Владимир Курзанцев - Монстр женского пола. Когда ты рядом. Дилогия
— Уф, хорошо, что ты успела его поймать, я этот корабль три месяца изготавливал, только сегодня закончил. Было бы обидно начинать все сначала. А ты кто такая? Я во дворце всех знаю, а тебя вижу в первый раз.
По богатой красно‑коричневой одежде, по манере общения она догадалась, что перед ней младший сын графа четырнадцатилетний виконт Ролан.
— Я новая ученица мага, меня зовут Оля, а вы, наверное, господин Ролан?
— Да, — он скептически оглядел Ольгу. — А почему на тебе серая одежда?
— Ну, она не такая маркая. И я как раз сейчас иду к Лусии посмотреть как там моя новая одежда зеленого цвета. А куда вы несете свой прекрасный корабль?
Ольга заметила, что Ролан понравилось, как она отозвалась о его модели.
— К себе в комнату. Отец не одобряет, что я вожусь с различными столярными инструментами, говорит, что это не графское дело, а мне нравится строить корабли. И вообще я их люблю и когда вырасту, пойду служить во флот. Вот я и нашел укромную комнату, где сделал эту модель. Ты меня не выдашь?
— Ну что вы господин Ролан, конечно не выдам. Вам помочь отнести ее?
— Да, давай я буду идти впереди и смотреть, нет ли где отца, а ты иди сзади, подальше от меня, если что, я тебе махну рукой, и ты попробуй куда‑нибудь убежать.
Предосторожность оказалась излишней, и по пути им никто не встретился. Комната Ролана находилась на втором этаже, чтобы попасть в нее они прошли через большой зал, стены которого были увешаны портретами большими и маленькими, потемневшими от времени, и совсем свежие, в блестящих позолоченных рамах.
— Это кто, ваши предки?
— Где, — вскинулся Ролан, — а, на картинах? Да, тут можно изучить нашу родословную за четыреста лет.
— Портреты вашей семьи тут тоже есть?
— Да. Вон там, — девушка и мальчик подошли к висящим несколько в стороне картинам.
— Это папа, рядом с ним мама, ниже Адрик, Вемона и я. — Ольга внимательно вглядывалась в лица изображенных людей, пытаясь понять их характер. Портрет Ролана, верно передавал живой и немного упрямый нрав младшего сына графа. Сам хозяин замка был нарисован стоящим возле убитого леопарда и держащим в одной руке копье, а в другой повод красивого вороного коня. С общим сюжетом немного не гармонировала добродушная улыбка на мягком лице мужчины. Скорее всего, требования заказчика не совпали с характером изображаемого человека. Графиня на картине, сидела у окна и держала в руках какую‑то вышивку. Этот портрет вызвал у Ольги ощущение мягкости и домашнего уюта. Старшего брата — Адрика, художник изобразил сидящим на скамейке в парке. Его красивое лицо показалось Ольге несколько надменным и высокомерным. Вемона — красивая белокурая девушка, скачущая верхом на гнедой лошади, излучала веселье и озорство.
— Хорошие картины. У вас во дворце есть художник?
— Да, Микас, он живет у нас три года. А до него был другой, но тот был совсем старый и под конец уже ничего не рисовал, а недавно вообще умер.
— А он что, так и жил у вас в замке, до самой смерти?
— Ну да. Куда ж ему такому старому уходить.
Ольге такое отношение к людям понравилось, и она заочно стала испытывать к графу симпатию.
— Пошли, а то кто‑нибудь придет еще, а мы тут стоим, с кораблем, — поторопил ее Ролан.
Забежав в свою комнату, мальчик попытался поставить модель на большой, с красивой резьбой комод, но та все время норовила упасть на бок, поэтому миниатюрный корабль пришлось прислонить мачтами к стене.
— Нужно сделать подставку для него, — сказала Ольга, — вот здесь у носа и у кормы сделать полукруглые опоры. Тогда его можно будет ставить где угодно, и поворачивать, как хочешь.
— Да, это ты здорово придумала. — Ролан посмотрел на Ольгу, — А ты ничего, не то, что эти, "Да господин Ролан, нет господин Ролан, нельзя господин Ролан!" — пропищал он тоненьким голосом, вытаращив, при этом глаза.
Ольга улыбнулась.
— Приходи ко мне в мастерскую, я покажу тебе новый макет корабля. Это там, в конце коридорчика, где мы с тобой столкнулись, — продолжил юный виконт.
— Я постараюсь, господин Ролан, — пропищала Ольга, широко раскрыв, так же как до этого Ролан, глаза. Тут уже засмеялся Ролан.
— Выгляни наружу, посмотри, нет ли кого, я не хочу объясняться, что я тут делаю, — попросила Ольга. — Ой, простите, господин Ролан, забылась.
— Ладно, прощаю, — важно проговорил Ролан. Он выглянул за дверь. — Никого, можешь идти.
Ольга быстро вышла, и на этот раз без приключений добралась до мастерской Лусии. В первой комнате она обнаружила только работающих подмастерьев, поэтому сразу направилась в примерочную. А там, напротив Лусии сидела та самая белокурая девушка, которую Ольга только что видела, на портрете. Виконтесса Вемона, дочь графа Радана Гиди, семнадцати лет, как помнила из рассказов Вениса Ольга.
— О, Оля, а мы тут тебя дожидаемся. Я показала госпоже Вемоне твой лифчик, и она хочет посмотреть его на тебе. И вот я сшила по твоему образцу еще один, посмотри.
— Здравствуйте госпожа Вемона, здравствуй Лусия,
Ольга осмотрела изделие портнихи. Та постаралась на совесть. Лифчик весьма походил на фабричный, только застегивался на одну пуговицу.
— Надо примерить.
— Так примеряй
— А удобно при госпоже Вемоне?
— Давай, давай, я тоже хочу посмотреть, — проговорила Вемона. В глазах ее читался неподдельный интерес.
Ольга быстро сняла свое платье и надела лифчик. Подошла к большому, во весь рост зеркалу. За последние недели она посмотрела на себя впервые. Среднего роста девушка с русыми волосами и серыми, с затаенной грустинкой глаза. Совсем не изменилась. Внешне.
Подошедшая Вемона, задумчиво провела рукой по Ольгиной груди.
— Да, так гораздо красивее и удобнее чем этот дурацкий корсет. Лусия, я тоже хочу такой лифчик.
— Только нужно чтобы он соответствовал вашему размеру, а то будет неудобно и некрасиво, — предупредила Ольга, поскольку грудь у Вероны была крупнее, чем у нее.
— Разумеется, я все учту, — отозвалась Лусия.
Глава 6
После обеда, за Ольгой зашел Венис и сообщил, что сейчас они едут в Оригу, и что ей нужно одеться по‑походному. Ольга надела брючный костюм, куртку и вышла во двор. Там уже стояла запряженная четверкой лошадей карета, в которой их поджидал Краст. Как только Венис и Ольга сели, кучер, сидящий на передке, щелкнул кнутом, и экипаж неторопливо покатил по сырой и мягкой грунтовой дороге, которая тянулась вдоль реки.
Ольга сидела рядом с Крастом и смотрела вперед через небольшое оконце в дверце кареты.
— Может, вы мне расскажите, зачем мы едем в Оригу? — Нарушила молчание Ольга.
— В городе все узнаешь, — отозвался Краст.
Миновали небольшое село, которое Ольга видела с замковой стены. Аккуратные домики крытые, где соломой, а где и черепицей, огораживали невысокие заборчики из крашеных досок, которые могли оказаться препятствием разве что для некрупной домашней живности. По всему было заметно, что жители села не бедствовали, и уже давно не опасаются каких‑нибудь врагов или разбойников.
Минут через двадцать река разлилась, образовав большое озеро. Дальше дорога шла по берегу этого водоема, пока не миновала высокую дамбу, перегородившую реку. Вода с шумом устремлялась в свое привычное русло через специально устроенный каменный водосброс. Кроме того, от дамбы шел деревянный желоб, вода из которого вращала огромное колесо стоящей рядом мельницы. От мельницы в сторону города тянулся высокий акведук.
— Зачем мельнице акведук? — Удивилась Ольга.
— Это не мельница, а водокачка, которая через акведук подает в Оригу воду, — пояснил Венис. –
Вскоре стали попадаться дома с огородами, на которых возились хозяева. Невдалеке паслись стада животных, за оградами копошилась домашняя птица. Видимо из подобных поселений и шло снабжение города продуктами. Домов постепенно становилось все больше, и вскоре они образовали настоящую улицу. На первых этажах зданий часто располагались лавки, таверны, парикмахерские, а также различные мастерские по ремонту, пошиву и изготовлению всех тех вещей, что необходимы в повседневной жизни горожанина. Все вывески были на языке, который изучала Ольга. Ей вдруг пришла в голову мысль, что она до сих пор не знает, как он называется. О чем она и спросила Вениса.
— Мы говорим на артакском языке, и все соседние страны разговаривают на нем. Когда‑то это была одна большая империя, которая затем распалась.
Плавный и почти бесшумный ход кареты сменился легкой тряской и стуком колес. Ольга выглянула в окошко. Теперь они ехали по улице вымощенной аккуратно уложенной брусчаткой. Дома здесь стояли вплотную друг к другу, образуя сплошную стену, монолитность которой нарушали лишь арки входов во внутренние дворики. Куда‑то спешили прохожие, стайки ребятишек играли в какие‑то свои игры, в общем, жизнь шла своим чередом.
