Василий Сахаров - Протектор Севера
Смертельный и стремительный магический аркан красиво развернулся в воздухе. Один из северных чародеев поднял руку и что-то выкрикнул, наверное, хотел остановить заклятье или рассеять его. Но это не энергокапсула и не простенький приём из арсенала молодого остверского мага, а одно из самых эффективных и изощрённых заклинаний старой империи, которая долгое время была заточена только на войну.
«Чёрная Петля» опустилась на передних всадников, на семь-восемь человек, не больше. Рывок на себя. В руке чувствуется натяжение, это сопротивляются шаманы и охранные обереги нанхасов. Но всё делается привычно, не зря я тренировался с кмитами, когда меня никто не видел, и чёрная верёвка из магической энергии сжимается и схлопывается.
Бах-х-х!
Наземь посыпалась амуниция, железо доспехов, оружие, амулеты, мешки с провиантом и свёртки с добычей. Смерть врагам! Однако два человека из передовой вражеской группы всё же уцелели. Это один из шаманов, который скатился со своего лося на землю, сжался в позу эмбриона и что-то зажал в руках, наверняка артефакт, который воздвиг вокруг него призрачный барьер, и «Чёрная Петля», лишь скользнув по нему, не дотянулась до тела северного чародея. Молодец! Силён колдун, и реакция хорошая, получше, чем у его напарника, от которого осталась лишь горсть серого праха, грязные пыльные шмотки и пара сумок с эликсирами и амулетами.
Вторым выжившим был вражеский командир. Его мощный боевой лось вырвался вперёд, и он не попал в круг смерти. Не видя того, что творится позади, воин выхватил свой ятаган, надо отметить, совершенно чёрного цвета, вскинул его над головой и, поминая какого-то ястреба из океана, направился ко мне. Лось пыхтел и мчался вперёд, и его грозные острые рога были нацелены в брюхо моего жеребчика. Ещё секунд а-другая, и графу Ройхо, возможно, пришёл бы конец. Я ничего не успевал сделать, но всё решил случай, а может, провидение или покровительство родовых духов. Не суть важно. Главное, что натяжной конец «Чёрной Петли» после распада заклинания самым краешком задел боевого лося. И хотя соприкосновение длилось краткий миг, для того чтобы отсечь у животного левую заднюю ногу, этого хватило.
А дальше – рёв покалеченного лося, он валится на бок и перекрывает тропу, а вожак нанхасов ловко спрыгивает с седла, кидает взгляд на меня, затем назад и застывает. До него меньше десяти метров, при желании доплюнуть можно. «Плющ» под сердцем откликается. Я готов ударить северянина, а после этого бежать вслед за десятком Нереха. Но позади вражеского командира встает на ноги шаман. Он выкрикивает неразборчивую гортанную фразу, и призрачная стена, которую видно по колебанию воздуха, возникает между нами. Понятно, это защита. А возьмёт её моё последнее боевое заклятие или нет, неизвестно. Не рискуя, я прижался к гриве жеребчика и направился за своими воинами. Одновременно надо мной что-то просвистело, и с головы слетела чёрная гвардейская шляпа с родовой руной Ройхо, которую я нацепил вместо креста Анхо. Что это было, я не понял. Однако заметил, как в склон слева от меня словно молния вонзилось что-то чёрное с рукоятью. Не задумываясь над последствиями, машинально, проносясь мимо этого места, я подал тело коня ближе к склону и на скаку выхватил из смеси глины и песка чёрный предмет. Это оказался ятаган вожака, который он метнул в меня, но благодаря моему резкому повороту не попал. В памяти отметка, что эти кривые клинки не только рубят, но и летают.
– Хей-я-а! – кричу я и, развернув клинок плашмя, бью жеребчика по правому боку.
Конь ускоряет свой бег, и вскоре без погони на хвосте я выбрался из оврага. Вокруг выхода полукольцом застыли дружинники Нереха с арбалетами в руках, они готовы меня прикрыть. А впереди два всадника, которые галопом несутся к нашему лагерю. Да, нужно поднимать остальных участников нашей экспедиции.
– Уходим! – даю я команду Нереху и устремляюсь за гонцами.
Сержант дублирует мои слова. Воины пристраиваются за мной, и мы от оврага, который за малым не стал нашей могилой, мчимся с такой скоростью, что ветер в ушах свистит. Проскакав ещё через три оврага, мы добрались до стоянки. О том, что рядом нанхасы, воины уже знали, посланцы Нереха нас опередили. Маг держал в руках сразу два амулета. Рольф находился в зверином облике. А Квист был готов с двумя десятками дружинников скакать нам на помощь. Но погоня отстала, видимо, северяне не рискнули преследовать нас после того, что я им продемонстрировал в овраге, а может, они собирались с силами или хотели обойти нас с флангов. Не знаю. Не было времени над этим думать. Надо было драпать, и я отдал новые приказы:
– Квист, вместе со мной в прикрытие! Рольф, вперёд, проверь тропу на юг! Верек, будь настороже, у противника хорошие шаманы! Остальным – вьючных лошадей в повод! Уходим!
