Александр Сергеев - Если ты умер (СИ)
В свое время, он неоднократно бывал в Ираке, пописывая статейки о повторении ситуации Вьетнама, за что неплохо платили демократические газеты. Однако, после назначения командующим Петреуса, который наладил связи с местным населением и постепенно начал перекладывать на их вновь созданную армию львиную долю забот, делать разгромные репортажи стало практически невозможно. Постепенные находки армией снарядов с зарином, емкостей с антараксом, более известным как Сибирская Язва, после того как более пятисот тонн урана отправились на переработку в Канаду, Кэш понял, что теперь утверждать, что война непременно будет проиграна, а во всем виноват предыдущий президент, развязавший ее просто так, стало уже невозможно. После чего он собрал вещи и отправился в Афганистан, откуда в последнее время шли совсем странные слухи. Примерно так же поступили и прочие его коллеги, из акул пера, рассредоточившиеся в медийном море в поисках свежей крови, которую так жаждут обыватели.
Чутье подсказывало Джонни, что там, где производится львиная доля опиатов всего мира, обязательно найдется горячая тема. Подловить же военных на каком-нибудь выстреле в слишком молодого талиба проблем никогда не составляло, и если удастся сделать особо пафосный снимок, то Пулитцеровская премия, можно считать в кармане. Улыбнувшись таким мыслям, он попытался устроиться поудобнее, за что был немедленно награжден ударом о каску соседа, из-за резкого торможения их транспортного средства. Посыпавшиеся как горох из десантного отделения бойцы никак не выказывали своего уважения к журналисту, едва не прошедшись по нему своими ботинками.
— Что за черт? — возмутился Кэш. — Что это за обращение со свободной прессой?
Однако, не слыша выстрелов, все же решил выбраться наружу. И остолбенел. Впрочем, его руки на рефлексе, доведенном до автоматизма, давили гашетку фотоаппарата, делая снимок за снимком. И посмотреть было на что. Город Герат, в который они направлялись с обычным патрульным заданием, поскольку на серьезные мероприятия никто в здравом уме репортера приглашать не собирался, как будто вымер. На улицах не наблюдалось детей, старики не сидели рядом с домами. Но несколько тел, лежащих прямо в пыли, посреди улицы, наводили на не самые приятные мысли.
— Что это, Талибы? Капитан, как вы прокомментируете это? — насел опомнившийся репортер на командира группы, который нарезал каждому взводу зону ответственности. На такое внимание тот только поморщился.
— Сардж, запихайте этого придурка в коробку, и чтоб духу его тут не было.
Темнокожий здоровяк только плотоядно ухмыльнулся. Он тоже никогда не любил пишущую братию и за исполнение приказа взялся с энтузиазмом. Впрочем, Джон увидел достаточно, так что в полутемном салоне бронемашины он на своем ноутбуке быстро набирал статью, с громким заголовком: «Резня в Герате. Испытания нового оружия?», сожалея лишь о том, что фотографии едва ли получились качественными из-за расстояния. Тем временем, взревывая двигателями, Брэдли тронулись следом за своими взводами, рассредоточившимися по улицам. В звук дизельного выхлопа примешивалось лязгание гусениц и хруст каменного крошева под ними.
Со своего места Кэш видел лишь капитана, который что-то усиленно вещал в рацию, прикрываясь сложенной картой от несомого ветром песка. Внезапно, где-то вдалеке сухо защелкали одиночные выстрелы, перешедшие в длинные, заполошные очереди, пока наконец не забухала гулко двадцатипятимиллиметровая башенная пушка, после чего наступила тишина, прерываемая лишь шелестом ветра, которая через минуту взорвалась в эфире отчетом попавших под раздачу бойцов, прерывающаяся помехами.
— Это какая то… Двигаются, даже когда пушка отрывает им половину тела… Что за?
