждение:
– По обстоятельствам ничего добавить не могу, командир изложил все полно. Только мне показались подозрительными те двое, что нас обогнали.
– Почему?
– Оружия у них не было. Это бы я заметил. Раз так, то либо они сами маги, либо у них очень хорошие амулеты для защиты. Имею в виду, чтоб защититься от нескольких человек сразу. Обычная дорожная осмотрительность. А если есть возможность купить прекрасные амулеты для защиты, значит, и для нападения тоже… Может, это они и были?
Следующий выступавший отметил закрытые лица тех двоих, что не соответствовало погоде. Пыли на этом участке дороги тоже не было.
Субар-ен, как я и предполагал, проявил сообразительность:
– Мне вот что показалось странным, командир. Ну, пустил он «Серое копье» на тебя, а ты его сжег, так потом настоящий боевой маг попробовал бы что-то другое… хочу сказать, «Молнию» или там «Водяную стрелу». А тот опять же магию смерти задействовал. Может быть, ему сказали, что ты слаб против магии смерти? А если да, то кто мог такое сказать?
Соображения были здравыми, но вот ответов на вопросы у меня не имелось.
Вахан подошел к проблеме со своей стороны. Все же он был снайпером, а не разведчиком:
– Вот как дело было: я сначала стрелял той зверюге по ногам и попал, а потом стал наудачу сажать пулю за пулей в переулок, ведя стволом поперек… то есть вот если б там кто был, человек какой, всенепременно я бы его зацепил. А ведь, наверное, не было. Должно, он как запустил этого «Капитана», так сам и смылся.
Из этого я сделал свой вывод, но озвучил его старшина Хагар:
– Вахан верно сказал. А отсюда следует, что был и наблюдатель. С другой стороны площади переулочек тоже был, и тоже темный да глухой. Мне вот что показалось занятным: выбор переулка, из которого все эти штуки бросали…
Я хотел было сказать, что ничего особенного в таком выборе не вижу, но решил не перебивать.
– …ну то, что темный – оно понятно, я и сам бы выбрал потемнее. А потом, значит, я вспомнил, что в этом переулке никаких трактиров или там домов с девками нет, и жилых домов нет; склады все, сколько помню. А по темноте они закрыты. То есть никто помешать бы не мог. Выходит, толково выбрат переулочек, стал быть. Опытные там работали, как бы не из разведки.
Уел старшина, ничего не скажешь. Я похвалил Хагарову сметку и пустил опрос дальше:
– Ирина, твои мысли?
