Савин Влад - Алеет восток
— Плохи, выходит, наши дела — спокойно констатировал Сталин. А что скажет товарищ Микоян?
Микоян, Маленков, Молотов и Каганович переглянулись. Вождь вел себя очень странно — уж они-то это видели, изучив Сталина до мелочей за десятилетия совместной работы! Он мог вести себя так либо в том случае, если у него в кармане имелся набор козырных тузов, гарантированно бьющих все карты оппонентов, если он смирился с поражением. Представить второе было сложно — но и козырным тузам взяться вроде бы было неоткуда. Или, все-таки, они были?! Довольное лицо Берии, совершенно не производившего впечатления не уверенного в своих силах человека — интересно, что наработали подчиненные лично ему Спецкомитеты? Отчитывался ведь он только перед Сталиным! А экономические и научно-технические связи с европейскими союзниками курировал Меркулов — черт знает, что успели изобрести немцы за эти шесть лет! Непробиваемое спокойствие Василевского — с чего бы он выглядит настолько уверенно в своих силах?! Они ведь не могут не понимать насколько велико неравенство в экономических потенциалах и чем это грозит! И любопытно, на критические участки по флотской части Сталин с 1942 года отправляет именно Лазарева, который неизменно добивается побед там, где победить, по логике вещей, невозможно; и сейчас в состав СТО ввели Кузнецова, в дополнение к Василевскому — не следует ли это понимать так, что Вождь всерьез нацелился именно на морскую войну, преподать американцам те уроки, которые уже получили немцы и японцы? И в комплекте, «инквизитор» Пономаренко, забирающий себе все больше власти в ЦК. Интересная получается подборка людей из тех, кто верен Вождю, как псы — ключевые отрасли промышленности и сильные позиции в госбезопасности за Берией; армию представляет Василевский; флот — Кузнецов; убежденных сторонников сталинских реформ в партийном аппарате — Пономаренко. Коль скоро Вождь ввел свою 'молодую гвардию', выдвинувшуюся на первые роли в государстве перед войной и во время нее, в высший орган управления государством, 'старой гвардии' стоило остеречься. Это было тем более логично, что 'старые' были неразрывно связаны с партийным аппаратом, тем самым аппаратом, к которому Сталин постепенно охладевал, все более явно отдавая предпочтение государственному аппарату управления страной. Пока что о противостоянии этих двух систем речи не было — но в ЦК с тревогой следили за усилением 'молодой команды' Вождя, представляющей именно госаппарат.
— Товарищ Сталин! Товарищи! Применительно к делу продовольственного обеспечения достигнуты большие успехи — начал свое выступление Микоян, с полным на то основанием пользующийся репутацией человека, в дождь обходящегося без зонта, поскольку он умеет проходить между струйками — принятые в 1944 году программы механизации и химизации сельского хозяйства успешно выполняются, так же как и программа развития пищевой промышленности. Удалось существенно увеличить количество тракторов, комбайнов и грузовых автомобилей в сельском хозяйстве, запущены первые очереди ряда комбинатов азотных, фосфорных и калийных удобрений, применение продукции которых подняло урожайность. Успешно внедряются средства малой механизации. Ведется строительство новых элеваторов. Начата и продолжается программа строительства плодоовощеконсервных заводов малой мощности в колхозах и совхозах черноземной зоны и южных республик СССР (прим. — в нашей истории такая программа была реализована в Болгарии при Живкове — благодаря этому потери при транспортировке и хранении были сведены к очень малым величинам, а, заодно, крохотная Болгария обеспечивала значительную часть потребности СССР в овощных консервах — В.С.), благодаря которой резко увеличен объем консервированных овощей и фруктов. Существенные результаты дает реализация мудрого предложения товарища Сталина об увеличении приусадебных участков колхозников и рабочих совхозов — резко возросло производство картофеля (Прим — в позднем СССР до 70 % товарного картофеля выращивалось на приусадебных участках — В.С.), других овощей, выросло поголовье домашней птицы и кроликов. Можно с уверенностью заявить о существенном росте производства сельскохозяйственной продукции, о снижении потерь при перевозке и хранении, неуклонном росте пищевой промышленности СССР. Все эти успехи достигнуты под мудрым руководством нашей Партии и лично товарища Сталина!
Речь Микояна лилась как песнь степного акына, торжественно и бесконечно — непривычные к его выступлениям Василевский и Пономаренко, привыкшие к конкретике цифр и фактов, смотрели на старожила Политбюро с некоторым удивлением. Заметивший это Сталин решил притормозить словоизвержение старого соратника — в противном случае, Микоян мог еще долго продолжать превозносить мудрость партии и его лично. Вождь слегка поморщился — и этого оказалось достаточно.
