Никита Баранов - Чужеземец
Началась самая настоящая массовая истерика.
А это был всего лишь один человек. Сразу после второго крика две армии столкнулись лбами, и началось горячее сражение. Болотники щелкали не нюхавших пороху герцогских солдат как орешки, раскидывая их целыми пачками. На одного зеленокожего монстра приходилось пять – десять противников. В большинстве своем здесь играл роль психологический фактор: сражаться с себе подобным гораздо проще, чем с высоченным, зубастым страшным созданием, по слухам умеющим лишь кровожадно убивать.
Вокруг Саши образовалась пустота. Словно круг с невидимыми стенами, через который никто не мог переступить. Однако враги могли это сделать. Могли, но боялись. Никто не подходил к обезумевшему сверхъестественному существу, кожа которого прямо во время разгара боя вдруг сменила свой цвет на темно-бордовый. И противники не могли понять – то ли это действительно странное свойство кожи, то ли этот зверский убийца покрыт кровью с ног до головы.
Странник продолжал кричать, и теперь уже каждый крик сбивал с ног десяток-другой герцогских солдат. Где-то за спиной заговорили ружья: только что подоспела человеческая половина армии, вооруженная карабинами. Повстанцы смели выстрелами еще несколько рядов латников.
Авельонское войско редело на глазах, в то время как повстанцы отделывались лишь легкими потерями. Казалось, что вот-вот и проход на север будет открыт, но каждый раз, когда очередная волна латников оказывалась погребена под трупами своих же соратников, появлялись все новые и новые противники. Без командования и осадных орудий победа повстанцев казалась вполне реальным достижением, и Саша решил, что нужно просто немного подождать. Скоро все закончится.
В один момент Странник понял, что вокруг него образовался круг диаметром метров пятнадцать, в который никто не хотел вступать. Саша наконец-то смог перевести дух и спокойно оценить масштабы потерь – вражеских и своих. По его подсчетам, герцогская армия уменьшилась как минимум наполовину, в то время как повстанцы потеряли от силы одну двадцатую часть своих бойцов. Это не могло не радовать: ведь все шло по плану. Все могло бы и дальше идти по плану, если бы не одно маленькое «но»:
– Алекс, – послышался чей-то тоненький голос под ногами.
Странник перевел озадаченный взгляд вниз и громко-громко выругался. Перед ним стояла до смерти напуганная и трясущаяся от страха Одри. Девочка взглянула на Сашу заплаканными глазами и крепко-крепко обняла его, зарыдав еще сильнее.
– А-алекс, – ревела она. – Прости меня… я зря это сделала…
– Какого… как ты здесь оказалась?! Как пробралась сквозь битву ко мне?! Черт, черт, Барвин же мне голову за тебя оторвет!
Вокруг кипел бой. Но к иномирцу никто и на пушечный выстрел не подходил. Странник же, не понимая, что ему делать, выронил кирку из рук и схватился за голову.
– Тебя нужно отсюда вытащить, – заявил он, поднимая девочку себе на плечи и подбирая выроненное оружие. – Значит, так. Никаких экспериментов и выкрутасов. Просто обними меня за шею и держись крепко, ясно?
– Ясно…
Как только Саша поднял на себя Одри, его будто вновь заметили. Круг стал стремительно сужаться. Ощетинившиеся щитами и мечами латники, видимо, наконец-то скооперировались против их главного врага и решили уничтожить его любой ценой, несмотря на то что прямо посреди сражения на поле брани вдруг появилась маленькая ревущая девочка.
И Саша понял, что потерял преимущество в виде огромной силы. Размахивать киркой с живым грузом за спиной было чревато повреждениями самой Одри. Кричать сейчас тоже было неразумно: звуковой волной заденет и девочку. И хорошо, если она просто оглохнет. Хуже, если звук заставит вскипеть ее кровь и лопнуть глаза, как это уже случилось несколько раз с герцогскими солдатами.
Иномирец несколько раз заторможенно отмахнулся киркой, орудуя лишь одной рукой – второй он придерживал Одри. Удалось лишь ненадолго замедлить накатывающую волну солдат, но не более того. Саша впал в отчаяние. Перед ним стоял жестокий выбор: наплевать на племянницу Барвина и сражаться в полную силу – или же забыть о бое и попытаться вытащить беднягу отсюда как можно дальше. И тот вариант, и другой были чреваты ужасными драматическими последствиями.
Когда Саша уже был готов сорваться и броситься на таран, рискуя собой и девочкой, с неожиданной стороны появилась подмога. Это были не болотники. Не степные люди и даже не призраки, которые по каким-то причинам до сих пор не вступили в бой. В пылу сражения иномирец как-то позабыл о потусторонней подмоге, которая могла обеспечить дополнительное преимущество. Но сейчас голову Странника занимали не привидения. Он с удивлением смотрел, как над головами бьющихся солдат вздымаются огромные черные крылья, и крылья эти неслись в сторону Саши.
