Анна Орлова - Краткий курс магического права
Голос его звучал угрожающе, но с ноткой надменности. Такие уверены, что все вокруг – это камни под ногами.
– Котик, ты такой… властный! – проворковала русалка, глядя на него влюбленными глазами.
– Рыбка моя, ты же знаешь, я не люблю попрошаек, – ответил он, мимоходом потрепав ее по голове.
Самодовольный боров!
Со злости я вспомнила, что читала о русалках.
– Господин Радольф, – произнесла я, вставая, – я прямо сейчас пойду в орган опеки и попечительства. Думаю, их очень заинтересует госпожа Аридэль…
Надо отдать ему должное: держать удар господин Радольф умел. Лишь немного дрогнули ресницы и чуть сжались узкие губы.
– Вы о чем? – медленно поднимаясь, проскрежетал он.
– Вы знаете, – ответила я, глядя прямо в его водянисто-зеленые глаза. – У взрослой русалки жабры в человеческом облике пропадают. А развращение малолетних – это статья. Даже если она сама не против. Вы же забрали Аридэль у родителей, да? Потому и поселили в квартире. Никто ведь не догадается искать русалку в многоэтажке!
Поединок взглядов длился долгое мгновение, а потом господин Радольф сдался.
– Ладно. Сколько вы хотите?
– Я не собираюсь вас шантажировать! – возразила я запальчиво.
– Тогда чего тебе надо? – Он смотрел мрачно и оценивающе. Словно прицеливался!
«Дура!» – обругала себя я. Надо же так нарываться с ним наедине! Ну, не совсем наедине, но русалка не в счет.
Отступать некуда. Надо держаться как ни в чем не бывало.
– Аридэль должна вернуться к родителям, – начала я. – А иначе я прямо сейчас вызову милицию!
– Но я не хочу! – возмутилась русалка, хлопая осоловевшими глазами. – Ты же не отпустишь меня, котик?
Она повисла на его руке пойманной рыбешкой.
Наверное, я была такой же, когда встретила своего инкуба…
Он промолчал, только посмотрел недобро.
– И вам лучше бы не доводить дело до суда. – Я делала вид, что ничего не слышала. – Ну, по делу о залитии. Чтобы не всплыли всякие ненужные подробности, правда? Ведь придется привлекать Аридэль, а судья сразу поймет, что она не достигла соответствующего возраста… Думаю, родители Аридэль согласятся не поднимать шум, если вы вернете им дочку.
– Хорошо, – глухо согласился он. – Я заплачу.
– Только я еще должна уточнить сумму, – спохватилась я и объяснила, увидев мелькнувшую на его лице тень: – Не увеличивать, скорее наоборот.
Он только пожал плечами.
– Хорошо. Двух-трех часов вам хватит?
– Конечно! – согласилась я, вставая. – И еще. Я хочу увидеть, что Аридэль забрали именно родители. Пусть дождутся меня, хорошо? – И уточнила с нажимом: – С документами!
– Ладно! – процедил он.
– До свидания! – вежливо сказала я.
Провожать меня никто не стал…
Я вышла из квартиры и, дождавшись хлопка двери за спиной, прислонилась к стене. Может, не стоило соглашаться прикрывать его «шалости»? А сразу бежать в милицию?
Но от этого бы пострадала и сама Аридэль. Такие процессы для потерпевших – как купание в болоте.
А так… так всем будет лучше. И Аридэль, и жильцам. Хотя, конечно, мерзко…
Нужно собраться с силами и обойти всех соседей. Надо отсеять всяких «примазавшихся» и оставить только тех, кто действительно пострадал. Может, юристу положено иначе, но у меня все еще оставалась совесть!
Спустя два часа у меня уже шумело в голове, а в глаза будто песка насыпали.
Квартиры, люди, и разговоры, разговоры, разговоры.
Каждый хотел поделиться своими соображениями, а старики еще заодно высказать политические взгляды, обсудить отношения с детьми, пожаловаться на болячки.
Тяжело быть юристом! Потому что юрист – это всегда жилетка для других. Такая уж у нас работа.
Зато список «жертв» изрядно похудел.
Напоследок я решила проведать госпожу Хельгу – ту самую даму, которая единственная не поддержала петицию. По-моему, она вообще держалась особняком от других бабулек. Да и назвать ее бабкой, несмотря на преклонный возраст, язык не поворачивался.
– Здравствуйте, детка! Что вы хотите? – поинтересовалась ухоженная дама, открывшая мне дверь. – Алевтина, если не ошибаюсь?
Я кивнула, немного оробев. Странно, но даже это «детка» звучало совсем не обидно.
Госпожа Хельга не пыталась спрятать морщинки под слоем штукатурки, не рядилась в молодежные наряды. Одежда подобрана со вкусом, тонкий аромат духов и сигарет, аккуратный макияж и маникюр…
– Простите, госпожа Хельга! – выпалила я. – Я насчет господина Викалиса.
