Вячеслав Ковалев - Хадават
Три дня прошли как во сне. Их кормили, поили и не трогали. Ларги, уже знавшие о решении монаха и наемницы, смотрели на них внимательно и уважительно. Специально приставленные к ним двое слуг постоянно околачивались неподалеку и готовы были выполнить любые их просьбы.
Об устройстве общества ларгов ей рассказал все тот же монах. Все мужчины были поделены на три сословные группы, которые сами ларги называли гетейтами. Первая группа – жрецы. Вторая – воины. Третья – слуги. Последняя – самая многочисленная, однако, как поняла Гроздана, входящих в нее хоть и называли слугами, но таковыми они в общепринятом понимании отнюдь не являлись. В нее входили купцы, земледельцы, в том числе и землевладельцы, мастера, солдаты – короче, все, кроме родовой знати. Родовая знать объединялась в гетейте воинов. Именно они носили приставку Арм. Со жрецами было наиболее интересно. Жрецом мог стать любой мужчина. В возрасте одного года мальчика осматривали жрецы, и если находили девять особых признаков – его забирали у матери и воспитывали в храме. Для семьи это было очень почетно. Женщины составляли отдельную группу, которая не делилась на знать и не знать. Просто женщины. Вот так. Воины могли иметь трех жен, слуги – двух, жрецы – одну. Кстати, женщины, после того как рожали ребенка, получали такие же права, как и мужчины. Весьма интересно.
Монах с наемницей еще раз ходили проведать Татьяну. Той перестали давать отвар, и теперь она просто спала. Жрецы заверили их, что через три-четыре дня она будет в полном порядке. Но они вряд ли увидятся, потому что к этому времени створки ворот палат вечности закроются за ними. Гроздана уже выяснила все, что могла, об этих палатах. Так ларги клана вепря называли особое сооружение, вырубленное в небольшой горушке сразу за городком. Как оказалось, это была единственная такая святыня ларгов, у других кланов ничего подобного не существовало. Поэтому сюда раз в три года собиралась вся знать ларгов, включая правителя и вождей всех кланов. Палаты вечности были построены еще на заре этого мира. Они были древнее Старой империи, старше Войн Цветов и всего человечества. Ларги уверяли, что их строили боги, когда те еще бродили по Тайаме. Ну боги так боги. Проходивший раз в три года обряд был посвящен именно им.
С обрядом все просто. Двое избранных, мужчина и женщина, входят в палаты вечности, створки ворот за ними закрываются, и все. Что происходит внутри – никто не знает. Старики говорили, что там их ждут жуткие испытания. И если они их пройдут, то смогут выйти, открыв другой вход, с противоположной стороны горушки. Вход этот открывается только изнутри. В книгу вечности вписываются имена всех, кто вошел в палаты, а на особой странице – красной – имена тех, кто сумел выйти. Всего таких оказалось десять человек. Негусто. Причем последний раз люди, точнее, один человек – мужчина – вышел оттуда больше ста лет назад. Звали его Буй, и был он из числа военнопленных. Женщина, что вошла вместе с ним, осталась в палатах. Интересно, что в империи никто особенно не знал об этом обряде. Во всяком случае, Гроздана о нем никогда не слышала, а она знала многое. Ну что ж. Теперь будет знать больше. Гроздана не боялась. Совсем. Ее состояние скорее можно было называть азартом, предвкушением боя, но страха она не испытывала.
И вот наступил последний вечер. Им принесли особенно изысканный ужин, но трапезничали они опять вдвоем, как и в предшествующие дни.
– Послушай, Гроздана, – Горан смотрел куда-то в стол, – я должен тебе кое-что рассказать.
Он поднял глаза.
– Перед уходом магистр сказал, что храму больше не понадобятся твои услуги и что я должен позаботиться о тебе.
– А я все думала, когда старый лис решит избавиться от меня?
– Ты догадывалась?
– Да, догадывалась; правда, не думала, что это произойдет так быстро, думала, еще годик у меня точно есть. Очень хотелось подзаработать.
– Обычно магистр не отказывается от наемников, с которыми долго имел дело, ты чем-то насолила ему?
– Нет, что я, дура? Специально нет, но кто его знает, – Гроздана задумалась, – кто его знает…
– Вчера он интересовался, нашел ли я Татьяну, – сказал монах.
– Вчера? – Теперь Гроздана действительно удивилась. – Как вчера?
Вместо ответа монах достал большой продолговатый камень желтоватого цвета и положил его на стол.
– Это то, о чем я думаю?
– Да, трижды его можно использовать для связи с тем, на кого он настроен. Вчера был второй, – добавил он.
– Знаешь, толстый, – сказал она, – когда мы выберемся из этих палат, дзорги их сожри, у меня к тебе будет несколько вопросов. А сейчас у нас есть что обсудить помимо этого.
– Ты права.
– Тогда давай выложим еще раз все, что знаем про эти чертовы палаты.