– Ч-что это? – испуганно спросила Одри.
– Если бы я только знал, – озадаченно ответил иномирец, еще крепче сжав рукоять кирки одной рукой.
Окружившие Странника герцогские воины также заметили неладное. Но они только и успели, что мельком взглянуть на приближающуюся к ним угрозу. В мгновение ока в поле зрения появились странные всадники в серебристой броне с распахнутыми черными крыльями за спиной. Они клином прошлись через хаотичный строй авельонских солдат и серией мощных выпадов отогнали короткими пиками собравшихся вокруг Саши противников. Заметив, что опасности больше не наблюдается, по всей видимости, главный всадник спешился, неспешно подошел к иномирцу, приподнял клювообразное забрало изящного белого шлема и протянул Страннику руку.
– Йормлинг Падший, – произнес неизвестный. – Возможно, ты обо мне слышал. Нас еще зовут «Крылатый Террор». Но сами мы себя зовем просто «Орлы». Неужели я вижу перед собой того, кто впервые заставил такое количество болотников сражаться на своей стороне, да еще и против Авельона?
Саша удивленно пожал Йормлингу руку:
– Слышать о вас мне не доводилось. Но болотников сражаться никто не заставлял. Они сами предложили мне свою помощь за то, что я… освободил их от принудительного контроля своих же шаманов. Но что вы делаете здесь?
«Орлы» встали кругом, ощетинившись пиками во внешнюю сторону, давая возможность своему командиру и Страннику общаться, не оглядываясь по сторонам. Одри все еще крепко держалась за шею Саши, не желая слезать со спины иномирца.
– Мы в прошлом были простыми наемниками. Ну скажем так, не совсем простыми: нас нанимали лишь самые богатые и знатные персоны герцогства. Иногда приходилось служить личностям из ханства. Затем один… человек указал нам на верный путь. Мы в курсе, что с герцогством и самим герцогом творится что-то странное, а потому и сражаемся за справедливость. Я надеялся, всем сердцем верил, что тот человек, который помог нам осознать, на что стоит в действительности обратить внимание, еще объявится и продолжит свой путь. Но пока что он где-то скрывается. Может, мертв. И пока нет возможности удостовериться в судьбе этого человека, на сцену выходим мы. Мы с тобой, Странник, занимаемся одним делом. Именно поэтому, прознав о предстоящей атаке, мы примчались сюда как можно скорее, вусмерть загоняя коней и не щадя своих сил. Мы с тобой, Странник.
– Это очень приятно, – кивнул Саша. – Но пойми меня правильно: вы примчались с севера, и я вас совсем не знаю. Можно ли вам доверять? Как мне убедиться, что вы не герцогские прихвостни, втирающиеся в мое доверие?
– Твоя осторожность понятна, – пожал плечами Йормлинг. – Думаю, тебя убедят две вещи. Первая – ты все еще жив, и мы с тобой мирно разговариваем, несмотря на то что вокруг нас люди умирают сотнями каждую минуту. Вторая – более веская причина. Тот человек, что наставил нас на путь истинный – такой же, как и ты. Иномирец. Да-да, конспирация у тебя хромает, господин повстанец. О вашей маленькой революции уже известно по всему герцогству. И поверь, вас ждут. К вашему приходу уже готовы. Так вот, иномирец, за которым мы духовно следуем, занимался практически тем же, что и ты. Но, в отличие от тебя, у него не было армии. Он действовал один. Всего лишь с одной-единственной спутницей. И все были против него, даже мы в свое время. С вами, иномирцами, явно что-то не так. Вы здесь точно не ради увеселительной прогулки.
– Ну ты ведь понимаешь, что звучит не очень-то убедительно?
Йормлинг вновь пожал плечами:
– В общем, как знаешь. Скажешь нам уйти – и мы уйдем заниматься правым делом в другом месте, и даже постараемся с вашей братией не пересекаться. Скажешь остаться – поступим в твое подчинение.
Одри, все еще висящая у Саши на спине, шепнула ему на ухо:
– Они хорошие!
– А ты-то откуда знаешь? – нахмурился Странник. – Ты их впервые видишь.
– По ним сразу видно, что они не врут. И хоть я их не видела, но слышала о них. Дядя как-то рассказывал. Это преступники, как считает герцог. Но на деле же они устраивают порядок. Борются с несправедливостью. Защищают слабых и обездоленных. Они хорошие, поверь им.
