Екатерина Оленева - Темные воды
Ухватив девушку за подбородок, Драко заглянул в блестящие от непролитых слёз глаза.
– Что с тобой сегодня, Гринграсс?
– Пусти меня, Малфой… ты делаешь мне больно. У тебя нет права…
– Ты спала со мной, – перебил он её, – ты – моя невеста. У меня есть на тебя все права, какие только мужчина может иметь на женщину.
– Ты!.. Ты знаешь, что?! Ты очень сильно ошибаешься, Малфой, если думаешь, будто можешь увиваться за всеми подряд, а потом заявиться ко мне, и качать какие-то смехотворные права! Я тебе не Паркинсон!
Драко выглядел обескураженным.
– Ни за кем я не увиваюсь, – растерянно пожал плечами он.
– Ну, конечно! Паркинсон действительно подходит под определение «никто»!
Драко какое-то мгновение вглядывался Софии в лицо, потом весело прыснул, будто его осенила забавная догадка:
– Ты ревнуешь? К Паркинсон?! Ты серьёзно?..
София почувствовала, как щеки заливает краской:
– Глупости! Ни к кому я тебя не ревную!
– Ревнуешь-ревнуешь, – довольно засмеялся Драко.
– Что в этом смешного?! – возмутилась София, которой действительно было не до смеха.
– Драко? – раздался сладкий голос Паркинсон. – Вот ты где? Я тебя искала…
– И нашла. Какая прелесть, – ядовито фыркнула София. – Попался, сладкий мальчик?
Драко потянулся, было, к Софии, но между ними возникла невысокая, стройная худощавая фигура, склонившаяся в пригласительном поклоне.
– Разрешите пригласить вас на танец, Принцесса?
В стоявшем перед ней красавце София не сразу признала Скабиора. Признаться, выглядел он сногсшибательно.
– Она не танцует… – начал, было, цедить Драко.
– Очень даже танцую! – возразила София, вкладывая свои пальчики в раскрытую ладонь егеря.
Драко оставалось только скрипнуть от ярости зубами. Закатывать сцену на виду у Темного Лорда он нерешился.
София со Скабиором закружились в вальсе. Оказывается, с умелым партнером танцевать вовсе не так уж и сложно. Не сложнее, чем плавать в ночи, поднимать мертвецов или созывать дементоров.
– Почему ты назвал меня Принцессой?
– Королём вот-вот станет Сама-Знаешь-Кто. Королевой будет Белла. Серым всесильным кардиналом – никому неизвестная Василиса. Ну, а тебя, маленькая змейка, ждёт незавидная участь Принцессы. Столь же прекрасной, сколь и незначительной. Так что крепче держись за Малфоев.
– Ты даёшь мне советы? Даже не знаю, дерзость эта или милость?
– В какой-то степени я несу за тебя ответственность, ведь именно я привёл тебя в наш мир, не так ли? – подмигнул егерь.
– Хочешь сказать, что для тебя, пройдоха ты эдакий, имеют значение подобные вещи?
– У всех свои слабости. Если бы мой папаша, например, не был оборотнем, а в Гринготсе на моём счету лежали горы галлеонов, как у некоторых, если бы я мог быть хоть капельку чистокровней, чем я есть на самом деле, то я, возможно, и сам рискнул бы посвататься к тебе? Дерзну предположить, я был бы лучшим женихом, чем твой кукольный красавчик.
– Думаешь, ты менее кукольный? – засмеялась София. – Боюсь, вынуждена была бы ответить отказом. Искатели приключений и семейный очаг плохо совместимы.
– Вы разбиваете мне сердце, Принцесса, – вздохнул егерь. – Ну ладно. Я-то не высокородный, переживу как-нибудь. Что ж мне ещё остаётся?
Танец закончился.
– Нисколько не сомневаюсь в ваших талантах и от всего сердца желаю удачи, – раскланялась София.
София с улыбкой увидела, как бледный от злости Драко буравил её взглядом, поджидая у стены.
Но выяснять отношений София не собиралась. И вместо того, чтобы вернуться на место, поспешила покинуть бальный зал.
Миновав гостиную и несколько поворотов в коридоре, она уже полагала себя в безопасности, когда, вскрикнув от неожиданности, перелетела черед ногу в дорогом туфле из крокодиловой кожи.
Прежде чем София рухнула на пол, её подхватили и со всей силы впечатали в стену.
– Шлюха! – прорычал Драко, отвешивая пощечину. – Маггловская дешёвка! – обожгло вторую щеку.
Схватив за шею, Малфой грубо прижал девушку к стене, тихо шипя ей в лицо, как разъяренная кобра:
– Значит, со мной ты не танцуешь?! И не разговариваешь?! Я для тебя недостаточно хорош?! А с этим волчьим отродьем готова миловаться?
