Без Вариантов (СИ) - "Ande"

— Ты совсем ебанулся⁈ — взглядом Рязанцева можно было резать камень.

— Да нет, нормально. — я глянул на него исподлобья — просто я уже большой мальчик, и все понимаю.

— Ты о чем?

— Вас, всех, поощрят и наградят. Да и то, так прогреметь в системе — дорогого стоит. Однако в реальности вы ничего не получите. И это неправильно.

— И чего же ты хочешь?

— Ха. Я, Гена, хочу мира во всем мире, и устойчивого развития России без войн в течение ста лет.

— Чушь какая.

— Вот я и говорю. Мне нужно что бы, когда настанут совсем херовые времена, вы остались на службе в ментовке. Вот так — я кивнул головой на буханку — вам легче будет не уйти.

— И все?

— Да хули с тебя, Рязанцев еще попросишь то? Как не возьмешься тебе помогать, то бля придушат, то по ребрам настучат.

Парни в кабинете на это разом взоржали.

— Даже не думай, что я тебя или кого из вас буду отмазывать!

— Вот за это и даю. Что бы не отмазывал.

— И все? — Рязанцев выглядел обескураженным.

— Вы меня подбросите? И где ключи от моей машины?

Я полез по карманам и в сумку. Но тут мне в голову пришла мысль. И я повернулся к Рязанцеву:

— Впрочем, есть одна просьба — обстановка в кабинете, несколько было разрядившаяся, снова заледенела.

— Тут такая история — я помялся — у меня есть подружка. Девушка одна. Она — журналистка. В «Коммерсанте» работает. Дай ей про эту историю с фальшаком, эксклюзивное интервью, Гена, а? И помоги статью написать.

В кабинете настала потрясенная тишина. Потом кто то сбоку, сказал:

— Даааа… Гена, ты мне на нее хоть глазком взглянуть позволишь?

Я крутнулся на каблуке резанув по парням взглядом:

— Вот не дай вам бог! Лично яйца отмотаю, и повешу вон, напротив, на ограде!

И парни грохнули так, что затряслись стены. Сквозь этот хохот, посмеивающийся Рязанцев сказал, что если начальство даст добро, он не против. А пока, тебя сейчас Кирилл отвезет…

Пока я томился в узилище, мой мерседес пригнали от гостиницы к выходу управления на улице Вешних Вод, куда всех и отвезли из «Космоса».

За руль мерина сел Кирилл. И провожали нас два милицейских УАЗа с мигалками. Спереди и сзади. Кирилл, посмеиваясь сообщил, что во- первых у них план мероприятий по охране бабок. А во вторых, им сегодня все можно…

Контора оказалась незакрытой и пустой. Пройдя пустой рекреацией мы ввалились к Лехе в кабинет. Он говорил по телефону, на столе стояла бутылка и рюмка. Трубку он, впрочем, тут же положил.

— Все, Алексей Анатольевич! Возвращаю в целости и сохранности. — Капитан Кирилл был очень доволен, он явно думал что все затянется надолго. — давай я сразу тебя в банк отвезу, пока охрана.

— Спасибо, Кирилл — Ряденов встал и пожал менту руку- но, мы сами здесь…

С чем милиция и отбыла.

— Выпьешь? — Леха снова уселся за стол и внимательно посмотрел на меня.

— А наливай. Я было подумал что и меня закроют на пару месяцев… Вот — возвращаю. Четыреста тысяч.

И я протянул Лехе сумку. Он поставил передо мной полную рюмку, взял сумку и прошел к сейфу в углу комнаты. Потом уселся напротив, взял рюмку сам, и проворчал:

— Я думал, ты им половину отдашь.

Мы чокнулись и опрокинули. Я взял у Лехи сигарету закурил, и сказал:

— Я все спросить тебя хочу, Лех. Каково это, все знать?

— Скучно — пожал он плечами.

— Значит, ты знаешь, что я скажу.

— Сначала Буслову квартиру. А Радионыч по остаточному принципу. Двести пятьдесят штук нужно завтра вернуть.

— Я думаю, им хватит. А вот скажи мне Леха — я кивнул на вопросительно наклонную над моей рюмкой бутылку — я, получается, если бы не соблазнил Маслову, был бы первым в очереди?

— Соблазнил? Ты?

— Вот не нужно этого, Алексей Анатольевич.

— Если бы не Маша, Алекс, я бы так и мучался мыслью, что тебя где то подменили. Странный парень, что впахивает без продыху, все знает, все понимает, и ничем не интересуется. Ты лишь сейчас снова похож на себя. Впрочем, ты же сбежал от Захаровой… можно понять.

