Кирилл Тимченко - Без солнца (СИ)
Оставалось только пытаться вытащить эту дверь и надеяться, что хоть там будет какой-то путь дальше. Ее раньше заварили и еще пытались приварить запоры, но сейчас вся сварка уже отвалилась, достаточно было сдвинуть запоры влево и покрепче нажать. С жутким треском и скрипом дверь сначала распахнулась, а в следующее мгновение с грохотом рухнула, прогнившие петли не смогли удержать всю тяжесть стальной махины. Андрей даже зажмурился, когда эхо грохота разлетелось по всему обозримому пространству. Быстро оглядевшись, он спрыгнул в коридор. Вроде никого не было, но рассчитывать здесь всегда надо только на плохое, иначе долго и не протянешь.
Коридор был старый, заброшенный и явно служебного назначения. Наверное, один из таких, которыми пользовались рабочие для технического обслуживания линий подземки. Ни в одном другом не могло быть такого большого количества проводов и труб совершенно непонятного для стороннего наблюдателя назначения. Узкий настолько, что Андрею приходилось нагибать голову, чтобы пройти, коридор резко сворачивал направо, потом переходил в небольшую лестницу в четыре пролета и снова сворачивал, но теперь уже налево Прямо под лестницей Андрей увидел скелет одного человека, попавшего сюда уже после случившейся катастрофы. Рваная маска противогаза все еще висела на скалившемся черепе, а в костлявых руках еще лежал проржавевший автомат. Вокруг него лежали обломанные и разгрызенные н отдельные куски небольших, размером с собаку, скелетов. Костей было много, так же как стрелянных гильз на полу, отмечавшие места, где этот парень пытался обороняться.
Вот теперь Андрей чувствовал, что на верном пути. Возможно, даже этот самый парень, чьи останки лежали под лестницей, поставил несколько указателей, отмечавших дорогу. Коридор постепенно перерастал в целю сеть инженерных сооружений, местами обрушенных, местами еще державшихся, а частично заваленных каким-то хламом. Без указателей, которые тут предусмотрительно разметили, можно было совершенно заблудиться. Даже с ними Андрею пришлось поплутать, потому что-то они устарели и уже не отмечали действительности. Несколько коридоров за время простоя обвалились и поэтому иногда дорога, указанная знаками, приводила всего лишь в тупик. Тут даже были еще и скелеты людей разной степени древности. Наверное, эти места или пытались обжить, или здесь было что-то ценное, из-за чего сюда спускались, несмотря даже на возможность погибнуть.
И все-таки Андрей смог выбраться, разобравшись в примерной схеме расположения коридоров, а так же фломастеру, которым он отмечал каждый коридор, прежде чем туда зайти. Это сильно помогало от плутания по одним и тем же местам. Свернув в очередной коридор, он вышел к большой ржавой двери, на которую выходило сразу три коридора, при этом один перегораживал обвал, из которого торчали куски рельс и арматуры. Не выходя на свет, Андрей выглянул из-за угла и оглядел открывавшееся помещение без источников света.
Здесь много и сытно ели. Чтобы понять это, было достаточно взглянуть на пол. Его плотным слоем усеивали кости всевозможных форм и размеров. Каждая была тщательно обглодана небольшими существами с широкими челюстями и маленькими острыми зубками. Андрей понял это, присмотревшись к следам на костях, каждая была обгрызена так тщательно, что больше напоминало заготовку для резьбы по кости, чем останки. Пытались выломать и дверь, длинные полосы от ударов когтей разрезали всю обшивку так, что та местами ремнями сползла на землю. А вот ему предстояло туда зайти, как указывал указатель. Старый кусок пластика, привязанный проводом к куску трубы на стене. Красной полосой он указывал на дверь, запертую изнутри. Проверив автомат, Андрей вышел из своего укрытия и как можно аккуратнее прошелся между костей. Несмотря на всю его осторожность, под подошвами все же пару раз хрустнуло. В атмосфере пустых коридоров и заброшенных переходов даже такой тихий треск далеко разлетелся гулким эхом. После этого ни из одного коридора ничего не вылезло, и Андрей немного успокоился.
Дверь оказалась не такой простой, как он думал сначала. Поставленная прочно и аккуратно, она явно была гораздо старше произошедшей катастрофы. Самый настоящий гермозатвор со всеми причитающимися элементами. Под оборванной обшивкой тускло поблескивал в свете фонарика металл, а открывалась она даже не в стороны, а отъезжала в специальный паз в стене по небольшим рельсам на полу. Нечего было и думать, чтобы взорвать или сдвинуть такое с места. Подобная куча железа выдержит даже ядерный удар.