И снова длинные очереди прорезали мертвую тишину над городом. И в другом районе, и в третьем. Внезапно у каждого взвода возникло достаточное количество проблем, чтобы не стремиться на помощь коллегам. Поскольку поблизости не наблюдалось ни одного солдата, да и капитан куда-то отошел, так что подхватив камеру, Джонни выскользнул по задней аппарели, двигаясь в направлении стрельбы, скрываясь не только от чужих взглядов, но и от своих собственных солдат. Внезапно позади раздался гулкий удар, обернувшийся репортер с отвисшей челюстью обнаружил, что бронетранспортер, который он пару минут как покинул, вбит искореженным остовом в землю так, словно на него наступила нога великана. Первым его порывом было добраться до своей, оставшейся внутри, техники, но уже сделав пару шагов в том направлении, он осознал всю бессмысленность данной затеи. За всю свою жизнь он еще никогда не оказывался в таком положении, без оружия, без поддержки, без средств связи да еще в явно недружелюбном окружении. Окончательно его добила картина перемахнувшего через дувал странного существа, направившегося прямиком к изуродованному транспорту. Через мгновение он парой прыжков исчез между соседних строений, за мгновение до того, как в то место где он был обрушился град пуль. Никогда еще репортер не был рад так видеть регулярные войска как сейчас.
— Капитан, что здесь происходит? — немедленно он набросился на капитана.
Однако, тот явно находился не в духе и не собирался отвечать ни на какие расспросы. Посему, он коротко впечатал кулак Кэшу под дых, хотя по его лицу явно читалось, что он был бы очень не против подкорректировать и физиономию надоедливого писаки, но отрывать бойцов для транспортировки его тела явно не хотел. Убедив, таким образом Джонни в необходимости соблюдения субординации, он подозвал к себе связиста.
— Как остальные?
— Молчат. И слышите, больше не стреляют.
— Двинули отсюда. А ты продолжай вызывать, может быть кто-нибудь откликнется. Когда покинем город, вызывай вертушку.
Покинуть им город удалось легко, в пределах видимости не было ни одной живой души. В нескольких километрах обнаружилась сопка, являющаяся к тому же неплохим ориентиром для вертолета, который и ожидался ими в пределах получаса. Вместо долгожданного отдыха, солдатам пришлось обустраивать позиции, на случай если противник решит таки пуститься в преследование. Въедливость репортерской души требовала от Джонни выяснить, что же все таки произошло, но памятуя о крепких кулаках капитана, он решил начать издалека.
— Кэп, что же там все таки произошло?
— Не знаю, мистер Кэш. Я намерен передать это дело командованию и пусть они разгребают то, что там скопилось.
— Но я же видел это существо.
От его наивной реплики капитан только отмахнулся, не желая продолжать беседу. Так, в раздумьях каждый о своем, они и дождались Венома, многофункционального вертолета. Пилот подобрав всех дал свою оценку взводу:
— Эгей, да вы толстячки, ребята, держитесь, будет немного трясти.
После чего лег на обратный курс.
В военном лагере царила суматоха. Капитана вместе с его группой едва ли не бегом увлекли к штабу, тогда как репортеру вежливо, но настойчиво предложили направиться на досмотр, где все его уцелевшие вещи перетряхнули, изъяли карту памяти из фотоаппарата и просветили вплоть до нижнего белья. В принципе, подобный исход Джонни предвидел, так что флэшка была подменена им еще до прибытия вертолета и заботливо прилеплена на жевательную резинку под сиденьями в Веноме. Четверть суток допросов он выдержал с немалым трудом, по десятку раз отвечая на одни и те же вопросы, задаваемые вразнобой и по разному сформулированные. Поутру, разделавшись со скудным рационом, он навестил пилотов, и позадавал им ради приличия парочку типовых вопросов на предмет их мнения об этой войне, которые даже и не записал, поскольку редко когда слышал что-то новое. Затем, во время небольшой экскурсии, стихийно организованной ему жаждущими славы экипажами, изъял свою карту памяти. Вечером того же дня он сидел в зале ожидания аэропорта, с довольной улыбкой на лице, уже в предвкушении грядущих авансов и славы. До его рейса оставался еще час, так что он решил выпить чашечку-другую кофе. Возвращаясь с купленным в автомате стаканчиком, он столкнулся плечом с типом в противоперегрузочном летном комбинезоне, расплескав кофе, и бросил ему в спину:
— Очень вежливо с вашей стороны, мистер не-знаю-как-вас-там.
Оттирая бумажными салфетками следы бурой гадости имитирующей благородный напиток со своей рубахи, он заметил как группа скорой помощи извлекла из туалета мужчину с жутко обезображенным лицом и почему-то в одних трусах, что повлекло за собой изрядную суматоху, а его рейс был отложен.
Рядом с ним сидел читавшая книжку девочка, которая отвлеклась, чтобы спросить у матери:
— Мааам! — подергала сидящую и подремывающую женщину за рукав, — ну мааам!
Судя по всему, у женщины был не слишком легкий день позади, так что она крайне устало отозвалась:
