Екатерина Оленева - Темные воды
– А если нет?
– А если нет, у нас будет веская причина устроить очередную вечеринку. Пошли отсюда.
Яксли, наконец поднявшийся на ноги, мерзко матерился:
– Перекрыть Каминную Сеть! Немедленно! Я сказал немедленно, тупые уроды!!!
УПС рванулся к одному из бесчисленных лифтов.
Все шумели, орали, топали ногами и мельтешили. В общем, создавали беспорядок и хаос.
Выбежав в Каминный Зал, Яксли продолжал орать, как сумасшедший:
– Блокируйте выход! Блокируйте!
Один мистер Каттермол заталкивал миссис Каттермол в камин, в то время как второй, его точная копия, громогласно вопил:
– Моя жена! Кто это там с моей женой?! Что происходит?!
Основные виновники суматохи успели скрыться в камине, оставив преследователей с носом.
Драко и София, наблюдая за всеобщей неразберихой, оба хохотали, как сумасшедшие.
Глава 14
Возвращение в Хогвартс
На перроне было негде яблоку упасть. Представители других факультетов смотрели на слизеринцев настороженно и подозрительно, и не без основания – слизеринцы задирались, толкались, насмехались, откровенно нарываясь на скандал или драку.
Взгляд Софии невольно зацепился за большое рыжее пятно. Семейство Уизли выступало далеко не в полном составе. Ходили упорные слухи, что Рон болел какой-то неизлечимой дрянью, разрушающей мозг, а Перси Уизли плохо ладил с отцом.
Паркинсон радостно кинулась к Драко, но остановилась, заметив Софию. Успев счастливо похоронить соперницу, Панси не смогла скрыть ярости и негодования, увидев ту живой и невредимой.
Драко прошел мимо бывшей подружки, как мимо пустого места. Как будто Панси была ещё одним столбом, поддерживающим старомодный фонарь.
Малфой никогда не задавал Софии вопросов о том, что произошло между нею и Паркинсон, а София не начинала разговор первой, опасаясь, что не удастся удержаться в рамках приличия. Она ненавидела Паркинсон до такой степени, что словами не описать.
Драко, шагнув в купе, зашвырнул наверх сначала чемодан Софии, потом собственный, после чего удобно устроился у окна, скрестив руки на груди. Его вид лучше всяких слов говорил о том, что поддерживать разговор он не намерен, да София и не возражала против того, чтобы немного помолчать. Усевшись напротив, она наблюдала прощальную сутолоку за окном.
Всеобщее показное оживление, нарочитая весёлость не могли скрыть повсеместно витающего уныния и тревоги усиливающихся с каждым днём, с каждым часом.
Дверь отъехала в сторону, пропуская Гойла.
Когда София читала про «Философский камень», она представляла Малфоевских прихвостней жирными боровами. Но на самом деле Гойл выглядел сплетённым из мышц, обладал фигурой атлета или боксера в тяжелом весе. Весьма внушительная личность.
Винсент Краббэ был менее колоритен. Не так высок, не так широк и не так мускулист. Но сомневаться в его огромной силе тоже не приходилось. Лишь Забини выглядел тонким и изящным, как клинок на фоне булавы. Настоящий слизеринец – красив, холоден, увёртлив, непредсказуем. Казалось, Блейза забавляет всё на свете: напыщенность Нота, высокомерная заносчивость Драко, слепая и яростная влюбленность Паркинсон, тупая физиономия Краббэ и бульдожья хватка Гойла.
– Год обещает быть интересным, – улыбаясь от уха до уха, поделился соображениями Винсент Краббэ, плюхаясь на сиденье рядом с Драко. – Ату, грязнокровок! Ату их!
– Пусть знают своё место, – откликнулся Нотт. – Видели, как дёргались братья Криви?
– А эта Уизли? – поднял тонкую ухоженную бровь Забини. – Она в этом году как-то взбледнула больше обычного.
– Как же ей не бледнеть? Поттеру-то, наконец, удалось от неё сбежать под предлогом борьбы с Тёмным Лордом.
Поезд набирал ход.
По коридору загрохотали тележки с едой. Краббэ с Гойлом жадно набросились на сладости.
«Хогвартс-Экспресс», окутанный белыми клубами пара, несся вперёд. Как обычно. Как было из года в год. Как будет всегда. Всё будто бы возвращалось на круги своя, вселяя надежду на лучшее.
***
Пробираясь к выходу, София оказалась вынуждена остановиться. Нотт и Краббэ преградили путь рыжеволосой тоненькой девушке.
– Что, жалкая предательница крови, ты не в курсе, твой дружок Поттер уже сдох или ещё нет?
– Посторонитесь и дайте пройти, – потребовала у однокашников София.
