Милослав Князев - Танкист. Победитель драконов
– Тогда и ты тоже называй меня Максимом или просто Максом.
– Хорошо, Максим.
Наконец, память выдала целый пакет положительной информации. С сумасшедшими тут не церемонятся, это точно, а вот с выжившими после полного магического истощения, особенно в том случае, когда те жертвовали собой ради общего блага, наоборот. Даже очень наоборот. Носятся с ними, как эльфы с маленькими детьми. Жалеют и во всём потакают, даже более того, детей-то нужно вырастить и воспитать, а тут уже ничего не изменишь. И ещё боятся. Нет, не самих выживших после полного магического истощения, а подобной судьбы себе. Для мага, особенно сильного, лишиться всех магических способностей даже хуже, чем для простого человека потерять слух и зрение одновременно.
Всё это давало мне неплохие шансы хоть как-то устроиться в новом мире. В том, что это какой-то другой мир, а не кошмарный сон, я уже не сомневался. Вопросы же, как сюда вообще попал и каким образом вернуться (и нужно ли вообще возвращаться туда, где ничто не держит и никаких перспектив не видно), следовало отложить до лучших времён. Проблемы необходимо решать по мере поступления, а сейчас их и так выше головы.
– Разреши задать тебе несколько вопросов, Максим, – попросила капитан.
– Задавай.
– Прежде всего самый главный вопрос: что случилось с «Зелёным лучом»?
– Взорвался, – честно ответил ей.
Эльфийка вопросительно подняла правую бровь и неуловимо шевельнула ухом, что, по всей видимости, тоже было частью вопрошающей мимики.
– И прихватил с собой пятёрку линкоров технов, – добавил именно то, что её больше всего интересовало.
– Это хорошо. А как экипаж? Если ты, конечно, что-нибудь знаешь.
– Не знаю. Наша капсула была последней. Кто успел, наверное, ушли в гиперпрыжок, а кто нет… От орудий линкора у спасательного катера только одна защита, и её имя – Удача.
– Понятно. Я примерно этого и ожидала, – как бы про себя проговорила Анастиэль, потом добавила, уже обращаясь ко мне: – А теперь ответь мне, Максим, как я оказалась на этом катере?
Интонация была, по меньшей мере, подозрительной, если не сказать не предвещающей ничего хорошего. Во всяком случае, отвечать на этот вопрос не хотелось. Совсем. И то, что я не чувствовал за собой вины, так как выполнял Директиву Номер Один, и то, что, учитывая полное магическое истощение, последствий можно было не опасаться, ничего не меняло. Всё равно не хотелось. Вернее, если быть честным до конца, не хотелось говорить правду. Однако врать тоже не стоило, маг уровня капитана звёздного линкора легко может отличить правду ото лжи, какие бы щиты ни ставил лгущий, а тем более когда ставить просто нечего. Но молчать тоже было нельзя, и я решил попробовать пройти по тонкому льду между правдой и ложью.
– Директива Номер Один, – коротко ответил ей.
– Помню. Также помню, что отдала тебе прямой приказ оставить меня и эвакуироваться.
– Я уже говорил, что у меня провалы с памятью? Так вот, к чему обязывает Директива Номер Один, я знал совершенно точно, а о том, что есть ещё и неписаные традиции, у меня имелись только самые смутные, причём противоречивые, воспоминания, в которых я не был до конца уверен, поэтому решил действовать в соответствии с самым главным пунктом устава.
– Ладно. Но это всё причины, побудившие тебя действовать именно так, как ты действовал. А теперь я всё-таки хочу услышать, как именно я оказалась в этой капсуле?
– Ты получила удар по голове вражеским оружием, – совершенно честно сказал ей.
Эльфийка вопросительно повела ухом. Новая память, наконец, подсказала, что это движение действительно означает вопрос, а также то, что у капитана Анастиэль была такая характерная только ей особенность мимики. Эльфы же, в большинстве своём, при посторонних предпочитают ушами не шевелить, как ушаны из приключений Алисы.
– Техна, которому принадлежало оружие, я убил. Тебя в бессознательном состоянии занёс в спасательный катер и стартовал. Когда взорвались корабли, мы были ещё слишком близко и получили свою часть взрывной волны. Именно в тот момент я и потерял сознание. Успел ещё подумать, что катер наверняка не выдержит и тоже развалится.
– Не развалился, – сказала эльфийка.
Поверила она или нет, было непонятно. Новая память подсказывала, что никуда Анастиэль не денется и будет вынуждена поверить. Не доверять собственной магии разума тут не принято, а я не соврал ни полслова. Кстати о памяти, уже заметил, что, кроме неё, мне досталось и новое тело, хорошо хоть не женское или эльфийское. Хотя, когда рядом сидит такая красавица, возможность выглядеть привлекательным с её точки зрения была бы совсем нелишней.
