Андрей Бондаренко - Чукотский вестерн
Молодые были нешуточно тронуты и смущены, синхронно краснели и внимательно разглядывали командирские презенты.
– Горько! – в завершении торжественной процедуры предложил неугомонный Банкин.
Дело кончилось тем, что Сизый встал и пошёл переносить свою палатку – метров на сто в сторону.
Все с пониманием переглянулись, но никто острить по этому поводу не стал – неплохие парни собрались в отряде.Неожиданно со стороны реки донёсся странный звук: где-то гораздо ниже по течению реки тарахтел старенький мотор. Лодка под мотором в этих безлюдных местах? Ник тут же приказал удвоить боевое охранение и неустанно бдить в усиленном режиме…
Глава двадцать вторая Анадырские открытия, приятные и не очень…
Утром, когда уже позавтракали, свернули лагерь и приготовились снова выйти на маршрут, в отдалении опять послышалось бодрое тарахтение работающего лодочного мотора. Судя по звукам, неизвестная лодка поднималась вверх по течению реки и вскоре должна была проплыть мимо.
– Отставить! – скомандовал Ник. – Всем снять рюкзаки и спрятаться за естественными укрытиями! Сержанты Сизых и Никоненко, ко мне!
Вольготно расположился на пузатом валуне, закурил первую утреннюю папиросу, дождался прибытия подчинённых, изложил нехитрый план:
– Просто отлично будет, если лодкой разживёмся. Я, конечно, постараюсь по-хорошему уговорить ребятишек пристать к берегу. Если не получится, тогда ты, Лёха, открываешь меткий огонь. Только аккуратно, без всякой кровожадности. Смотри, в бортах дырок не понаделай и мотор не повреди…. А ты, Никоненко, несколько бойцов отбери, на своё усмотрение. Как только лодка к берегу причалит, так сразу же всех, кто в ней находится, арестовывай. Всех, кто бы там ни находился, пусть хоть сам Председатель тутошнего Крайкома. Но вежливо, без насилия и грубости. Вопросов нет? Отлично, приступаем…
Через десять минут из-за поворота показалась невзрачная лодчонка: длиной метров семь, достаточно узкая, с почерневшими от времени бортами. Лодка медленно, точно по середине русла продвигалась против течения, чуть не черпая низкими бортами речную воду: визуально была загружена по самое не могу. Двое чалдонов, упакованных в серые невзрачные ватники, восседали на объемистых тюках, приземистая фигура в чёрном бушлате располагалась на корме, крепко обхватив правой рукой рулевой рычаг старенького мотора.
– Эй, народ! – громко заорал Ник, приставив ладони ко рту. – Приставайте к берегу, дело есть! Приставайте, не бойтесь! Важное дело! Я мирный, не трону!
Сидящий на корме мельком взглянул в сторону Ника и тут же потянул в сторону рулевой рычаг – лодка начала резко забирать к противоположному берегу.
«Понятное дело, совершенно не желаем знакомиться», – грустно вздохнул Ник и дал отмашку Сизому.
Прогремел выстрел, второй, третий. От носа лодки во все стороны полетели крупные щепки, Лёха дисциплинированно старался нанести плавсредству минимальный ущерб.
– Давайте к нашему берегу, вашу мать! Ко мне немедленно, уроды! – Ник добавил металла в голосе. – Иначе всех перестреляем! Так вас и растак!
Подействовало – лодка, незамедлительно заложив крутой вираж, направилась в рекомендованном направлении.
Когда до посудины осталось метров двадцать, Ник с удивлением осознал, что фигура в чёрном бушлате была женщиной. Грузная такая тётка, русоволосая, с широким блинообразным лицом, щедро покрытым крупными рыжими конопушками.
Лодка с негромким шорохом заползла носом на песок косы, мотор затих, негромко чихнув на прощание несколько раз подряд.
– Ну, чего тебе надо, служивый? – громким басом поинтересовалась тётка и тут же, помрачнев лицом, вытянула обе руки вверх.
Это трое бойцов под предводительством бравого сержанта Никоненко, выскочив из-за ближайших валунов, наставили на вновь прибывших свои трёхлинейки.
– НКВД Советского Союза, – веско представился Ник. – Прошу любить и жаловать.
– Да что же это такое делается? – удивилась тётка. – Везде вы! В Анадыре всё донимали, проверяли, расспрашивали. Тут вот теперь. А ещё стреляют, портят казённое имущество. В порядке у нас все документы. Сейчас покажу тебе, сынок…
Неуклюже, чуть не перевернув лодку, выбралась на берег, подошла к Нику, на ходу вынимая из-за пазухи мятый лист бумаги.
– Вот, прочти этот мандат, там всё прописано как есть.
Тётка оказалась прямо-таки богатыршей: под два метра ростом, кулачищи пудовые, на ногах кирзовые сапоги размера эдак пятьдесят второго.
Ник внимательно ознакомился с содержимым документа.
