Игорь Дравин - Чужак. Маски сброшены
– Аферист и обманщик, да еще и враг народа за уничтожение столь ценного народного добра. – Крий поднял кубок. – Я бы порекомендовал тройке дать тебе триста лет строгого режима в одиночной камере, без права выхода на прогулку, без права получения передач и свиданий.
– Не получится, я столько не проживу. – Я чокнулся с Крием и опустошил емкость, Вод, этого не уничтожай. Надо отметить почти окончание моей командировки на Барос и налаживание отношений со столь ценным пытавшимся меня хитро, так он думает, завербовать организмом. В жизни мне все может пригодиться, даже помощь столь необходимых Арланду, по словам Крия, темных. Личные контакты, как говорил Кар, мне необходимы.
– А почему ты не хочешь прожить триста лет и даже больше, милок? Из-за этого требования глупых клириков? Да я все тебе обеспечу – и жизнь, и изменение внешности. На Баросе с этого момента ты желанный гость, будешь время от времени выполнять за хорошие деньги мои мелкие поручения – и все, все у тебя будет.
– А также обеспечите, уважаемый Крий, мне изменение личности, разве я не прав? Мне же придется забирать каждые десять-двенадцать лет жизнь других для продления собственной.
– А чего в этом плохого? – искренне изумился Крий. – Не сравнивай ценность своей жизни и жизни раба. Или ты сторонник этих буржуазных ценностей? Зря.
– Я сторонник собственных ценностей – это все лишняя кровь, а я ее не люблю.
– Да, давно я не слышал столь нелепой интерпретации поговорки: «Вытаскивая из ножен меч, ты каждый раз лишаешься частички своей души».
– По-моему, она неверна, Крий, истинная формулировка – вытаскивая из ножен меч, ты каждый раз меняешь что-то в своей душе, а вот в какую сторону – это зависит от тех целей, которых ты хочешь добиться, обнажая оружие. Вот вы, Крий, как вы себя чувствуете, когда отправляете на ритуал продления собственной жизни очередного человека?
– Очень хорошо, Влад, скажу тебе больше: если бы мое личное участие в ритуале позволило мне продлить свою жизнь еще хоть на месяц, то я бы сам проводил его.
– А продление на неделю, на день?
– Да за продление хоть на минуту! Повторю, ценность моей жизни для общества и ценность жизни раба – это несоизмеримые понятия. А моя личность от участия в этом ритуале никак не меняется.
– Каждый заблуждается в меру своих возможностей, не будем спорить, уважаемый Крий. Я все равно останусь при своем мнении.
– Глупо. Потом, через несколько десятков лет, когда ты будешь чувствовать приближение своей смерти, мы вновь поговорим на эту тему. Я никуда не тороплюсь.
– А вот я тороплюсь, уважаемый Крий, спасибо за беседу, за ужин, мне нужно разрядить «шипучки», они нестабильны. За что вы тогда станете платить мне деньги – за горстку пыли? Вы знаете, куда отправить своего подчиненного с деньгами за товар. Не буду вас больше отвлекать от наверняка важных дел. – Я вышел из комнаты.
Две попытки моей вербовки за один вечер с заходами с разных концов, слава и долгая жизнь – я так могу и загордиться собой.
– Мэтр, – в штаб-квартиру банды Листа, то есть в этот кабак, зашел Вайлот. – Я слышал в портах, что вы искали меня для разговора, это правда? Я утром пришел на Барос и услышал о вашем присутствии здесь.
– Да, это правда, искал, – признался я, – присаживайтесь за отдельный стол, капитан Вайлот, сейчас я с вами поговорю. Лист, – продолжил я наш прерванный разговор. – Не доверяй никому, особенно Бодрячку. Эта его идея о координации вождей для поддержания порядка в нижнем городе и недопущении впредь недавней ситуации в принципе неплоха. Но как только почувствуешь, что кто-то, я намекаю на Бодрячка или Три Руки, под этим предлогом хочет стать главным вождем, ухватить себе больше власти, чем положено, – посылай всех подальше и готовься к драке. Сейчас на Баросе всего шесть вождей, территории погибших и их выживших бойцов вы вчера честно поделили между собой под моим пристальным наблюдением. Но подобная ситуация вскоре может навести кого-то слишком амбициозного на мысль, что хорошо бы остаться одним вождем нижнего города. Все, не буду тебя учить, ты не маленький. Мне пора, может быть, мы увидимся еще когда-нибудь и по хорошему поводу, надеюсь на это. – Я встал из-за стола отморозка.
– Капитан, у меня есть к вам дело, но его обсуждение не терпит суеты, давайте поговорим на вашем корабле? Вы надолго пришли в Барос?
– Давайте поговорим на корабле, – согласился со мной Вайлот. – А пришел я сюда всего на несколько часов, мэтр. Сейчас разгружусь и отправлюсь в Хорад, есть срочный заказ.