— Но, с большевистской прямотой должен сказать, товарищи, что не все у нас еще хорошо, несмотря на достигнутые успехи — хитрейший из изворотливых, в мире 'Рассвета' удостоившийся характеристики 'От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича', Микоян теперь наглядно демонстрировал свою лояльность старым партийным товарищам — у американцев на порядок больше чем у нас тракторов и комбайнов, многократно больше грузовиков и иной сельхозтехники. Производительность труда у них в разы больше — за счет той самой механизации и моторизации сельского хозяйства. Намного выше в США урожайность — за счет плодородных почв, благоприятного климата, внесения в почву минеральных удобрений, и у них благоприятнее условия для земледелия — южнее 48-й параллели и много воды, а у нас этим могут похвастаться лишь юг Украины и Северный Кавказ. Огромную роль в их сельском хозяйстве играет кукуруза, являющаяся кормовой базой для животноводства — к сожалению, природные условия почти на всей территории СССР не позволяют выращивать этот высокопродуктивный злак. При тех темпах развития сельского хозяйства, которые сейчас есть у нас, догнать США ранее, чем через 10 лет будет очень трудно.
— То есть у нас все хорошо, но в случае войны с США сельское хозяйство и пищевая промышленность не смогут обеспечить советский народ продуктами — я Вас правильно понял, товарищ Микоян? — спросил Вождь. Вопрос был задан спокойно, ровным голосом — но, отчего-то Микоян побледнел.
— Будет сделано все возможное, товарищ Сталин! — умница Микоян звериным инстинктом, наработанным еще в молодые годы, проведенные на подпольной работе, понял, что сейчас они повисли на тончайшем волоске — Сталин отчего-то полностью уверен в том, что выйдет из 'Сианьского кризиса' победителем, ну а победитель, опирающийся на преданную ему 'молодую гвардию', скушает 'стариков' без соли и перца, пусть и не сразу.
— Вы не поняли, товарищ Микоян — не надо делать все возможное, надо будет сделать все необходимое — все так же спокойно сказал Хозяин, глядя на заигравшегося сподвижника холодными глазами.
От этого холодного взгляда неуютно стало всем — но, если Василевский и Кузнецов для себя решили, что надо приложить все усилия к несению службы, чтобы у Сталина никогда не появилось оснований смотреть на них такими глазами, то более искушенные в интригах Берия и Пономаренко сделали вывод, что 'партийные старики' крепенько подставились — и Вождь использует их ошибку для дальнейшего урезания имеющихся у них полномочий; 'столпы ЦК' осознали, что сейчас надо срочно не углублять яму, в которую они попали из-за собственной неправильной оценки ситуации.
— Все необходимое будет сделано, товарищ Сталин! — заверил Микоян.
— Хорошо — кивнув Микояну, Сталин переключился на Молотова — а что нам скажет товарищ Молотов?
— Ситуация сложная, американцы хотят загнать нас в цугцванг — старый друг и ближайший сподвижник Сталина, Молотов не одобрял шушуканья в ЦК, но и возвышение 'молодых', с умалением роли партии, ему было сильно не по нраву. В США ведется газетная кампания об оккупации нами Маньчжурии под предлогом сохранения 'осколка средневековой империи', и, соответственно, о необходимости восстановления там законной власти Чан Кай-ши. В последние полгода американцы снова вытащили из нафталина Ли Сын-мана — пять лет о его шарашкиной конторе, находящейся на содержании американских корпораций, заинтересованных в Корее, ничего слышно не было, а сейчас его начали приглашать на радио, печатать интервью с ним в газетах 'второго ряда'. Это пока что не полноценная газетная кампания, а разминка перед ней — но, сам факт наводит на нехорошие мысли. Есть некоторое оживление по части католиков и немцев. Они пока еще верят нам, но выражают обеспокоенность — а если мы капитулируем, останутся ли они настолько же верными союзниками, или начнут посматривать в другую сторону, просто из самосохранения? Как там было в Индии в сорок третьем — когда некий раджа заявил, что «больше не считает себя вассалом британской короны, ибо она не выполнила главной своей обязанности, защищать меня от врагов». А в Польше уже начинается — разговоры, что «завтра придут американцы и развесят коммунистов на фонарях», и что характерно, отдельные представители польской власти стараются этого не слышать, боясь, а вдруг и впрямь придут и припомнят?
