Нет покоя в "корейских лесах". (Шаг третий) (СИ) - "Happalo"

— Что ты ерунду всякою спрашиваешь, невестка? — очнулась Пакпао и, ухватив внучку под руку, повела её на кухню: — Пойдём, посмотрим, что у нас там осталось…

(Гостиная. Чуть позже.)

ХеМи, поняв, что «сморозила» глупость, ушла на кухню вслед за Пакпао и Лалисой, исполнять свои прямые обязанности матери. СонМи уселась на диван с ногами. Ей отчего-то не хотелось уходить. СуХён с ДжэУком заняли места за столом и вели беседу, прикидывая вслух, что же произошло с «младшенькой»:

— Странно как-то… — поглядывая в сторону кухни проговорил ДжэУк. — Уходила хмурая, а вернулась такая…

Мужчина пощёлкал пальцами, стараясь подобрать правильный термин, чтобы описать состояние дочери.

— … воодушевлённая, — закончил за него СуХён.

Дед поднял принесённую им книгу со стола и проверил на том ли месте закладка, где он остановился. Оказалось, что да, она там, где нужно.

— А причина…? — посмотрел на отца ДжэУк.

За последнее время он подустал, и мыслительный процесс давался ему с трудом. Особенно по вечерам…

— Кто ж её знает… — пожал плечами СуХён.

На самом деле ему было не особо интересно вникать в то, из-за чего у младшей внучки столь резко сменилось настроение. Тем более что оно ведь поменялось на позитивное, так что… В общем, зачем тратить попусту время на пустые размышления? Примерно под таким углом рассматривал ситуацию СуХён.

— Омма же сказала: «Влюбилась», — поделилась экспертным мнением СонМи, начавшая разглядывать ногти на правой руке. — Точно вам говорю.

— Полагаешь? — покосился на дочь ДжэУк и задумался.

С кухни тем временем доносились голоса:

— Ты же кукси (Холодный корейский суп, со свининой, овощами, макаронами.) уже налила, зачем тебе пулькоги (Одно из самых известных корейских блюд, пулькоги (пулькоги, булгоги — в буквальном переводе означает «огненное мясо». Его традиционно готовят на открытом огне. Но можно пожарить маринованное мясо и на гриле, и в духовке, и на сковороде. Чаще всего пулькоги делают из говядины и подают в салатных листьях. Но хорошо подойдет к мясу и белый рис.)? — голос принадлежал ХеМи.

(Кукси.)

(Пулькоги.)

— Так кукси мало осталось, — это уже Лалиса. — А я есть хочу.

— На ночь много кушать вредно, дочка.

— Чего ты к ней привязалась? — Пакпао дала о себе знать.

— Я беспокоюсь о её здоровье, омма. Вдруг ночью плохо станет от того, что объестся. Лалиса, ещё и фунчёза? — удивление в голосе ХеМи аж слух резануло.

— А больше ничего нет? — это вновь Лалиса.

— Так, внучка, это слишком… Остановись!

— Хальмони, и ты туда же? Ну, чего вы пристали? Я есть хочу! Что не доем, отнесу обратно.

Слышится какая-то возня.

— Положи пянсе (Паровые пирожки из дрожжевого теста с начинкой из мяса и капусты.) на место! — рык Пакпао заставил дёрнутся всех в гостиной. — Хватит! Иди уже…

(Пянсе.)

На пороге гостиной появилась Лалиса с пластиковым подносом в руках, заставленным всевозможными тарелочками и мисочками. «Младшенькая» остановилась на миг, когда оказалась вне поля зрения женщин, и бросила через плечо:

— Бе-бе-бе. У-у-уф! Какие мелочные, — она обернулась и наткнулась на три пары насмешливых глаз, оценивающе разглядывающих содержимое подноса. — Ой! А чего это вы…? В смысле, чего спать не ушли?

— Сидим, тебя ждём, — незаметно подмигнув сыну, заговорил СуХён и плотоядно так глянул на поднос в руках внучки.

Лалиса рефлекторно шагнула назад.

— Вам что-нибудь принести? Я быстро… — «младшенькая» совершила слабую попытку «отпетлять» от наметившейся делёжки содержимого её подноса.