Андрей внимательно оглядел стены по сторонам от затвора. Здесь наверняка где-нибудь должен быть запасной пульт управления. Через такую дверь не достучишься, значит, вызывали сторожей по другую сторону каким-то другим способом. Должен здесь где-то быть какой-нибудь железный короб или дверца в стене, предохраняющая кнопки от случайных нажатий. Есть!
Небольшая дверца на уровне груди Андрея давно потеряла свою ручку и крылась под толстым слоем пыли, все здесь покрывавшим, но он все же ее нашел. Смахнув рукой грязь с дверцы, он двумя пальцами оттянул ее за маленький обломок ручки, еще торчавшим наружу. С тихим скрипом дверца распахнулось, открыв небольшой пульт с набором кнопок и переговорным устройством, напоминающим милицейскую рацию. Лампочка, которая должна показывать работоспособность пульта, не горела. Вздохнув, Андрей снял приборную доску. Под кнопками оказалась запыленная мешанина ржавых и подгнивших проводов, местами перегоревших, а местами просто отвалившихся. На своей работе, в институте, ему не раз приходилось иметь дело с подобными хитросплетениями проводов и проводников, поэтому он не отчаялся. Сняв рюкзак и оружие, он углубился в электрические хитрости чужого аппарата, пытаясь разобраться, как все надо подключить, чтобы все работало. Почти сразу он понял, что напряжение еще есть, хотя довольно слабое. Провода несильно били током голые пальцы. Пришлось снова нацепить перчатки, чтобы случайно не закоротило, если получится наладить подачу тока к пульту.
Примерно через полчаса ковыряния в недрах прибора, Андрей даже не удивился, увидев, что лампочка слабо загорелась голубоватым цветом. Нацепив обратно доску с кнопками, он попытался снять запоры. Язык, на котором были надписи, немного напоминал китайский, но буквы писались без пробелов, как в арабской вязи, в общем, было совершенно нечитаемо, пришлось действовать методом проб и ошибок. После нажатия очередной клавиши даже заработала рация, но кроме помех из нее ничего не вылетало. Отключив ее, он все же нашел кнопку снятия запоров, и в двери что-то явственно ухнуло и щелкнуло, а сама она отъехала на несколько сантиметров в сторону. Больше энергии не хватало. Механизм тихо работал, пытаясь сдвинуть дверь до конца, но подачи электричества явно не хватало для достижения необходимых оборотов.
Андрей взялся обеими руками за край гермозатвора и потянул, насколько хватало сил. Почувствовав поддержку, мотор благодарно ухнул и оттянул дверь еще на несколько сантиметров, так, что сняв рюкзак и втянув живот, в щель можно было просочиться.
Втянув следом и рюкзак, Андрей выключил двигатель затвора и снова оказался в тишине. В свете фонарика вырисовывались неокрашенные стены и потолок, все затянутые какой-то слизью, местами свисавшей в виде длинных и мокрых полос. Только теперь он понял, как же здесь воняет. Запах был такой, что пробивался даже через фильтр противогаза. Пахло тухлятиной и разложением. Откуда точно, понять было нельзя, казалось, что отовсюду сразу.
Помещение, в котором он оказался, было шлюзовой камерой, откуда вели сразу три двери внутрь помещений убежища. В том, что это убежище, Андрей уже не сомневался. На полу, среди наслоений жижи и грязи, вперемешку с костями лежали части костюмов химзащиты. Большие и неудобные противогазы, сапоги и длинные плащи с капюшонами. Их не разъело даже время, хотя, казалось, оно везде наложило свой отпечаток.
Убежище не опустело, после того, как из него ушли люди. Его заселили животные, нашедшие, казалось, идеальное логово для хранения запасов и вывода потомков. Пережившие существенные изменения и мутации организма, как и большинство животных, сумевших приспособится к новым условиям, эти существа имели мало общего со своими предками, еще видевшими солнце. Тело, покрытое густым и грязным мехом бурого цвета, пять длинных лап с плоскими когтями, позволявшими одинаково ловко лазить по стенам и впиваться в тела врагов, морда без глаз, но с широкими ушами, живших, казалось, отдельной жизнью, они не представляли особой опасности для человека, забредшего в их владения. Они вообще ни для кого не представляли опасности, частично из-за собственного апатичного характера, а частично из-за той ниши, которую они занимали в пищевой цепочке этого мира. Они не были ни хищниками, ни добычей, они были падальщиками.