– Иначе? – выпятил грудь Нотт.
София подняла на него желтые, как у тигрицы, глаза, вкладывая во взгляд всю ненависть, накопившуюся за последнее время. Нотта отшвырнуло. Он спиной распахнул дверь и вылетел из поезда.
Краббэ и Уизли с открытым ртом взирали на болезненно худую девушку в строгом платье. Она даже палочку не поднимала.
– Иначе придётся заставить тебя посторониться, – констатировала София. – Не люблю ждать. Идешь? – обернулась она к Джинни.
– Не нуждаюсь я в твоем заступничестве! – огрызнулась та.
София окинула её насмешливым взглядом:
– А я разве заступалась?
***
Большой Зал Хогвартса в этом году не утопал в тепле и в свете свечей. Он выглядел зловещим и мрачным, как и полагается покоям в замках тёмных магов.
Северус Снейп ожидал учеников стоя, расставив ноги, словно в ожидании нападения, скрестив руки на груди. Его палочка, зажатая в левой руке, чуть подрагивала на правом плече, будто с трудом удерживала в себе непростительное проклятья. Неровные пряди волос свисали вдоль угрюмого лица. Под леденящем взглядом хотелось запахнуть мантию поплотней.
Рядом со Снейпом застыли две такие же черные, мрачные фигуры. София отметила, что Кэрроу почти уродливы. Немудрено, что Лорд отослал их – дядюшка не любил оскорблять свой взор уродством, он окружал себя лишь красивыми людьми. Игрок и коллекционер, пополнял серпентарий лишь крайне занимательными экземплярами.
Чуть дальше черного трио испуганной стайкой держались остальные учителя. Их возглавляла воинствующая Мак*Кошка с яростно блестящими глазами. Не было больше умного, рассудительного Дамблдора, единственно способного унять бешеный норов Минервы, который с годами становился лишь непокорнее и горячее.
Драко, печатая шаг, двинулся к привычному месту. Головы студентов поворачивались ему вслед. Голоса стихали. Во взглядах читалась неприкрытая ненависть.
Снейп, не говоря ни слова, жестом приказал МакГонагалл принести табурет и Шляпу. Началась привычная церемония распределения. Когда последний ребёнок выскользнул из-под пыльного артефакта, Снейп улыбнулся зловещей улыбкой. Пространство заполнилось его низким, с легкой хрипотцой, голосом:
– Итак, – сказал он, – вы, наверное, наслышаны о том, что я человек раздражительный и порочный? Поэтому довожу до вашего сведения: героические провокации будут караться без малейшего снисхождения. С этого года в Хогвартсе разрешены физические наказания. Особо любопытные и храбрые могут проверить на себе действенность методики. Мистер Криви, будьте любезны опустить вашу возмущённую тощую задницу на место.
Кто-то из младших слизеринцев оценили грубость профессора насмешливым, подобострастным, приглушенным смешком, но основная часть аудитории безмолвствовала.
– А теперь, особо прожорливым – приятного аппетита.
По мановению руки профессора столы заполнились привычными лакомствами.
Снейп, круто развернувшись, вышел.
Софии кусок не лез в горло, и она ушла из Зала одной из первых. Ей не хотелось видеть, какими глазами смотрела Паркинсон на Малфоя, как тот усиленно делал вид, что подруги детства в мире не существует.
Не менее тяжело было ощущать на себе груз общей ненависти.
– Мисс Гринграсс? – окликнул прокуренный, низкий женский голос, принадлежащий Алекто Кэрроу. – Господин директор хочет вас видеть.
Снейп поджидал Софию у каменной горгульи:
– Следуйте за мной.
Профессор повел девушку не в кабинет Дамблдора, а в свою бывшую лабораторию. Достал початую бутылку и плеснул вина в довольно запыленный бокал:
– Ваше здоровье, – отсалютовал он, перед тем, как опуститься в кресло. – Я ещё не выразил соболезнований по поводу смерти ваших родителей.
– Это не обязательно, сэр.
На какое-то время повисла неловкая пауза.
– Вам предстоит пережить тяжелый год, сэр, – вздохнула София, сказав это лишь затем, чтобы нарушить тяготившее её молчание.
– Это уж как получится, – пожал плечами профессор. – Очень может быть, что год переживёт меня.
–Не говорите так!
– Поговорим лучше о другом.
Снейп поставил едва пригубленный бокал на столешницу:
– Не могли бы вы оказать мне услугу? Помогите сохранить жизнь вашим однокурсникам. Кэрроу – тупые животные. Тупые и очень кровожадные. Наши не слишком-то м-м… умные друзья гриффиндорцы способны попасть в неприятную переделку.