Отряд продолжил движение. Однако до вечера всё было тихо. На следующий день тоже. Так закончилась моя первая встреча с нанхасами. Наши пути пересеклись, и случилось боестолкновение, в котором я остался жив и взял трофей, превосходный ятаган, который стальной ирут с одного удара сломал. Потерь с нашей стороны нет, и единственное, о чём я жалел, – это о потерянной шляпе, которую носил целый год. Хорошая вещь, удобная, а главное, я к ней привык. Ну, ничего, отряд выбрался из Мёртвой Пересыпи, северяне остались с носом, а мы с добычей. Но я чувствовал, что боги ещё сведут нас с ними, и считал, что долго ждать не придётся, зима не за горами. Так я думал в тот момент, но не знал, что повторная встреча с нанхасами произойдёт гораздо раньше зимы, всего через пять дней.
Глава 22
– Мак, я против того, чтобы драться с этими странными остверами.
Молодой шаман, ровесник Мака Ойкерена и друг его детских игр, худой и нескладный русоволосый мужчина, закутавшийся в стёганую шерстяную накидку, посмотрел на своего временного командира. После чего он отвернулся, взглядом приподнял с земли крупный сучок и подкинул его в костерок, который горел между ним и сотником.
Ойкерен прищурился, проводил глазами пролетевшую по воздуху палку и произнёс:
– Вервель, ты ведь сам сказал, что в этом отряде только один маг, который слабее тебя. Так?
– Да, – согласился с ним шаман. – Об этом мне поведали духи, которых я навёл на остверов через потерянную тем хватким дворянином шляпу, а они никогда не ошибаются.
– А ещё ты уверил меня, что командир остверов не чародей, а воин.
– И это верно. Он не имеет постоянной связи с энергетиками дольнего мира.
– Тогда объясни мне, Вервель, почему ты против? Нас девять десятков против четырёх. У нас боевые лоси, а у них лошади. Они не ждут нападения с нашей стороны, потому что мы шли не по их следу, а незаметно обогнули по флангу. У них груз, который их связывает, а мы можем свободно маневрировать и готовы к бою. И мы знаем, где они остановятся на следующую ночёвку – в старом имперском форте, который находится в пяти километрах от нас. Слева – осыпи, справа – непроходимая чаща, а враг на руинах. Путь один, а идти в обход остверы не станут, это потеря времени в одни сутки. И значит, ночью мы придём к ним в гости и вырежем всех. За нами сила и эффект неожиданности, и кроме того, с нами ты, а с южанами только один маг, который тебе не противник.
Вервель помедлил, полуприкрыл глаза и ответил:
– Я не понимаю, какова природа заклятья, которое применил встретивший нас в овраге воин. Он впрах распылил Чердыка и пятерых воинов вместе с сохатыми. Всего за несколько секунд. Не обратив никакого внимания на охранные браслеты и на то, что мой старший брат кинул навстречу его силе своих духов. А вдруг у него ещё что-то в запасе есть? Поэтому надо действовать осторожно и, прежде чем лезть в драку, необходимо посоветоваться с более опытными шаманами. А ты бездумно рвёшься в бой, Мак. Так нельзя.
– Ты просто трус. – Ойкерен скривился в презрительной усмешке. – Сколько тебя знаю, ты всегда держишься в тени. А сила оствера ясна. Он применил артефакт, который ты не почуял. Но это получилось у него один раз, да и то только потому, что он нанёс удар неожиданно, когда мы были на марше и не готовы к бою.
– Может, я и трус. Но я жив, потому что почуял неладное и сосредоточился на защите, а не на нападении. И ты, кстати, уцелел только потому, что я тебя прикрыл. – Вервель потёр ладони, посмотрел на лагерь, разбитый северянами в старой роще, в стороне от тропы, по которой должны были пройти остверы. Затем всмотрелся в мелькнувшую между стволами тень, неразборчиво прошептал несколько слов и, повернувшись к Маку, продолжил разговор: – Духи сказали, что остверы возвращаются своим прежним путём и сегодня к вечеру будут здесь. Всё как ты и предполагал. Впереди – оборотень, за ним – десяток конных воинов, а далее основной отряд и лошади с грузом. Решать, конечно, тебе, но моё слово ты слышал. Как бы мне ни хотелось поквитаться с имперцем за брата, я считаю, что нам надо возвращаться к горе Анхат, а разборку с нашим обидчиком продолжим зимой.