Он так сильно сдавил её шею, что воздух с трудом просачивался в гортань. София захрипела от недостатка кислорода.
В ярости она принялась отталкивать Малфоя от себя.
Тот резко убрал руки, и София съехала по стене, жадно глотая и держась рукой за шею:
– Ты!.. Ты с ума сошел?! Ты что творишь?! Я не сделала ничего предосудительного, всего лишь танцевала…
– Встань!
– Что?!
– Ты, моя будущая жена, Гринграсс. А значит, уже наполовину Малфой. Малфои не валяются на полу, если имеют возможность подняться. Втавай!
– Да пошел ты!..
– А ещё Малфои никогда не танцуют с нелюдями, как-то: эльфы, гоблины, тролли, упыри, оборотни. Это понятно?
– Я…
Драко с такой силой сжал пальцы Софии, что они захрустели.
Откуда только силы-то у него берутся? Ведь тощий, как щепка!
– Понятно? – спокойно, с нажимом, повторил Малфой свой вопрос.
– Да! Да! Будь ты проклят! Перестань выворачивать мне руки!
Малфой отступил, продолжая глядеть на Софию сверху вниз. Она подумала, что таких светлых глаз, будто в глазницы ему вставили куски льда, никогда и ни у кого не видела.
– А насчёт Панси?.. – добавил он. – Мы с ней друзья. Только – друзья. Ничего больше.
В серых глазах словно плескались две чёрные точки суженных от ярости зрачков.
– Ничего больше с тех пор, как в моей жизни появилась ты. То, что было до нас с тобой, уже неважно.
Это звучало странно.
«До нас с тобой?».
Неужели действительно есть это пресловутое «мы»? И как к этому относиться?
Что она, София, в действительности чувствует к этому нервному, странному, противоречивому молодому человеку? Все так перемешалось между ними: похоть и нежность, вожделение и отвращение, влечение и ненависть!
Какое-то время молодые люди смотрели друг на друга. А потом оба, одновременно, потянулись друг другу навстречу.
Когда губы их соприкоснулись, София почувствовала, как закружилась голова от запаха полыни, горького дыма и мяты. Её руки решили жить своей, отдельной от её разума, жизнью. Они, как лианы, оплели шею Драко, заставляя его прижиматься к ней ближе и ближе, так близко, так тесно, что дальше некуда.
Её тело наслаждалось жадной тяжестью его ладоней, горячих даже сквозь ткань. Одновременно с тем оно плавилось, делаясь похожим на пластилин, способный принимать любую форму по желанию мастера.
Уже не впервые снедающая молодых людей ярость переплавлялась с вихрь жёсткой, горячей страсти. Стало совершенно безразлично, что было до, и что станет позже. Значение имели только поцелуи, смелые ласки и то острое удовольствие на грани боли, которое они могли подарить друг другу.
Словно со стороны София услышала томящийся, глухой женский стон.
Ему вторило глухое, похожее на звериное, мужское рычание.
***
– Гринграсс… – прошептал Малфой, упираясь лбом ей в плечо. – Ты…
София замерла в ожидании того, что должно было сейчас прозвучать.
Но слова, просящиеся обоим на язык, так и не прозвучали.
– Мерлин! – дёрнулся Драко, хватаясь за левое предплечье.
Лицо его исказилось судорогой боли.
–Что?.. – встревожилась София. – Что случилось?
– Лорд! Он зовёт меня. Вот гадство! Слушай, никуда не уходи, ладно? Я вернусь сразу же, как смогу. Дождись меня. Обещаешь?
София кивнула.
Драко почти бегом поспешил скрыться в хитросплетении лестниц и коридоров, утопающих в тени, словно в другом измерении.
Стоило ему скрыться, как из тени выступила Паркинсон, бледная и строгая, точно Немезида. Но как она не старалась, за презрением не могла скрыть терзающую её ревнивую ярость.
– Смотрю, грязноврока, ты не теряешь времени даром? Что ж, приходится признать, ты не так безвредна, как я воображала.
Паркинсон сделала шаг вперед.
– Драко – мой! – зашипела она – Не смей вставать на моём пути, или я тебя уничтожу.
– Правда? –засмеялась София. – Даже и не знаю, почему мне не страшно?
– Потому что ты даже не представляешь, с кем связываешься и на что нарываешься, – сверкнула глазами Паркинсон.
– Если у тебя есть претензии, пойди, и изложи их самому Драко Малфою.
– Я тебя предупредила…
– Я тебя выслушала.
В следующую секунду пол ушел из-под ног, и София кубарем покатилась вниз, сопровождаемая злобным торжествующим смехом соперницы.
Глава 11
Подземелья Малфоев
Падение длилось недолго. София приземлилась на что-то мягкое и влажное. Воображение нарисовало кучу разлагающихся трупов…