– Какая приятная новость, я как раз подыскивал корабль, чтобы отправиться туда. Подкинете меня?
– С превеликим удовольствием, мэтр.
– Тогда пойдемте на ваше судно, капитан.
Все, я и Вайлот отлицедействовали для зрителей и направились к выходу из кабака. У тритона появилось алиби: не он меня подкинул на Барос, а хрен знает кто. В принципе даже без этого спектакля Вайлоту ничто не грозило, но зачем мне нужно, чтобы Крий поставил у себя в голове маленькую галочку, а возможно, потом где-то и когда-то она всплыла. Повстречались мы здесь случайно – и чего тут такого? Об интересе мэтра к Вайлоту знают многие, дело у меня к нему несрочное давно образовалось, а тут пересеклись, бывает. А чего стоило Донаку так быстро найти несколько сотен тонн пшеницы, я себе не представляю. И всего за полторы обычной ярмарочной осенней цены, и это в конце зимы. А что, обычный для Бароса груз, ну привез его контрабандист, какие проблемы? Официальные власти и церковь не очень хорошо смотрят на тех, кто торгует с Баросом. Так ведь не рабов же Вайлот пытался вывезти или темных пассажиров. В безобидном случае портовые власти Хорада закрывают на все происходящее глаза всегда. Кушать хочется всем, а особенно почему-то таможенникам. Все прекрасно знают, куда именно направляется из этого порта груз продовольствия. На Барос, куда же еще, он ведь почти полностью зависит от внешних поставок жратвы. Правда, у Крия есть еще склады государственного запаса – по слухам, там хранится пятнадцатилетний запас продовольствия для всех жителей острова на случай осады. Так ведь наголодался мужик в свое время, одними спецпайками сыт не будешь, наверное, ни разу его не получал, а только слышал о такой традиции советской номенклатуры.
А вообще Донак совсем был смешным, когда мы яростно торговались за мой процент посредника. Я был прав со своей догадкой: коротышки из банды «Гмилин и сыновья» вовсю уже раскручивали дело. Объем заключенных договоров на поставки отшельниками различной растительности – Донак, я все равно узнаю об этом у Илуэны, она мне скажет, я ей жизнь спас, я ее с Бароса вывез, ты хочешь отношения со мной испортить, вешая лапшу мне на уши, – просто впечатлял. Наверняка скоро ушастики Ритума заинтересуются таким резким падением интереса к их продукции. А в конце нашей торговли Донак стал упирать на то, что приличные люди за знакомство между собой одного симпатичного и честнейшего гнома и одной красавицы-эльфы таких денег за дружескую услугу не требуют. Тогда я поинтересовался: где именно он тут видит приличного человека? Это ты про меня такое сказал? Да ты меня смертельно оскорбил этим. Сорок процентов, Киса!
Короче, повеселились мы здорово, и одиннадцать процентов от чистой прибыли всех сделок я себе как посреднику все же выбил. Когда я уже устал от болтовни и предлагаемых мне Донаком целых двух с половиной процентов от невиданной щедрости последнего, то я намекнул коротышке-скупердяю, наверняка с моей помощью заработавшему себе невиданный авторитет в глазах патриарха Гмилина, что у меня имеется свой независимый контакт с отшельниками. У меня есть выход на них на самом высоком уровне. Мне воспользоваться им в будущем, когда проект «Накера» заработает? Я назвал разом побледневшему гному парочку имен из руководства ушастиков Мрачных гор, полученных мной от Алианы. Наши споры как-то сами собой быстро прекратились.
– Мэтр, мы пришли, – оторвал меня от радостных воспоминаний капитан Вайлот. – Мы отчалим через полтора часа, разгрузка трюма почти закончена. Потом последует быстрая уборка – и все. С таможней Бароса я уже все согласовал, проблем на выходе у нас никаких не будет.
– М-да, капитан, а вы вообще хоть раз в своей жизни встречали честного таможенника? – Я стал подниматься на быстроходную лохань по трапу.
– Встречал, есть и такие, – ответил моей спине Вайлот. – Только в том случае, если они не могут получить свой навар: не с чего. Правда, было и еще несколько настоящих честных разумных, но они высоко по служебной лестнице никак не могли подняться.
Все как у нас, ну что за дурацкая система?! Ничего, у меня вся таможня будет состоять из Верещагиных. Будут работать не только за страх, но и за совесть. И за приличные деньги. Никакого велосипеда изобретать не нужно. Достаточно просто воспользоваться опытом организации этого дела в Российской империи конца девятнадцатого и начала двадцатого века. Ну все, теперь еще несколько праздно проведенных мною дней – и я в Хораде. Чем бы заняться во время плавания? Ничего, придумаю что-нибудь. Может синемой плюс[21] с Крием?
