Вдова на выданье (СИ) - Шах Ольга

И вот теперь я бессмысленно торчу здесь, в то время, как должен был быть рядом с Катериной. Ведь мы даже не попрощались с ней тогда. Быть может, дядя Мейсон поступил и правильно, организовав мне эту командировку и дав возможность Катерине немного остыть, но… эта глупая командировка в очередной раз затянулась, и я должен буду торчать тут до весны, пока перевалы не растают, и не пойдут караваны. Неожиданно, кто-то сел за мой столик. Я передвинул свечу поближе, и услышал знакомый голос:

- Слышал я, какой-то чудной парень из Аурелии мечтает попасть к себе на родину через перевалы, заметённые снегом. Я сразу решил, что у него мозги отшибленные напрочь!

Невольно, я расплылся в улыбке.

- Так и есть, Агнарр, так и есть!

Если честно, я был очень рад снова увидеть этого человека, которому всегда удавалось держать в узде своих ребят. Я знаю, что для моей жены он в своё время сделал очень много. Одним словом, я предложил ему присоединиться ко мне за столом. Тот плюхнулся, знаком попросил принести ему всё того же пива, и степенно начал:

- Перевалы в снегу, это правда, и караваны там не пройдут, но вот пара смельчаков может пройти небольшими тропками, если у них есть такое желание…

Я встрепенулся.

- Желание есть, я действительно очень хочу попасть домой! Дело в том… я вообще не должен был уезжать от жены…

Агнарр философски пожал на это плечами. И уже на следующий день я продал своего коня, поскольку он не сможет пройти по узким, едва заметным тропкам и тянуть на себе поклажу. Вместо этого купили двух невысоких коренастых лошадёнок непонятной масти. Они молчаливо стояли, равнодушно наблюдая за тем, как мы нагружаем на них какие-то палатки и снедь, котелки и прочее.

- Хворост насобираем ближе к горам – сообщил Агнарр, нацепивший на себя любимую короткую куртку из выделанной кожи.

Впрочем, он посоветовал и мне оставить свой меховой плащ и сообразить такую же обновку. Такую куртку, мол, с овчиной, сложнее будет продувать ветрам. Я молча кивнул. Если это позволит мне быть ближе к дому…

И вот мы уже бредём через перевалы. Со стороны Нидерии они достаточно пологие, тропы, по которым ходят караваны, сначала медленно поднимаются наверх, а затем круто спускаются по серпантину. Поэтому наверх мы поднимались уверенно и тянули за собой лошадей. Здесь ещё попадались деревья с широкими листьями, сейчас опавшими. Но и под такими укрытиями снега было меньше, так что мы со сравнительным комфортом устраивались на ночёвку.

- Хвороста собери побольше! – первым делом отдал мне команду Агнар, только я успел привязать лошадь к кустарнику – Огонь будем поддерживать всю ночь. Зимой часто нападают снежные барсы, тем более, что пищи сейчас гораздо меньше, чем летом. А два путника для них – лёгкая добыча!

Перспектива быть съеденным меня решительно не устраивала, так что я покорно отправился на сбор хвороста. Мы развели большой костёр и периодически подбрасывали туда хворост. Так прошла моя первая ночь в горах среди череды таких же… больше ничего примечательного за всё путешествие не было. Разве что лошадь Агнарра едва не упала в пропасть, наступив на вполне безобидный камешек. Или поднялась метель, и нам пришлось обвязываться верёвками, дабы не потеряться в снежной буре, а потом и ночевать в каком-то выступе в горе. А вот ещё моя лошадь натёрла себе спину, и мы переложили всю поклажу в свои заплечные мешки, разделив её поровну…

Когда серпантин закончился, и мы вышли на равнину, я радовался, как ребёнок.

- Мы всё-таки сделали это! А тот проводник, которого я пытался нанять, утверждал, будто перевалы зимой непроходимы!

- И он был прав! – спокойно пожав плечами, уточнил Агнарр – Вообще, я не рассчитывал на то, что мы сможем их перейти.

