Александр Авраменко - Волк. Окончательное решение
— Перестань!
Тишина. Затем короткая возня, и наружу вынырнула покрасневшая, смущенная мордашка аль Дарксы. Строго взглянул на нее:
— Ты что это удумала?
Отвернулась, затем вдруг села, ничуть не смущаясь того, что на ней ни ниточки. Упс! Ладно. Благо сидит спиной. Буркнула:
— Ты дурак, Аалейк!
— Не дурак.
Горячо возразила Хейа. Невольно повернулся к впервые подавшей голос девушке, едва удержался от изумления — Сайя?! Но… Та, словно зная, какой эффект произвела на молодого человека, спокойным плавным движением поправила взъерошенные волосы, едва заметно улыбнулась, затем добавила:
— Не дурак. Просто не хочет слишком рано жениться.
— Слишком рано?!
Арна едва не зашипела, а вторая студентка опять спокойно кивнула в знак согласия.
— Слишком рано. Ему всего ничего. Обычно люди женятся, когда им не меньше двадцати пяти циклов. Взять жену раньше никто не запрещает, но обычаи…
— Это так, Аалейк?
Кивнул в знак согласия.
— Да, считается, что двадцать пять лет — самый оптимальный возраст для женитьбы. К этому времени, как правило, русич имеет специальность, свое жилье, работу. У него сформирован характер, и мужчина твердо знает, какая хозяйка ему нужна…
Из-за спины Хейи появилась любопытная мордашка Муай, жадно впитывающая каждое слово, произнесенное им. Длинные ушки девушки ходили ходуном. Александр неожиданно прыснул — так смешно показалось ему это шевеление ушами.
— Чего смешного?
Насупились все саури сразу втроем. Прикрыл рот ладонью:
— Простите, девушки. Это я своим мыслям. И… Пора вставать.
Откинул по привычке одеяло, и… По глазам ударило нагим девичьим телом изумительных пропорций. Следом раздался визг:
— А!!! Аалейк, бесстыдник, отвернись!
— П-простите, девочки…
Он вывалился из кровати, кое-как сгреб в руку одежду и ринулся к выходу. А, Тьма! Там же тоже, саури…
— Молчать!
Крики оборвались. Развернулся к ним спиной, не спеша влез в спортивный костюм. Затем, не поворачиваясь, рявкнул:
— Быстро оделись!
Послышалось шуршание ткани. Довольно долгое. Не выдержал:
— Причесываться и прочее, потом будете. Оделись?
— Нет!
Пискнул кто-то.
— Считаю до трех. Кто не успел — я не виноват. Раз. Два. Три.
Обернулся. Уф! Сидят на кровати. У одной в руках расческа. У второй — тюбик с каким то кремом. Третья торопливо заплетает роскошные волосы. Опять открыли рты, собираясь то ли закричать, то ли высказать свое «фи», но он взмахом руки оборвал все звуки.
— Мажордом.
— Да, хозяин?
— Доклад.
— Радиационный фон за пределами защитного экрана в норме. Температура окружающего воздуха — минус восемьдесят девять по Цельсию. Скорость ветра — свыше пятидесяти метров в секунду. Угрозы тибу нет. Экран стабилен. Содержание кислорода в воздухе — сорок процентов от нормы. Атмосферное давление — плюс пять выше нормы. Содержание пылевых частиц в атмосфере — тридцать два процента. Нарушение метрики пространства — шестьдесят один процент. Выход наружу без средств защиты категорически воспрещен.
— Айе…
Протянул кто-то из саури. Александр помрачнел — запуск маяка ТПС откладывался на неопределенное время. Ох, Тьма! Самое главное не спросил!
— Мажордом, что с бомбардировкой?
— Сейсмодатчики фиксируют очень отдаленные толчки, но на последствия ядерного взрыва они не похожи. Больше напоминают подвижки планетарной коры.
— Понятно. Связь есть?
— Нет, хозяин. Никаких сигналов не фиксирую.
— Принято…
Вздохнул. Повернулся к девчонкам, застывшим на кровати, где сидели, с ошеломленным видом.
— Я умываться. Потом будем завтракать и думать, что нам делать дальше.
