Константин Калбазов - Кукловод. Книга 2. Партизан
— Тот, кто идет со мной, два шага из строя.
Нда. Одно дело, когда ты видишь подобную картину в каком-нибудь фильме, под соответствующее музыкальное сопровождение. Такие сцены у Шейранова в свое время даже вызывали улыбку, настолько все выглядело наигранно и картинно. А вот здесь и сейчас, находясь в теле другого человека и прекрасно сознавая, что это не кино, он поймал себя на том, что к горлу подкатил ком.
И этих людей предали забвению! Плевать на то, по каким причинам началась война, плевать на царизм, революцию и все остальное. Как можно было предать забвению вот этих солдат, готовых сражаться, даже зная о том, что в конце их может ожидать страшная участь? Ну и что он может им сказать? Что можно сказать вот этим мужчинам, уже принявшим решение и готовым выступить навстречу судьбе?
— Спасибо, братцы! — едва не дав петуха и сглатывая ком, произнес Шестаков.
«Ч-черт! Как баба. Соберись. Им твои телячьи нежности и даром не нужны. А вот командир, уверенный в себе, очень даже не помешает». Мысленно обругав себя, Шестаков вздохнул полной грудью, расправляя плечи. Тем самым он словно хотел сказать, что с торжественной частью покончено и пора приступать к работе.
— По машинам!
На будапештский тракт они выехали уже через полчаса, после чего повернули на столицу Венгрии. Им предстояло совершить марш более чем в триста верст. А это вовсе не игрушки, учитывая уровень современной техники и то, что в отряде только четверо хоть что-то понимают в ремонте автомобилей. Это не считая его. Хотя водить машину в той или иной степени могли все. Подобное входило в программу обучения. Мало ли что случится за линией фронта.
Опасения Шестакова оказались вовсе не безосновательными. Уже через сотню верст случилась первая поломка. Через полсотни еще одна. А еще через два десятка одну из машин пришлось бросить, загнав ее в небольшую рощицу подальше от любопытных глаз. Конечно, ее можно было бы починить, эти автомобили вообще не представляли собой ничего особенно сложного. Во всяком случае, для Шестакова. Но при отсутствии запасных частей ремонт оказался невозможен.
Колонна остановилась в предместьях Будапешта, встав на постой по всем существующим правилам. Командир прибыл к коменданту и вполне официально зарегистрировал прибытие своей полуроты. После чего попросил о предоставлении двух суток для приведения в порядок автомашин, ввиду длительного перехода.
Старшего лейтенанта Хайека здесь помнили. Так что разрешение он, разумеется, получил. Автотранспорт вообще требовал постоянного обслуживания и ухода, а уж после столь длительного перехода и подавно. Помощник коменданта, памятуя о тесных отношениях, даже высказал предположение по поводу того, что они могли бы вечерком посидеть в ресторане. На что Хайек с радостью согласился. Разве только решил прокатиться в Эстергом, для чего и попросил сделать соответствующую отметку.
Но сначала арсенал. Ведь технику можно обслужить и после того, как груз разместится в кузовах автомобилей. Как говорится, одно другому не помеха. Опять же это не вызовет никаких подозрений, потому что подобная практика была абсолютно нормальной. Ну и что с того, что на фронте русские пытаются прорвать фронт. Не в первый раз. Это не повод для того, чтобы что-то менять. Тем более до фронта отсюда добрых триста километров.
Все верно. Военное командование не спешило сообщать о своих неудачах. Впрочем, за прошедшие сутки что-то могло и поменяться. Нашелся какой-нибудь умелый командир и организовал грамотный контрудар. Как это, собственно говоря, уже имело место в кампанию четырнадцатого года. К сожалению, отдалившись от линии фронта, Шестаков утратил доступ к достоверной информации.
— О-о, кого я вижу! Клаус, ты какими судьбами в наших пенатах? — Заместитель начальника арсенала капитан Леманн поднялся из-за стола, приветствуя своего товарища по недавним попойкам.
В прошлое посещение Будапешта, как только Шестаков определился с новым направлением своей деятельности, он приложил некоторые усилия к укреплению знакомства с кем-нибудь из офицеров арсенала. И капитан оказался как нельзя кстати. В качестве закрепления дружбы Шестаков подарил Леманну трофейный «маузер», чем заслужил искреннюю благодарность и преданного друга.
— На этот раз по сугубо служебным, Рихард, — вздохнув, ответил Шестаков, изображая явное разочарование. — Отпуска мне теперь долго еще не видать.
— Старший лейтенант?
— Ну так… — изобразил смущение Шестаков, — неделю как присвоили.