Она даже постаралась его спрятать за своим «мощным» торсом. СонМи не выдержала первой. Рассмеявшись и захлопав в ладоши, она повалилась на бок и стала тыкать указательным пальцем то в сестру, то в деда с отцом.

— А-а-айщь! — выпалила «младшенькая» и дёрнула плечом.

Подошла к столу и поставила на него поднос.

— Какая жадная, — укорил её СуХён.

— Дочка, разве можно так…? — подключился ДжэУк. — Харабоджи нужно уважать и ухаживать за ним…

— Я ведь предложила что-нибудь принести, — искренне возмутилась «жадина», аккуратно составляя тарелочки с мисочками подальше от загребущих рук некоторых из присутствующих.

— … Да и я не отказался бы… — потянулся к тарелочке со всё-таки прихваченным дочерью пянсе отец.

В гостиную вышли Пакпао с ХеМи. Последняя держала в руках точно такой же поднос, как у Лалисы, заставленный несколько скромнее.

— Хальмони, омма, — немедленно пожаловалась «младшенькая» на откровенный «грабёж» в исполнении мужской части семьи Ким, — а харабоджи и аппа решили объесться на ночь.

Сделала она это с намёком на то, что мужикам в силу возраста на ночь кушать точно вреднее чем ей.

— Холь, — удивился СуХён.

— Вы-то куда лезете? — скривилась Пакпао.

— Ёбо…? — расширила глаза ХеМи, непонимающе посмотрев на супруга.

— Не хотим мы есть, — замахал перед собой руками ДжэУк. — просто пошутили. Всего лишь шутка.

— Очень на это надеюсь, — нахмурила брови ХеМи, ставя поднос на стол и начав расставлять с него чашки. — На ночь лучше травяного чая попить для успокоения желудка. И то, много не стоит.

СуХён с ДжэУком покосились на «младшенькую» начавшую поздний ужин с «уничтожения» кукси.

— «Угу», — кивнула Лалиса, закидывая в рот вторую ложку супа.

— Эх! — как-то очень грустно вздохнул дед и потянулся за чашечкой с травяным чаем.

Его примеру и со столь же кислой миной на лице последовал ДжэУк, которому, как и отцу, захотелось чего-нибудь более сытного, глядя на младшую дочь.

(Комната Лалисы. Ночь.)

Валяюсь в постели, размышляя над перипетиями бытия. Безумный день, принесший кучу проблем, наконец, закончился. И надо сказать, закончился хорошо.

— О-о-ой, — прокряхтел я, переворачиваясь на бок. — Кажись действительно не стоило на ночь наедаться.

«Побег» мой на тренировку оказался правильным решением. Парни, видимо, памятуя об их «залёте» передо мной, даже вопросов не задавали и вообще вели себя крайне обходительно весь вечер. И ДжэДжун не лез с нравоучениями. Хотя мог бы, с учётом того, что я, типа, — младшая сестра, и он, как старший брат, обязан следить за тем, как «младшенькая» ведёт себя на людях. Но нет, ничего подобного не было. Ритмичные движения в сочетании с музыкой очистили разум, как это обычно у меня происходит, и я смог отстранится. Но всё же напряжение дало о себе знать, вызвав сонливость. Бороться с естественным и столь притягательным желанием не стал, вздремнув прямо там и отказавшись пойти в ресторанчик. А снилась мне Катя. Мы стояли на берегу. Она была в её любимом светлом сарафане с фиалками. Распущенные волосы стекали по плечам. Вот хоть убей, не вспомню о чём говорили. НО! Никогда и ни за что не забуду её губы. Такие мягкие, нежные, податливые… С ума сойти можно! Хороший сон. Замечательный! Побольше бы таких. А то что-то какая-то чёрная полоса пошла. Вот к гадалке не ходи, всё из-за этих «долбанных» съёмок в дораме.

Поворочавшись ещё чутка, улёгся поудобнее и улыбнулся.

Хоть в ресторанчик я не сходил, но за то «отыгрался» дома, обожравшись. Не очень умно… но, чёрт побери, как же вкусно!

— «М-м-м», — промычал, чувствуя, как начал плавно погружаться в царство Морфея.

Глава 17