Вышел за послушно закрывшиеся за ним двери комнаты, оказавшись на галерее. Саури внизу и в бывшей спальне дочери Великой Матери уже проснулись и приводили себя в порядок. Очереди в туалет, в ванную. Суетились оба сервис-кибера, в срочном порядке выполняя очередное распоряжение логгер-мажордома. К удовлетворению Александра, в нужные места его пустили без очереди, так что уже через пятнадцать минут он устроился за столом на кухне и с аппетитом уплетал горячие блины с вареньем, под удивленными взглядами студенток, никогда не видевших такого блюда. Наконец с едой было покончено, и человек направился в учебный класс. Там у него было нечто вроде штаба. Устроившись за столом, активировал клавиатуру, затем откинулся на спинку стула, приводя в порядок мысли. Вчера все получилось спонтанно, сплошная импровизация. Впрочем, не в таких условиях планировать что-то заранее. Кто мог знать, что война начнется именно в тот момент, когда он переступит порог университета? И почему вдруг Вождь Вождей отложил свое решение о расформировании Чемье? Из-за надвигающейся войны, которая разразилась над всеми тремя государствами Союза? Скорее всего. Жаль, мало, практически нет никакой информации. Он хоть и член семьи императора, тем не менее, никаких льгот или излишней информированности. Только то, что положено знать офицеру его звания и остальным гражданам Руси… От раздумий отвлек мощный толчок, от которого вздрогнули стены. Опять началась бомбардировка?
— Мажордом?
Задал вопрос логгеру-управителю, и тот тут же откликнулся:
— Это сейсмическая активность, хозяин.
— Сейсмическая?
— Да, хозяин. Бомбардировка давно прекратилась.
— Так…
Нехорошие предчувствия внезапно охватили Александра, и он невольно напрягся:
— Позови ка ко мне кого-нибудь из старшекурсниц…
Буквально через несколько секунд двери в помещение открылись, и на пороге появилась Хейа, на губах которой играла довольная улыбка. Впрочем, почти тот час исчезнувшая, когда девушка услышала вопрос:
— Не соблаговолит ли юили ответить мне на единственный вопрос — сколько землетрясений было за время ее обучения на первом году жизни в университете?
— Ни разу…
— Точно?
— Совершенно точно, ююти! Можете спросить любого из студентов, и каждый ответит, что никогда ничего подобного не случалось. Чемье одна из старейших планет Кланов, и отличается повышенной стабильностью…
— Понял. Спасибо. Можешь идти.
— А…
Как можно мягче он произнес:
— Я прошу. У меня очень много работы…
Саури молча склонила голову и исчезла за дверью.
— Мажордом! Ну как просчитай последствия использования планеторазрушающей бомбы?
Мгновения напряженно тишины, и четкий, от чего и еще более жуткий, ответ:
— Все признаки соответствуют стандартному планеторазрушающему боеприпасу производства американской демократии класса «Хелл — 024», мощностью двести сорок квергов.
— Следовательно у нас…
Логгер закончил фразу:
— Если в течение следующих пятнадцати минут будет серия толчков не менее трех баллов из шести штук, значит, применена «адская бомба».
Оба, и живой, и кристаллический, замерли. Томительно, просто невыносимо медленно таймер отсчитывал минуты. Время! Вода в чашке, налитой и поставленной на стол заблаговременно, задрожала. Потом выплеснулась. Раз. Другой. Третий… Александр смахнул выступивший пот со лба, затем задал вопрос:
— Сколько у нас осталось времени до… конца?
— Примерно двадцать часов. Затем начнется реакция распада планетарной воды и разрушение коры планеты. Далее…
— Я знаю. Включи отсчет. Здесь.
— Выполнено.
Совершенно без надежды, Сашка все же спросил:
— У нас нет ни шанса?
— Почему? Целых три.
— Что?!
— Два шанса уцелеть. Но не уверен, что второй из них гарантирует нам спасение.
— Выкладывай!
Логгер тут же послушно откликнулся:
— Первый шанс на спасение — что в течение оставшегося времени к Чемье подойдут корабли Союза. Его вероятность составляет ноль целых, ноль девять девятимиллиардных процента, поскольку изуродованная метрика пространства не позволит ни одному кораблю приблизиться достаточно близко к планете.
— Понятно. А вторая возможность?
— Использовать маяк наведения транспортно-планетарной системы в качестве одноразового телепорта.
— Это возможно?!
— Вполне. Но нет ни одного шанса на то, что мы попадем именно туда, куда планируем. Опять же из-за множественных возмущений и искажений пространства.
Сашка задумался. Риск, конечно, огромен. Но все же это возможность спастись… Хотя искин еще ничего не сказал про третий вариант!
— А последний вариант?
Ответ прозвучал не то чтобы обычно, а даже с некой гордостью за империю:
— Установленные в данном здании эффекторы защитного поля и мощность генераторов позволяют нормальное существование тиба в открытом космосе в течение полугода.
— Стоп!
Человек едва не заорал.
— Значит, мы можем спокойно висеть в пространстве и дожидаться помощи?!