– Как тебе уже известно, палаты – это подземный дворец, даже, можно сказать, небольшой город, в котором множество переходов, залов, разных помещений и даже несколько уровней. Некоторые считают, что их девять. Нам нужно пройти палаты насквозь, найти обратные створки, открыть их и выйти. Вот и все. Мы можем взять с собой оружие, факелы, еду и воду. А так как мы идем туда по своей воле, нам дадут подсказки. И даже карту первого уровня. Правда, никто не ручается, насколько она верна.
– Немного. Но все же лучше, чем ничего. Сколько может занять путь от одних створок к другим?
– Не знаю. Думаю, все зависит от того, как нам повезет. Буй, например, вышел через пять дней.
– Что еще ты знаешь о палатах?
– Там полно ловушек. Как самых обычных, типа копья в бок или камня на голову, так и магических. Ларги утверждают, что в палатах можно заглянуть в глаза богу. Тот, кто проходит сквозь них, совершает особый обряд очищения. Причем очищения всего народа ларгов.
– А что же ларги сами не ходят?
Монах пожал плечами.
– Ладно, что-нибудь еще?
– Это все, что я знаю. Хотя есть еще один момент. Главную опасность прохождение палат представляет для разума. Ан-сор сказал, что вообще-то их проходит почти половина тех, кто туда отправляется. Но большую часть из них после этого уже нельзя считать людьми. Они скорее напоминают растения, только с руками и ногами. На красную страницу как раз попадают те, кто сумел сохранить свой разум и свое «я». Теперь все.
– Ну что же, толстый, завтра мы покажем этим кичливым баранам, на что способны монах и наемница, а теперь я иду спать.
За окном продолжал барабанить дождь.
Такого Гроздана еще не видела. Две радуги одна над другой раскинулись над городком ларгов. Они висели так близко, что казалось – протяни руку, и можно ухватиться за край. Цвета были настолько яркими, что с трудом верилось в то, что это обычная радуга, какая бывает после дождя, а скорее дело рук неизвестного художника. Нарисовал радугу и выставил ее на небосвод для всеобщего обозрения.
– Радужные леса, – сказала Гроздана, любуясь на эту красоту.
Монах неслышно вырос рядом.
– Пора, – сказал он.
– Пора, – не стала возражать Гроздана.
Они направились к палатам. Странно, но улицы были совершенно пусты. Только у восточных ворот, куда они должны были подойти на рассвете, их ждали двое жрецов. Они молча поклонились в знак приветствия и пошли впереди, указывая дорогу.
Идти пришлось прилично. Они миновали город и двинулись по старой мощеной дороге, ведущей строго на восход. Поднимающееся солнце било в глаза. Листва на деревьях и трава вдоль дороги приобрели ярко-изумрудный оттенок, казалось, зелень даже светится изнутри. Это было здорово. В такое утро как-то не думалось о плохом. Они протопали пару лиг, прежде чем подошли к цели своего путешествия.
Дорога вывела их на просторную площадь, покрытую цветной мозаикой. Серебристые пятиугольники фоном окружали выложенную кроваво-красным камнем замысловатую фигуру. Отсюда было не понять какую. Чтобы ее рассмотреть, требовалось забраться повыше. Вот как тот орел, например, который описывал плавные круги над площадью.
Площадь прилегала к невысокому пологому холму, постепенно переходившему в нагромождение гранитных глыб разного размера, которые дальше превращались уже во внушающие уважение скалы. Все это складывалось в ту самую горушку, под которой и находились палаты вечности. Деревья по странной прихоти полностью игнорировали холм, уступив место лугу. Он был весь усеян красными и белыми цветами, чем-то похожими на лесные колокольчики, только больше и с немного другой чашечкой. Специально их здесь сажали, что ли?
Вокруг площади плотным кольцом стояли ларги. Их тут собралось, пожалуй, несколько тысяч, и все, как один, смотрели на Гроздану и Горана. Стоявшие впереди все имели косички. Особо выделялась группа справа от входа в палаты во главе с высоким седым воином, одетым во все белое. Это и был правитель. Скорш. Император ларгов, так сказать.
Жрецы сделали Горану и Гроздане знак остановиться, а сами неспешной рысью направились к входу, где их встретил вычурно разодетый жрец, весь измазанный красной краской и в крылатой шапке на голове. Они обменялись приветствиями, что-то прошипели друг другу, после чего двое рванули обратно к Гроздане и Горану. Добежав, они остановились и резко развернулись, вытянув руки в сторону входа. Монах медленно пошел в указанном направлении, Гроздана двинулась следом, отставая на один шаг. Так было нужно. В полной тишине они подошли к входу. Створки впечатления на Гроздану не произвели. Она ожидала чего-то монументального, а вместо этого увидела самые обычные деревянные ворота в рост человека высотой. Монаху, пожалуй, придется наклониться, чтобы пройти. Те же два жреца, что их провожали, открыли створки и замерли у порога. Перед Грозданой и Гораном зиял черный провал прохода. Они остановились на пороге, повернулись лицом к собравшимся.