– Надеюсь, вы не станете уговаривать меня поставить подпись на этой… петиции?
– Нет! – возразила я. – Наоборот!
– Вот как? – Она подняла тщательно выщипанную бровь. – Тогда проходите, поговорим.
Я благодарно кивнула. В самом деле, не стоит болтать на лестничной площадке, мало ли кто может подслушивать!
В квартире у госпожи Хельги царил, что называется, творческий беспорядок. Какие-то журналы стопками, гора коробочек с бисером и бусинами, на креслах и диванах во множестве разложены странные наряды, а на стенах – масса старых театральных афиш.
– Свои лучшие годы я отдала ему! – заметив мой интерес, сообщила хозяйка хорошо поставленным контральто.
– Кому? – не поняла я.
– Театру! – в низком голосе госпожи Хельги слышалось благоговение.
– А-а! – Стыдно признаться, всякие «живые» представления я не любила. То ли дело кино!
Но сообщать об этом заядлой театралке не стоило.
– Последние тридцать лет я – главный костюмер национального драматического театра! – сказала она с тихой гордостью. – Впрочем, детка, вам это, должно быть, совсем неинтересно. Присаживайтесь сюда!
И, не слушая моих робких уверений, что все это очень интересно, она убрала с кресла расшитую бисером мини-юбку. Хм, кто здесь такое носит?!
– Это для новой пьесы Фредерико Роллини, – сообщила госпожа Хельга, затягиваясь сигаретой. – Очень авангардное творение, надо сказать. Одна из главных трагических героинь – попаданка, вот она и щеголяет в эдаком…
– А почему – трагических? – не выдержала я, осторожно умостившись в слишком мягком кресле.
– Большинство попаданок, как бы это сказать… – она взмахнула в воздухе сигаретой, отчего дым завился странной фигурой, – нарываются на неприятности. Так что судьба их незавидна.
– Ясно. – Я насупилась, но не стала возражать. С предубеждением местных по отношению к попаданкам уже было время смириться. Лучше перейти к делу. – Госпожа Хельга, скажите, вы подтвердите, что оборотень не создает никаких проблем соседям? Ну, если понадобится.
– Подтвержу! – охотно согласилась она, пыхнув дымом, и, протянув руку, взяла со столика бокал коньяка. Отпила и сказала, будто отвечая на мой взгляд: – Эти моралистки набрасываются на все, что хоть чуточку отличается от их пуританских взглядов. Сами жить не умеют и другим не дают, перечницы престарелые!
– Отлично! – обрадовалась я. – Давайте я запишу ваши данные, если что, заявлю свидетелем…
– Пишите, детка! – Она закинула ногу на ногу и принялась диктовать…
От госпожи Хельги я вышла в приподнятом настроении. Ну, точнее, оно поднялось хоть немного, а то все эти жадные люди навевали на меня уныние. Неужели можно говорить на белое черное только ради того, чтобы поиметь с этого немного денег?!
Сжимая в руке уточненный список пострадавших, я снова поднялась на верхний этаж. От усталости кружилась голова.
Дверь квартиры русалки была распахнута настежь.
«А вдруг он сбежал?!» – запаниковала я, ругая себя на все корки. Даже не подумала, что тот тип может прихватить с собой Аридэль и куда-нибудь переехать. И ищи потом ветра в поле!
Но в квартире были слышны голоса.
Тонкий голос русалки звенел от слез и прерывался всхлипами.
– Ари, не дури! – потребовал раздраженный мужской голос. – Хорошо, я обещаю, никакой милиции. Но ты должна поехать с нами!
Я протянула руку и нажала кнопку звонка. Учитывая открытую дверь, чувствовала я себя при этом странно.
– Что вам нужно? – неприветливо осведомился возникший на пороге тип. Выглядел он настоящим богатырем, не хватало только доспеха и меча.
– Я по поводу залития, – сообщила я, переминаясь с ноги на ногу, и, собравшись с духом, призналась тихо: – Это я… ну, настояла, чтобы вызвали родителей Аридэль!
– Понятно, – кивнул тип, чуть смягчившись, и посторонился: – Проходите!
– Спасибо, – замялась я. – Можно, я тут постою?
– Как хотите, – согласился он и, обернувшись, крикнул: – Дядька Синемор!
– Что? – коротко спросил пожилой импозантный мужчина, выглянув в коридор.
– Это та… ну, которая нас позвала. Заходить не хочет.
– А! – Пожилой чуть улыбнулся и протянул мне руку. – Спасибо вам! Мы совсем потеряли надежду вернуть Ари!
– С ней все в порядке? – осторожно спросила я, пожимая его ладонь. – Как… она?
– Ничего! – отмахнулся он, помрачнев. – Дурит, но это у наших в таком возрасте часто бывает. Да еще единственная девочка в семье. Пройдет!