Зима вошла в свои права. Я полюбила сидеть вечерами в малой гостиной, выслушивая рассказы бабы Фили о своей молодости. По её словам, в молодости она была резкой на язык и очень шебутной девушкой. Иными словами, можно было без преувеличения говорить ей: «С годами вы совершенно не изменились». После сеанса воспоминаний были прожекты. Согласно последним, она была намерена остаться в Телфорде навсегда, потому как правнука надо вырастить и человеком сделать. А мне это, увы, не под силу. Хорошо всё-таки, что у меня мозгов хватило подружиться с такой милой женщиной, как баба Филя. Уж она научит меня уму-разуму. Раз больше некому. Правда, в этом месте своих воспоминаний бабка всегда спохватывалась, что пока она здесь, то Йохану учить жизни совершенно некому. Она огорчалась ненадолго, обещала послать новое развёрнутое письмо бедной женщине и всё равно остаться у меня.

А сейчас я, тепло одетая, снова стояла на террасе и смотрела, как снежинки медленно падают на деревья сада.

Дагфинн, в каком-то тулупе, вальяжно шёл от ворот. Они были неизменно закрытыми, поскольку охрана жутко не любила визитёров. Хотя тех и было-то в последнее время…

- Там это… Агнарр вернулся – сообщил он, как только увидел меня.

Я страшно обрадовалась и уже собралась кубарем скатиться с террасы, как охранник добавил:

- … с вашим мужем!

Странно, я сейчас услышала, будто он сказал, что Джейс здесь. Но, посмотрев в лицо Дагфинна, я поняла, что не ослышалась. Ой, что-то мне нехорошо… совсем как-то нехорошо…

Парень напугался и стал звать на помощь. Бабка, прибежавшая самой первой, возмутилась:

- Чего орёшь лихоматом? Рожает она, эка невидаль!

Я же думала, что повод для паники был, и ещё какой! Как в тумане, помню, что кто-то суетился возле моей кровати, и вроде бы была повивальная бабка, которая была загодя приглашена из Бортмунда. Она почему-то возмущалась и размахивала руками.

- Нет, я никуда не уйду, пока не пойму, что с ней всё в порядке – слышала я такой знакомый голос – она должна узнать, что я тогда был ни при чём. Я не знал… прошу тебя, прости меня, Катерина! Пойми, я никого никогда не любил, никого, кроме тебя! Она липла ко мне, а я и забыл про неё сразу, как только увидел тебя с вуалью и синяком...

- Вот дурень! – тяжело припечатала бабка – Неужто, Джо исхитрилась и как-то на тебя повлияла? Да если бы она тебя не любила… Да ну на тебя… хорошо, бабушка у тебя есть. Будет хоть кому сказать, что ты дурак!

Джейс молча кивал головой, а я, переждав очередной приступ, заявила, что это так и есть… и что бабушка мужа – первый человек на свете после богов!

Эпилог

Джейс ещё что-то хотел сказать, но повитуха решительно пресекла это, просто выставив его за дверь. Она и бабулю хотела выпереть тоже, мотивировав это уважаемым возрастом Филиппы. Но та так рявкнула на несчастную тётку, что она просто махнула рукой и сосредоточилась на мне. Спасибо, конечно… новый приступ накатил волной. Бабуля давала мне советы, которые меня только раздражали… но я сцепила зубы… или я не дочь Бориса Климова? Мама!

- Вот так, милая! Ты молодец! – удовлетворённо сообщила тётка - Только… у вас девочка, да и маленькая какая! Не ко времени роды-то! Я надеюсь, ваш супруг не расстроится, что его первенец – девочка?

- Если он от этого расстроится, то я расстроюсь от того, что у меня муж – он! – устало пробормотала я.

- Кому нужны эти мальчики? – возмутилась бабка, торопливо протягивая руки к повитухе – Этих мальчиков сначала растишь, заботишься, переживаешь за их будущее, а потом бац! – и они начинают думать, что они совсем взрослые, и бабушка им больше не нужна! И носятся по миру, вместо того, чтобы быть дома!

Последнее она буквально крикнула в сторону двери. Джейс понял, что можно зайти и тихонько внедрился, устроившись возле изголовья. Верная Агата уже суетилась возле меня, помогая менять бельё и обтирая меня влажной губкой.

- Клянусь, милая, я действительно тебя люблю! И никто мне кроме нашей семьи не нужен! Теперь я точно не работаю на Корону. Я обещаю, что больше не будет ни одного задания. Да, и твой дом я снимал, для того, чтобы тебя поддержать. Сначала Николас долго не мог сдать дом в столице, и даже давал тебе кое-какие деньги из собственного бюджета. А потом поверенный семьи Элтон связался с ним и снял твой дом. Я просто хотел немного тебе помочь, правда…