— Ладно, поеду я. Может, тебя подвезти?

— Да нет, тут ко мне сейчас подъедут. Стал бы я тут сидеть.

— Не боишься? — я кивнул на сейф.

— Не попадись гаишникам.

Ночью, во сне, Маслова закидывал на меня руки и ноги. С женской безошибочностью попадая по ушибленному ребру и прочим синякам. Из за чего сон был так себе. Я постанывал, она бурчала про спокойный сон…

В общем, не успел я отхлебнуть кофе, как она поинтересовалась причиной случившихся побоев.

— Как ты можешь это читать? — не то что бы я что то скрываю, но начинать длинный разговор не проснувшись, мне не хотелось. А Маша, за завтраком читает кучу газет, что они выписывают. И в этот конкретный момент изучала «Советскую Россию».

— С тех пор как я научилась это делать в первом классе, это не вызывает у меня никаких трудностей, Лукин. Не увиливай от ответа.

Я хлебнул кофе и закурил:

— Это были трудные переговоры, Мария. Но эшелон бананов идет в Москву. Теперь, ты уж прояви благородство, и не бей меня сквозь сон по ребрам. И жизнь скоро наладится.

— Я не хочу проявлять благородство, я хочу быть мелочной и мстительной. Кто и где тебя избил?

— Это обычная производственная травма, Мария. Избить меня, не у всякого выйдет. И вообще, ты уводишь разговор в сторону, и не даешь все рассказать.

— Дааа? Внимательно слушаю.

И я, радуясь сменить тему, рассказал о своём визите в ГКИ, и о том, что дело в шляпе.

— Знаешь, Мань, какая мысль родилась? Как бы нам на эту тему статейку тиснуть в «Коммерсант»? Раз ты там теперь главная, уж поспособствуй осветить. Что вот, четкие и ответственные русские коммерсанты не дадут пропасть народному добру!

Машу, с Лехиной подачи, взяли в «Коммерсант». Для начала — младшим редактором. Как я понимаю, типа подай — принеси. Но она не заморачивается, считая это шансом и очень гордится. Ну а шанс, мы ей организуем, я считаю. Вова Яковлев будет пищать от восторга.

Поэтому моя подача была Машей принята благосклонно, с некоторым сомнением, тем не менее:

— Я попробую. Но, Саш… экономические темы… Там учится нужно, я не очень разбираюсь. Напишу какую нибудь глупость, а потом со стыда сгорю.

— Маш. Для девушек, главное из научится — орать и бить посуду, а там гори все огнем. А уж статью… и мы подрихтуем. Да и ребята в ' Коммерсанте', ну не звери же. Тем более что главное — информация, а она — стоящая по любому.

Маслова с подозрением на меня уставилась. Вот как женщины чувствуют что им не договаривают⁈ С другой стороны, чего тут чувствовать, синяк на ребре она рассмотрит в ближайшее время…

Но, все же, я еще плохо знаю Машу Маслову. Потому что она, подумав, неожиданно предложила:

— Может быть имеет смысл не только в «Коммерсанте» об этом написать. У меня подруга в «Экономической Газете» работает. Нужно с ней поговорить…

— Ну вот же, Маша! Стоит тебе отвлечься от гнусных подозрений, и сразу видно что ты еще и умная. А ведь по виду и не скажешь.

Однако я, в своем стремлении заболтать девушку, совершенно не заметил, что со всего маху угодил в ловушку:

— Значит, в субботу съездим к Катьке на дачу, в Снегири. Я давно тебя с ней познакомить хочу. Заодно и обсудим. Она в ' Экономической Газете' работает, расскажет как это делается. Очень удачно получается! Нас как раз пригласили.

Все ясно. Я должен быть продемонстрирован подругам. И все подруги должны умереть от зависти, а лучшая подруга должна кандидатуру утвердить. Про лучшую ее подругу Катю Лисицыну я уже наслышан. Наверное от этого я неуклюже попытался соскочить:

— Может, съездишь без меня? Ты же знаешь, я не люблю врать. А там… придется рассказывать как я рад знакомству, и как я мечтал об этом. Ну кому это понравится, Маш?

— Никому- согласилась она — лишь такой умный и сдержанный парень как ты, Саш, с этим справится.

— Гм. И когда, в субботу?

— Вот видишь, Лукин. Это совсем просто- засмеялась эта змея.