— Поздравляю. Не надумал еще? Я насчет того, что могу поспособствовать…
— Брось. Я, конечно, могу сожалеть о прошедшем отпуске, но мое место там, на фронте.
— Слушай, а как там вообще? Тут, знаешь ли, разные слухи ходят.
— Как сейчас, не знаю. Но двое суток назад русские прорвались на Дукельском перевале и спустились в долину.
— Вот, значит, как?
— Именно, что так. А перед началом наступления их партизаны напали на штаб Третьей армии и перебили чуть не все командование, собравшееся на совещание.
— А я думал, что это вранье.
— Про налет на штаб не поручусь, может, и враки. Русским партизанам что только не приписывают. Они, оказывается, еще и печень у живых младенцев поедают, чтобы злее в драке быть. Но насчет прорыва фронта правда. Собственно, по этой причине я и прибыл. Вот.
На стол капитана легли приказ командующего Восточным фронтом и доверенность на получение вооружения и боеприпасов. Капитан взял их в руки и внимательно ознакомился. Шестаков только мысленно ухмыльнулся, ну не капитану устанавливать подлинность этих документов. Работу Елки мог опознать только эксперт, каковым Леманн не был, по определению.
— Три тысячи винтовок, десять пулеметов, тысяча пистолетов, патроны. А почему тебе поручили получить это у нас в арсенале, а не на армейских складах?
— А то ты не знаешь, что армейские и заводские склады уже давно подчистую выгребли. В свете русского наступления из госпиталей выписывают всех под метелку, оружия не хватает, вот и принято решение взять его у вас в арсенале.
— Вообще-то, если честно признаться, оружия и у нас не так чтобы много. Винтовок и карабинов около пятидесяти тысяч.
— Неужели все так плохо?
— Да уж, картина не из радостных. Наши заводы не справляются. Рассматривался даже вопрос о том, чтобы начать вооружать наши части русскими винтовками.
— А их у вас много?
— Уж этого-то добра на целую армию хватит. Но сомнительно, чтобы приняли такое решение. Думаю, наладят поставки «маузеров» из Германии.
— Оно и к лучшему, — одобрительно произнес Шестаков, — русская винтовка жутко неудобна. Ну что скажешь? Можешь отгрузить сегодня же?
— Спешишь на фронт?
— Не настолько, чтобы бежать без оглядки. Я уже выпросил у коменданта двое суток на обслуживание автомобилей. Все же такой долгий прогон. По дороге сюда было несколько поломок, хорошо хоть управились своими силами. Но, как ты понимаешь, сначала хотелось бы покончить со всеми делами.
— Организуем все в лучшем виде, не сомневайся. А вечером в варьете?
— Это даже не обсуждается.
— Вот и замечательно, — осветился радостной улыбкой капитан.
В Эстергом Шестаков прибыл во второй половине дня. При этом с ним был только один водитель. Оно, конечно, неплохо бы парням осмотреться, прежде чем начинать действовать. Но с другой стороны, не мешало бы убедиться в том, что у полковника Столетова хоть что-то получилось. А то заявятся сюда толпой, а тут ничего.
Для встречи была выбрана уже знакомая корчма, в которой в условленное время, четыре дня в неделю должен был находиться кто-то из знакомых Шестакову офицеров. Добиться столь частых увольнений дело непростое, но проблема была вполне решаема, коль скоро пленные сами определили такой выход на связь.
Едва поднявшись на веранду корчмы, Шестаков тут же увидел Знаменского, сидевшего в компании еще двух офицеров и лениво цедящего пиво. При виде подпоручика тот что-то сказал своим спутникам, и они, не удержавшись, обернулись на вошедшего австрийского офицера. Нда. Сразу видно, шпионские игры не про них. Разве можно вести себя столь демонстративно. Хотя-а… Чья бы корова мычала…
Офицеры быстро допили свое пиво и поспешили на выход. Господи, как же им не терпится-то! По их поведению Шестаков пришел к однозначному выводу, что как бы это невероятно ни звучало, но у Столетова что-то получилось. Бог весть какие это примет масштабы, но если он сумеет поднять даже полк, то австрияки будут стоять на ушах. А уж в том, что полковнику удастся действовать решительно и нестандартно, подпоручик отчего-то не сомневался.
Ему даже припомнились офицерские полки Добровольческой армии. Сугубо по фильмам его детства, в том числе и знаменитой картине «Чапаев». Хм. Если все сложится удачно, эта картина так и не появится, а вместо нее два брата-режиссера, вот ведь, и фамилию-то их не помнит, снимут фильм «Столетов». Правда, нужно, чтобы сей эпический подвиг для начала свершился. А значит, придется слегка потрудиться.