Итак, справка: «Передовая артель «Чукотский промысловик», осуществляет сезонный завоз продуктов на дальнее зимовье, расположенное в верховьях реки Анадырь, председатель артели – Криволапова Надежда Ивановна, печать, подпись».
– Нормальные у тебя документы, Ивановна, правильные, – успокоил Ник председательшу, возвращая ей бумагу.
– Значит, могём дальше ехать? – повеселела та, бережно пряча свой «мандат» обратно.
– Нет, не можете, – лениво зевнул Ник. – Вынужден реквизировать данное транспортное средство – для нужд службы. Подразделение выполняет важное государственное задание повышенной секретности, – назидательно направил указательный палец вверх.
– Ох, господи, боже ты мой! – тоненько заверещала тётка, грузно опускаясь на песок. – Ой, лихо мне! За что караешь, Господи? Что делать-то теперь? Пожалейте, начальник, двое детишек маленьких у меня! Как я их без лодки прокормлю? Не отбирайте, Христа ради! – вцепилась себе в волосы, закачалась из стороны в сторону, роняя крупные слёзы.
Ник достал из кармана штанов две пачки денег, взвешивая, покачал их на ладонях, и ту, что показалась поувесистей, бросил на колени бьющейся в истерике несчастной председательше.
– Ой, что это? – тут же прекратила рыдать тётка. – Деньжищ-то сколько! Это всё нам?
– Вам, вам, – заверил Ник. – Купите потом новую лодку, мотор хороший, гостинцы детишкам, ещё чего-нибудь.
– Это чтобы про НКВД плохо не думали, – добавил от себя Сизый. – А то взяли моду ругать нас по-всякому, обвинять чёрт знает в чём. А мы ребята добрые, покладистые, даже щедрые – временами, ежели для пользы дела…
Лодка, уверенно рассекая серые речные воды, неслась вперёд, вниз по течению, покрывая за час больше двадцати километров.
Бодро тарахтел мотор, в лицо летели холодные брызги.
Настроение было преотличное: приближалась конечная точка маршрута, обещающая полноценный отдых и встречу с некоторыми, уже подзабытыми, благами цивилизации.
В лодке, кроме Ника, находились Лёха, Гешка и Айна. Остальная часть отряда, во главе с Никоненко, должна была следовать в Анадырь прежним ходом. Впрочем, не исключено, что Курчавый за ними потом несколько лодок пошлёт.
В лучах предзакатного солнца замелькали первые неказистые домики, серые бараки.
Вот и он – славный город Анадырь, северо-восточный форпост России.
Впереди показалась небольшая пристань, у помоста которой покачивалось с десяток разномастных лодок и один дряхлый катерок, обладатель широченной ржавой трубы.
– Туда правь! – скомандовал, перекрикивая гул мотора, Ник и махнул рукой сидящему на руле Гешке. – Прямо туда! Чуть правее катера!
На краю причала застыла тоненькая стройная фигурка в военной форме.
Ветер развивал светлую прядь, выбившуюся из-под пилотки.
Неужели она?Это, действительно, была Зина. Бросилась Нику на шею, зашептала жарко:
– Я знала, что ты приедешь, ждала тебя. Сердце мне подсказывало: «Он уже рядом совсем, он близко». Вот, пришла на причал, а тут ты. Никит, а ты другой совсем, – отстранилась и посмотрела ему в лицо. – Седой, морщинки новые появились, и пахнет от тебя по-другому.
– Да ладно тебе! – смеялся Ник, неловко целуя девушку в щёку. – Такой же я, как и был! А что пахнет не так, так это от грязи многодневной, забыли, когда и мылись по-человечески…. Баня-то у вас имеется?
– Имеется, сегодня как раз суббота, банный день, – радостно ответила Зина, обернулась и поздоровалась с остальными: – Здравствуйте, Алексей! Здравствуйте, Геннадий! – протянула руку Айне: – Меня Зиной зовут. А тебя?
Айна впала в ступор: неотрывно, широко открыв рот, смотрела на Зинины ноги, выглядывающие из-под форменной юбки.
– Это моя жена, Анна Афанасьевна, по-чукотски – Айна, – охотно пояснил Сизый. – Она всю жизнь, от самого рождения, в тундре провела, юбку видит в первый раз, вот и прибалдела немного.
– Тут все женщины так ходят? – чуть слышно пролепетала Айна, осторожно пожимая Зинину руку. – И мне придётся это надевать? У меня нет такого . А штаны – можно?
– Штаны можно, если командир – или муж – разрешат, – улыбнулась Зинаида. – А юбку я тебе подарю, у меня лишняя есть, только подшить немного её придётся. И на каблуках научу ходить, если захочешь. Мы же подружимся с тобой?
Так и шагали по городку: девушки впереди, налегке, оживлённо болтая друг с другом, мужчины чуть поотстав, согнувшись под тяжестью рюкзаков, потом обливаясь.