«Как-нибудь перебьюсь», – сказал, но на этот раз про себя.
То, что с мыслями вслух пора заканчивать, прекрасно понимал и решил диалоги (или монологи?) с новой памятью дальше вести исключительно у себя в голове, а не делать их достоянием широкой общественности в лице очаровательного капитана. Память тут же ехидно поведала (или мне только показалось, что ехидно?), что я и сам, в смысле Максилиор, без труда мог читать чужие мысли, если их владелец не имел серьёзного щита, а для капитана вообще никакой щит не стал бы препятствием.
«Пренеприятное известие», – прокомментировал всплывшую информацию.
Память, которая минуту назад меня напугала, тут же и успокоила. Применять такие способности без разрешения не принято. Совсем! В том смысле, что по отношению к своим. А вот против технов очень даже наоборот, допросы пленных только таким способом и проводились. Экономило массу времени и гарантировало правдивость допрашиваемого.
– Максим, ты не против, если я займу своё место? – прервала капитан мои размышления.
– Нет, конечно, в смысле, да, в том смысле, что занимай, – сам не понял почему, запутался в простом ответе. – Я вообще плохо помню, как этим катером управлять. В экстренной ситуации руки сами всё сделали, а если спросишь, то не уверен, смогу ли ответить.
Поменялись местами – эльфийка заняла капитанское кресло, а я место второго пилота. Пристегнулись, причём капитан это сделала как-то неохотно, по всему было видно – она не привыкла к настоящим ремням и предпочитала магию.
– Сейчас и я не сумею им управлять, – призналась она. – Повреждения слишком велики, магия почти исчерпана. Катер полностью не развалился только потому, что корпус у него цельный, а не собранный из отдельных сегментов.
– И можно починить?
– В космосе точно нет, разве что чуть подлатать. Нужно искать планету.
– Надеюсь, она будет близко, – забеспокоился я.
– Я тоже на это надеюсь, так как пока эта капсула представляет собой только пузырь воздуха с минимальными удобствами.
– Понятно.
Разговор совершенно не клеился. Как-то не о чем нам было говорить. На самом деле я очень о многом хотел спросить, но для начала решил разобраться с тем, что имеется у самого в голове. Заодно сумею понять, каких вопросов лучше не задавать вообще. Мало ли какие тут табу имеются. При нарушении иных, возможно, и полное магическое истощение не сочтут оправданием. А новая память штука ненадёжная, запросто может предупредить уже после, а не до.
Тем временем память подсказала, что маги уровня Анастиэль способны путешествовать по Вселенной вообще без космических кораблей, своим ходом, так сказать. Достаточно иметь какую-нибудь оболочку, внутри которой можно поддерживать среду обитания. Была только одна проблема. Без специальных артефактов, позволяющих уходить в гиперпрыжок, маги перемещались по Вселенной медленно. Очень медленно. Как свет!
«Ни фига себе!» – только и подумал я.
Причём сам не до конца понял, о чём именно? То ли медлительность света меня так удивила, то ли факт способности перемещения в космосе без кораблей. Память же усмехнулась и добавила, что так между звёзд умеют летать ещё и драконы, последние даже получше магов. У ящеров это врождённое, а эльфы, люди и прочие гуманоиды научились, достигнув определённого уровня развития магической науки.
За несколько дней капитан по возможности привела спасательный катер в порядок. А возможности у неё оказались совсем не маленькими. Вследствие чего этот самый порядок был почти полным. Правильную пословицу придумали шотландцы: «Никогда не лишне сказать слово: почти». Неисправными оставались три артефакта, но, к сожалению, самые важные. Гипердвигатель, передатчик мгновенной связи и пара реактор-конвертер. Причём в последней реактор-то как раз был полностью работоспособен и мог исправно поставлять энергию, но вот конвертер, превращающий её из сырой природной в магическую, ремонту не подлежал, а без него и от реактора проку не было никакого. Разве что понадобится его взорвать. Кузькина мать, может, и не получится, но Хиросимы будут исчисляться десятками, если не сотнями.
По закону подлости сломались не просто самые трудноремонтируемые, но и наиболее долго воспроизводимые артефакты. Маг уровня Анастиэль сможет в одиночку их изготовить на любой пригодной для жизни планете. Только вот для того, чтобы это сделать, понадобятся даже не годы, а десятилетия. Не лишись Максилиор своих способностей, совместными усилиями весь процесс занял бы на порядок меньше времени, несмотря на то что он был магом средних возможностей. В сложившейся ситуации им предстояло провести на дикой или, ещё хуже, необитаемой планете как минимум десятилетие.
